Доковыляв до столовой на не слушающихся ногах, она с радостью заметила аккуратно накрытые крышками несколько тарелок с кашей и бутербродами. Это сделали скорее всего для них с Полом, так как местные ели какую-то свою национальную пищу, которая, из-за обилия специй, ей не сильно понравилась. Потирая руки в предвкушении сытного завтрака, она уселась за стол и принялась подчищать оставленные для них запасы. Когда мозг включился, оповещая о том, что организм наконец-то сыт, Нат поняла, что съела все одна. И чтобы не попасть под голодную руку Пола, по-быстрому, оставила место преступления. Но Пол проснулся только к вечеру.

Саиб к этому времени уже увлек Натали осмотром и описью обнаруженных исторических ценностей. Она была так поглощена работой, что про нестабильное состояние организма с утра, напрочь забыла.

Если вчера, в общей суматохе она осмотрела усыпальницу лишь поверхностно, то сегодня сделала это с чувством, толком и расстановкой.

Погребальная камера представляла собой прямоугольное помещение длиной около десяти метров с севера на юг, шириной метра три и высотой примерно три метра, с подвалом в углу. По словам Саиба, постройка должна включать в себя еще минимум пять погребальных шахт, которые принадлежат женам и слугам умершего, которые будут открыты и изучены при дальнейших раскопках. Также археологи нашли две ложные двери, еще одна уловка древних строителей. Прожектора, которые принесли видимо утром, ярко освещали интерьер гробницы, делая его похожим на съемочную площадку какого-то исторического фильма. Они настолько выбивались из общего убранства усыпальницы, делая его неестественным. Но это было необходимое «зло», иначе не было бы возможности так подробно все изучить.

Гробницу украшали большие раскрашенные статуи, воздвигнутые в честь покойного и членов его семьи. Нанесенные при возведении и оформлении здания надписи раскрывали имена супруги и матери «хозяина». А бытовые сцены, которыми были щедро украшены стены помещения, рассказывали о их жизни. У Нат все внутри дрожало от волнения, которое приносило осознание того, что они сейчас вершат историю. Прикасаются к тайнам, которые ревностно хранили эти пески столько тысяч лет, и вот настал день, когда они станут достоянием человечества. Нат старалась действовать очень аккуратно, будто говоря о том, что она то точно сделает все, что от нее зависит, чтобы их история была рассказана с подобающим случаю уважением.

После ужина, который из-за обилия работы отложили на поздний вечер, они сидели с Саибом и Полом под черным африканским небом, на котором отсутствовали не только звезды, но и луна почему-то не удостоила их сегодня своим присутствием. Похоже тоже вчера салюта перебрала. Небо было настолько черным, что казалось бархатным.

— Как вам поездка? — определенно довольный происходящим, поинтересовался Саиб.

— Ты у Нат спроси, это по ее части. Ты же знаешь, как я люблю комфорт и ничегонеделанье на отдыхе.

— Тюлень, — засмеялась Натали.

— У меня работа нервная, если я отдыхаю, то отключаю мозг. А с вами, искатели приключений на свои вторые девяносто, это как-то проблематично.

— Мне все очень нравится. Прямо не отдых, а мечта…

— …идиота… — завершил Пол ее так вдохновенно начатый спич.

Нат в шутку хлопнула его ладонью по плечу: — По-о-л.

— Ай, не дерись? — потирая ушибленное место.

Она потянулась к нему, и Пол отстранился, ожидая ещё и оплеухи, но вместо этого Нат чмокнула его в щеку и, положив голову ему на плечо, сказала тихое: — Спасибо.

— А ведь чуть не убила меня, когда мы только приехали.

— Да ладно тебе сетовать-то, — вставая с его плеча, раздраженно прервала Натали его начинающееся нытье, в котором Полу не было равных. Он засмеялся и рукой вернул ее голову обратно на покинутое место.

— Все-все, честное слово.

— Вы как бабка с дедкой, — смеялся Саиб их «семейной разборке».

— Вот видишь, бабка, не позорь меня при людях.

Не успел он договорить, как Нат, развернувшись, повалила его с бревна, на котором они сидели, на спину. В мгновение ока она оседлала его, пришпорив бока своими массивными ботинками.

— Только не шею, — смеялся Пол, уже не удивляясь тому, что опять очутился «под ней».

— Малыш, тебе помощь не нужна? — Саиб обернулся в пол оборота и с улыбкой следил за их возней.

— Дружище, если ты думаешь, что она не справиться с нами двумя, ты ошибаешься. Я-то ладно — не велика потеря, но ты теперь «светило науки», крутой перец, — Пол смеялся, пытаясь не дать Нат опять укусить его за шею, что выходило не очень, так как она мертвой хваткой держала его запястья, пытаясь закинуть его руки за голову.

Саиб встал с бревна и, перехватив руки Пола, помог ей его обездвижить.

— Так не честно, — вопил, извиваясь Пол.

— Я подумал тебе нужна помощь, чтобы эта занудная выскочка наконец-то заткнулась.

Саиб внимательно смотрел Натали в глаза и она, не отрывая взгляда от его черных глаз, медленно наклонилась над бешено пульсирующей венкой на шее друга и похабно проведя по ней языком, прикоснулась губами. Пол замер и не зря, за губами последовали зубы. Она довольно сильно прикусила его. Пол заорал что было сил, как будто она клыками рвала его горло.

Нат отпрянула. На лице Саиба было такое вожделение, которое он не смог скрыть даже когда увидел, что она снова внимательно смотрит на него.

Их возня быстро закончилась примирением и желание спать стало валить ее с ног. Саиб сопровождал своих гостей в их «приют дебилов», как ни странно даже он начал называть их пристанище так и никак иначе. Внутри было темно и прохладно.

— Черт, я забыла камеру, — она внимательно посмотрела Саибу в глаза и вышла из палатки.

— Подожди Маша-растеряша, я помогу.

Пол направился к выходу, но Саиб перехватил его запястье и развернул к себе.

— Сама справиться, не переживай, она уже большая девочка.

***

Нат проснулась утром от пристального взгляда Пола, который сидел на краю ее кровати с озабоченно-страдальческим выражением лица в явном ожидании, когда она проснется.

От неожиданности она резко села на кровати всматриваясь в его лицо.

— Что-то случилось? — жмурилась она от яркого света.

— Осуждаешь? — коротко, без прелюдий спросил он.

— Вы уже большие мальчики, сами разберетесь. Кто я такая, чтобы тебя осуждать?

— Ты – мой самый близкий человек, — он все еще внимательно смотрел в ее глаза, словно пытался отыскать в них скрытое осуждение, которого так боялся.

Она мягко провела ладонью по его щеке, Пол будто ждал этого, но не надеялся, что достоин. Он накрыл ее руку своей и, перевернув ладонью вверх, поцеловал. Он на мгновенье замер, вдыхая ее такой успокаивающий запах. Нат медленно провела свободной рукой по его блондинистой макушке, и сердце ее вдруг пронзило ощущение предательства, которое расползалось в груди, принося щемящую боль. Не уйди она вчера, и он не мучился бы сейчас чувством вины.

— Прости меня, — она говорила совсем тихо, словно надеясь, что он не услышит ее, — если бы я не ушла…

— Нет, ты не виновата. Ты права, я этого хотел. Ненавижу себя за это, — он говорил, так, будто ему было больно признавать это.

— Ты стал сомневаться в своих чувствах к Сэму или…

— Нет, — он решительно прервал ее, не дав договорить, — просто я изменил ему, как мне теперь смотреть ему в глаза? — он поднял на нее тяжелый, полный мольбы взгляд, словно она точно знала, как помочь его горю.

— Чтобы не произошло, если ты уверен в том, что любишь его, никогда, слышишь, НИКОГДА не говори ему об этом. Она держала его за подбородок, всматриваясь в глаза, чтобы точно быть уверенной, что до него дошел смысл ее слов.

— Нат, ведь не только Саиб, я тоже хотел, чтобы ты оставила нас наедине, понимаешь?

— Я понимаю. Но, малыш, это жизнь, в ней бывает всякое и никогда нельзя ни от чего зарекаться. Самое главное, чтобы ты сделал правильные выводы. Ты теперь точно знаешь, что железобетонно любишь Сэма.