— Со временем, — ответил Дзирт.

— Почему ты хочешь обождать? — спросила девушка.

Дзирт помолчал — это был хороший вопрос.

— Нам нужно знать больше, — объяснил он после долгой паузы. — Мы не знаем, собирается ли Эррту прийти в Долину, и не имеем никакого представления о том, когда это может случиться. Демоны измеряют время совершенно не так, как мы; год — это мгновение для расы Эррту, да и век тоже. Не стоит тревожить Бренора и Реджиса сейчас.

Кэтти-бри долго обдумывала ответ дроу.

— Каким образом ты рассчитываешь узнать больше? — спросила она.

— Стампет Скребущий Коготь.

— Но ты едва знаешь ее.

— Мне достаточно известно о ее деяниях в Долине Хранителя и в Мензоберранзане против темных эльфов, чтобы доверять ее силе и здравому смыслу.

Кэтти-бри кивнула — по всему, что она слышала о Стампет, выбор Дзирта был правильным. Однако что-то еще из сказанного дроу беспокоило девушку. Она глубоко вздохнула, и это подсказало Дзирту, о чем она подумала.

— Мы не сможем узнать, сколь долго это протянется, — признал он.

— И придется превратиться в стражей на год? — довольно резко спросила Кэтти-бри. — Или на сотню лет?

Она встретила взгляд дроу, полный боли, и сразу же пожалела о своих словах. Конечно, Кэтти-бри будет трудно месяцами ожидать демона, который может и вовсе не явиться. Но насколько хуже такое ожидание для Дзирта! Ведь он ожидал не только Эррту, но и своего отца, подвергаемого страшным мучениям, и каждый наступивший вечер означал, что Закнафейн провел еще один мучительный день в злобных лапах бейлора.

— Прости, — склонила голову девушка. — Мне следовало подумать о твоем отце.

Дзирт положил руку ей на плечо.

— Ничего, — ответил он. — Я ведь думаю о нем непрестанно.

Кэтти-бри подняла свои темно-синие глаза и посмотрела прямо в бледно-лиловые глаза Дзирта.

— Мы вернем его, — твердо пообещала она. — И заставим Эррту заплатить сполна за всю боль, причиненную твоему отцу.

— Я верю в это, — сказал Дзирт. — Но пока не стоит поднимать тревогу. У Бренора и Реджиса полно забот, связанных с быстро приближающейся зимой.

Кэтти-бри согласилась и села поудобнее, прислонившись к теплому камню. Они будут ждать столько, сколько понадобится, а затем — пусть Эррту побережется!

В последовавшие две недели друзья погрузились в повседневную жизнь Долины Ледяного Ветра, помогая дворфам. Чтобы облегчить свои многочисленные вылазки в открытую тундру, Дзирт оборудовал себе пещеру, и Кэтти-бри проводила в ней довольно много времени рядом со своим другом, молчаливо утешая его.

Они мало говорили об Эррту и о хрустальном осколке, и Дзирт пока не обращался к Стампет, но не переставал думать о демоне и о его пленнике.

— Ты не должен медлить, когда я вызываю тебя! — злобно ворчал чародей, беспокойно расхаживая по комнате. Он едва ли казался внушительным двенадцатифутовому глабрезу. У демона было четыре конечности, две из которых представляли собой огромные ручищи, а две другие заканчивались клешнями, которые могли разрубить человека пополам.

— Мои собратья не выносят задержек, — продолжал чародей. Глабрезу, которого звали Бизматек, оскалился в коварной усмешке. Этот волшебник, Доузмен из Сандабара, пребывал в смятении, отчаянно пытаясь переиграть своих собратьев по гильдии в каком-то дурацком состязании. Быть может, он допустил ошибку при подготовке круга…

— Неужели я многого от тебя требую? — причитал Доузмен. — Ну конечно же нет! Всего лишь несколько ответов на незначительные вопросы, а взамен я дал тебе так много.

— Я и не жалуюсь, — отвечал Бизматек. Говоря, демон внимательно изучал магический круг. Если Доузмен подготовил круг не так, как надо, Бизматек собирался выйти наружу.

— Но ты не отвечаешь! — вскричал Доузмен. — Теперь я спрашиваю еще раз, и у тебя будет три часа, только три часа, чтобы вернуться с ответами.

Бизматек отчетливо слышал эти слова и серьезно размышлял над их последствиями, ибо к тому моменту уяснил, что круг был полным и совершенным. Никакой возможности вырваться.

Доузмен начал барабанить свои семь вопросов, семь совершенно никчемных и туманных вопросов, единственная значимость которых состояла в том, что найти ответы на них было целью состязания, которое начала гильдия чародеев. Тон Доузмена явно говорил о том, что дело срочное: он знал, что по крайней мере трое из его собратьев уже раздобыли несколько ответов.

Бизматек, однако, совершенно не слушал его, пытаясь вспомнить то, что он слышал в Бездне, — предложение, сделанное танар'ри, куда более великим, чем он. Глабрезу вновь посмотрел на совершенный круг и с сомнением нахмурился. Но ведь Эррту сказал, что ни могущество чародея, ни совершенство магического круга, ограничивавшего свободу демона, не такие уж проблемы…

— Подожди! — взревел Бизматек, и Доузмен, несмотря на всю свою уверенность и свой гнев, умолк.

— Поиски ответов, которых ты просишь, займут много часов, — объяснил демон.

— У меня нет времени! — выпалил Доузмен, вновь обретая самообладание и задыхаясь от гнева.

— Тогда у меня есть для тебя ответ, — сказал глабрезу с коварной и злобной ухмылкой.

— Ты только что сказал…

— У меня нет ответов на твои вопросы, — быстро пояснил Бизматек. — Но я знаю того, у кого они есть, — бейлора.

Доузмен побледнел при упоминании великого демона. Он не был второстепенным чародеем, имел опыт вызова демонов и умел сотворить совершенный магический круг. Но иметь дело с бейлором! Доузмен никогда не пытался вызвать подобного монстра. Бейлоры, которых, по всем оценкам, насчитывалось всего пара десятков, были танар'ри самого высокого уровня, величайшими из всех ужасов Бездны.

— Ты боишься бейлора? — поддразнил его Бизматек.

Доузмен выпрямился, вспомнив, что он должен демонстрировать уверенность перед лицом демона. Проявление слабости вызывало ослабление магической силы, удерживавшей глабрезу, — таково было убеждение волшебника.

— Я ничего не боюсь! — заявил чародей.

— Тогда получи свои ответы у бейлора! — проревел Бизматек. — Имя его — Эррту.

Могучий рев глабрезу вынудил Доузмена отступить на шаг. Затем он успокоился и уставился на демона. Этот глабрезу только что выдал ему имя бейлора, без всякой оплаты. Имя танар'ри было одним из самых ценных моментов информации, ибо, располагая именем, такой чародей, как Доузмен, мог значительно увеличить мощь своего вызова.

— Ты что, не хочешь победить своих соперников? — поддразнил его Бизматек, хихикая при каждом слове. — А ведь Эррту непременно даст тебе верные ответы на все вопросы.

Доузмен подумал мгновение, затем резко повернулся к Бизматеку. Он все еще не избавился от сомнений, но приманка в виде его первой победы в состязаниях гильдии, проводившихся раз в два года, была слишком соблазнительной.

— Исчезни! — скомандовал он. — Не стоит тратить энергию на таких, как ты.

Глабрезу обрадовался, услышав эти слова. Он знал, что Доузмен имел в виду лишь траты своей энергии на Бизматека. Чародей стал для глабрезу источником постоянного раздражения. Но если слухи, ходившие в Бездне в отношении могущественного Эррту, были правдой, то довольно скоро Доузмен будет поражен и придет в ужас от истинности своих собственных слов.

Оказавшись в Бездне, за межуровневыми вратами, которые быстро закрылись за ним, Бизматек поспешил в зону гигантских грибов, логовище могущественного Эррту. Сначала бейлор хотел было просто уничтожить наглеца, решив, что глабрезу посягает на его место, но, когда Бизматек выпалил свои новости, Эррту откинулся на своем троне из грибов, и его ухмылка расползлась от одного рога до другого.

— Ты назвал этому дурню мое имя? — спросил Эррту.

Бизматек заколебался, но в голосе Эррту, казалось, не было гнева, а только страстное предвкушение.

— Согласно тому, что я слышал… — начал он осторожно, но гогочущий смех Эррту прервал его.