Вскоре он пополнился новыми деталями. Появилось движение вверх. Она словно поднималась на лифте, выйдя их которого шла по длинному темному коридору. Такие бывают в гостиницах. Справа и слева были двери, но было настолько темно, что Нат не видела ни ручек, ни номерков на дверях. Потолок терялся где-то в сумраке, от чего помещение казалось безразмерным. И лишь одна дверь была тускло освещена словно светом луны: холодным и мертвым. Нат осторожно поворачивала ручку двери и оказывалась на знакомом берегу кроваво-красного озера, где разворачивалась знакомая сцена похищения козленка. Она стойко напоминала ей миф о Лаокооне. Когда старца, который предостерег троянцев брать дары от коварных греков, уволокла в море чудовищная змея, скручиваясь, как и в ее сне, кольцами вокруг тела несчастного козла. В мифе эта сцена была предостережением. Нат терялась в догадках. Предостережение — это факт, но о чем? На кону жизнь, но вот чья? Может быть ее?

Столько вопросов. Возможно все же дело в Северусе. И опасность грозит именно ему.

Нат лежала в постели, послевкусие ото сна отвратительным солоноватым привкусом крови разливалось по горлу. Ощущение тревоги заставляло ее нервничать, особенно от того, что она не понимала, что делать. Как вынудить Драко дать ей больше информации?

«Дамблдор, — осенило ее, — мы ведь сейчас вроде как союзники. Он должен знать, то что знает Драко».

Ей вообще казалось, что Альбус в курсе всего, что происходит в Хогвартсе. Может быть это его непревзойденная прозорливость, но ей все же казалось, что это как-то связано с самим зданием школы. Словно, как директор он невидимыми нитями связан с сознанием этого старинного замка. Как паук, сидящий в центре своей паутины прислушиваясь кто, где и по какому поводу дергает эти невидимые остальным нити. Если Драко узнал о чем-то в школе, значит Альбус точно в курсе. Но проблема была в том, что Дамблдор отбыл в неизвестном, по крайней мере ей, направлении. Ощущение какой-то безысходности острыми когтями страха скребло сознание.

Северус

Тоска моментально взяла за горло. Ощущение одиночества и невозможности защитить дорогого человека обнажила душу, заставив почувствовать себя совершенно слабой. Кончики пальцев стали чувствительными, возвращая на миг притупившиеся ощущения от прикосновений к его волосам, его коже… ее бессилие затягивало в груди тугой болезненный узел, от чего сердцу не хватало места, его рваный ритм на миг замирал и сознание от нехватки кислорода начинало плыть. Нат провела совершенно ослабленными руками по лицу, пытаясь привести себя в чувства. Несколько глубоких вдохов и выдохов расслабили ее, и она встала с постели, надела на себя теплый свитер, обулась и решительно вышла в коридор еще спящего замка.

*

Снейп, в последнее время плохо спал. Вот и сегодня он лег под утро, вымучивая себя в лаборатории, чтобы тело в бессилии провалилось в сон. В надежде, что сознание отключится и не станет мучить его воспоминаниями, трансформируя их в сводящие его с ума кошмары. Но рассудок не сдавался. Вот и сейчас Северус видел, как он идет в темноте практически на ощупь, шаря перед собой рукой, словно хочет нащупать что-то. Кожей чувствуя опасность. Он отчетливо ощущает, как кто-то внимательно наблюдает за ним в этой кромешной тьме. Но не его Снейп боится, а того, что это может быть человек, которого он хорошо знает. Тот, кому доверяет. Он вздрогнул и проснулся, не до конца еще понимая где он находится. Чувство опасности все еще владевшее его рассудком заставляло судорожно всматриваться в черноту, в поисках источника беспокойства. Глаза, привыкнув к темноте, ясно различили фигуру, тонувшую в матовой гулкой пустоте комнаты, созданной тусклым светом луны. Он на мгновение замер. Сердце задрожало в груди, словно от неожиданности позабыв свой привычный ритм, начав болезненно пульсировать.

Северус осторожно протянул руку и прикоснулся к ее раскиданным по подушке волосам. Захотелось, чтобы время на миг замедлило свой бег, дав ему возможность насладиться этим мгновением, прежде чем видение рассеется. Захотелось прижаться сзади к ее шее и поцеловать. Оглаживать ее плечи, спускаясь по предплечьям к ее груди накрыв ладонями ощутить ее возбуждение твердостью сосков. Сознание, находясь в дурмане еще не до конца отпустившего его сна, поддаваясь инстинкту начало рисовать замысловатые картины, на которые тело реагировало вполне предсказуемо. Он тряхнул головой, словно отбрасывая неуместные мысли. Осторожно поднявшись с кровати, он подошел к стоящему рядом шкафу и извлек из него шерстяное одеяло. Подойдя к ней Северус на миг замер, оглядывая ее гибкое свернувшееся почти клубком тело. Ее, несмотря на то, что она спала, изможденное лицо, шелк ее длинных волос, рассыпанный сзади на подушке, словно откинутый порывом ветра. Он накрыл ее одеялом. Наклонившись к ее шее Северус усилием воли подавил желание прижаться губами к нежной коже за ухом.

За окном забрезжил рассвет, проникая в комнату тусклым, холодным светом через узкое окно, расположенное высоко под каменным потолком. Хотелось стоять вот так не шевелясь, охраняя ее сон. Согретая одеялом, Нат слегка распрямилась, но лицо ее расслабившись все еще оставалось бледным. Он удалился в лабораторию, в надежде подавить волнение на обычно такой гладкой поверхности воды.

Снейп потерял счет времени и когда вернулся в оставленный без боя бастион обнаружил, что захватчик удалился. И лишь аккуратно сложенное шерстяное одеяло, лежащее на краю кровати, говорило о том, что это был не сон. Кровать казалась разоренной, абсолютно одинокой. Волнение с новой силой всколыхнуло незыблемую гладь его вод, тяжким стотонным валом подкатывая к мозгу. Он сглотнул, расслабляя сведенное судорогой горло. Покоряя бурю, усилием воли возвращая водной поверхности вид свинцово-серого зеркала. Выражение его лица застыло непроницаемой маской. Глубокая морщинка вновь залегла между бровями, линия губ опять стала неприступной, а взгляд холодным и цепким. Он рукой подхватил полу мантии и, взмахнув ей, резко развернулся на каблуках в направлении двери. Словно сметая сомнения, наполнившие на миг комнату и сознание.

Работа всегда отвлекала его. Не оставляя тоске даже маленькой щели, чтобы заползти в надрессированную упорными тренировками душу. Возвращаясь вечером по темным коридорам замка к себе, Снейп все же тешил где-то глубоко внутри надежду, что и сегодня его молчаливая спутница займет свое место с другой стороны его постели. Не обнаружив ни одной живой души в своем одиноком убежище, Северус даже улыбнулся своему спонтанному приступу коллективизма.

Он еще долго сидел за столом в кабинете, изучая записи в своем дневнике относительно усовершенствования «магического плаща». В исследованиях которого, достиг хороших результатов. Но все же что-то словно ускользало от него. Словно какое-то связующее звено, которое исправит наконец ту незначительную ошибку, которая мешает его «плащу» стать совершенным. Глаза устали от подрагивающего света свечи, одиноко освещающего исписанные забористым почерком страницы дневника. Северус потер переносицу, чтобы дать глазам отдых. Вдруг совершенно отчетливо почувствовал, что устал и поднявшись из кресла направился в спальню. На мгновенье он замер на пороге, шаря взглядом в потемках, точно хотел кого-то отыскать. Но все было, как всегда: темнота дрожала по углам, сливаясь с терявшимся где-то во мраке потолком, а узкое, слабо освещенное луной окно на самом верху, разливая тусклый свет на каменные стены, делало комнату еще более холодной. Северус сел на кровать упершись руками в края матраса. Он все медлил ложиться в постель, словно ждал ее. Но вот уже луна, достигнув пика начала свое плавное движение к утру, и он, отчаявшись, махнул рукой и лег прямо в одежде поверх покрывала, будто не совсем спать, будто просто прилег. Сон сразил его мгновенно, лишь его голова коснулась подушки.

Проснулся он, когда в крошечное окошко был виден ярко - голубой лоскут неба. Было уже утро. Северус сел на кровати пытаясь прийти в себя. Обнаружив, что укрыт одеялом, тем самым, которым в прошлую ночь он укрывал Нат. Ощущение какого-то совершенно необъяснимого тепла разлилось по венам. Она все же приходила.