Работа закипела с новой силой и через полчаса на листе пергамента было выписано еще одно четверостишие - подсказка.
— Главное понять, что он всем этим хотел сказать.
Снейп поднял с пола лист пергамента с уже известными двумя подсказками, пытаясь понять их смысл. Нат придвинулась ближе, чтобы лучше видеть получившийся текст.
— Я думаю, что мы должны оттолкнуться от того, что мы ищем. А именно тело-карту. И если предположить, что речь идет именно о теле, как таковом, то строки «на трон моего сердца», скорее всего к его сердцу и имеет отношение.
— Трон, — повторил Северус, словно что-то пытался вспомнить.
— Кабинет Альбуса, — сказали они хором.
— Точно. Скорее всего там есть какой-то вход, который приведет нас в подземелье, в котором «тьма качает на руках детей своих», — подытожил он. — Дело за малым, дождаться, когда Альбус куда-нибудь уедет и проникнуть в его кабинет.
Они до темноты перекраивали текст Мастера, чтобы выудить из него все, что можно было использовать, как подсказку. И, наконец, к полуночи им были известны все подсказки, указывающие местоположение всех четырех тайников.
========== Глава 36 ==========
Нат сонно перевернулась на живот и, не открывая глаз, пошарила рядом с собой рукой. Не обнаружив Северуса, она открыла один глаз и, приподняв голову, посмотрела на стоящие на прикроватной тумбочке часы.
— Семь утра, черт, и куда же ты делся в такую рань? — пробормотала она себе под нос, прислушиваясь к звукам, в надежде, что он пошел в душ или может быть колдует в лаборатории.
Но нет, в доме была полнейшая тишина, нарушаемая лишь тиканьем часов. Она закрыла глаза, и ее голова безвольно рухнула обратно в подушку. Полежав еще минут пять в попытке не отпустить сон, она поняла, что он уже давно уступил место, пока еще едва различимому, беспокойству. А тиканье часов начало становиться навязчивым.
“Ох, милый, надеюсь ты с Альбусом. Прощупываешь почву на предмет его отлучки из Хогвартса”.
Она усмехнулась собственным мыслям:
Дожили, Дамблдор — безопасная компания.
Нат перевернулась на спину и открыла глаза. Минут пять она смотрела в серый мрачный потолок, и наконец, справившись с эмоциями, села на кровати. Она опустила ноги на пол, чувствуя, как холод начал медленно подниматься по ним вверх заставляя все тело покрыться гусиной кожей. Не дав себе шансов запрыгнуть обратно под одеяло, она вприпрыжку побежала в ванную. И лишь погрузившись в ее горячее ароматное чрево, наконец, расслабилась. Да, жизнь в подземелье иногда была испытанием. Особенно зимой. Отогревшись, размякнув и похоже даже разбухнув за тот час, что пыталась заставить себя променять тропический оазис ванной на среднюю полосу гостиной, она наконец, обутая в теплые меховые бурки и шерстяной свитер, покинула свое прибежище.
За те полгода, что она жила с Северусом в подземелье, Нат поняла одну вещь: никогда не зарекайся. Она очень быстро полюбила теплые тапочки, которые сроду не носила, как и теплые свитера, которые сейчас стали ее лучшими друзьями. После водных процедур и часовых размышлений на тему доверия, она решила попробовать определить местоположение еще одного тайника. Усевшись на диван и сложив ноги по-турецки, она взяла в руки вчерашние записи, которые так и остались лежать на столике в гостиной. Еще раз пробежав глазами по первой подсказке и убедившись в том, что они правильно определили вход в первый тайник, Натали принялась за следующую. Она сосредоточено прочитала ее, потом еще разок, стараясь внимательно вчитываться в каждую строчку, чтобы не пропустить что-нибудь важное. После того, как прочитала подсказку в третий раз и ничего из прочитанного не поняла, она отложила пергамент в сторону. Волнение не давало сосредоточится ни на чем кроме мыслей о том, где сейчас может находится Северус. А мысли лезли всякие: от Малфоя старшего, до Лорда с Нагирием за компанию. Путем неимоверных усилий ей удалось, в конце концов, урезонить взбесившееся воображение убедив себя в том, что, если бы Северус не был очень умен, крайне осторожен и чертовски силен магически, он бы и года не протянул в роли двойного агента. Доводы показались ей вполне убедительными. На силу очистив сознание от всего лишнего, она вновь погрузилась с головой в аллюзии Мастера.
Вторая подсказка показалась ей сложнее первой. Она была агрессивной, словно написанной в порыве какой-то горячки. Казалось, что первая и вторая части стиха вообще не дружат друг с другом, даже несмотря на то, что были просто близнецами ритмически.
«Осень-ржа и балов чахлых
Листья в кружевах напасти
Закружились в смерти плясках.»
Она никак не могла понять, на что намекает автор. Ну, осень, ну, листья… Но вот вторая половина показалась ей более информативной:
Всполохами красной краски
В черном чреве страшной пасти,
Огнедышащей бурлящей,
Тонкой шеей, уходящей… в память?
Порассуждав над словами всполохи, черном чреве и бурлящей она пришла к заключению, что речь, возможно, идет о большом камине. Потом она попыталась завязать все это со словом бурлящей и пришла, наконец, к окончательному выводу, что это не просто камин, скорее всего очаг в кухне. Ощущение от маленькой победы затмило то волнение, которое владело ее сознанием совсем недавно, от чего она практически забыла о Северусе. Нат поднялась на ноги и, все еще держа в руках листок пергамента с ее набросками, позвала Минки.
Через пару секунд домовуха уже мялась у двери в ожидании указаний.
— Доброе утро, Минки, — начала Нат, — у меня появилась пара вопросов к Лонни, я бы хотела встретиться с ней. Ты можешь передать ей мою просьбу?
Она внимательно смотрела в глаза эльфу пытаясь понять, не выходит ли ее просьба за рамки приличия принятые у домовых эльфов. Минки навострила уши, словно собака, что услышала упреждающий свисток, а глаза ее еще больше округлились.
— Минки, если это проблема или ты по какой-то причине не можешь… — начала успокаивать ее Нат.
Но домовуха, наконец, вышла из ступора:
— Минки спросит Лонни.
В ее глазах было столько преданности, что Нат стало неловко.
— Я надеюсь, это не будет проблемой? Мне не хочется, чтобы Лонни на тебя злилась.
— Проблемы не будет. Лонни сама решит встретиться или нет.
Выражение лица Минки стало торжествующим. Видимо та просьба, которую только что озвучила Нат, поднимала ее авторитет не только в глазах самой Нат, но и в глазах Лонни. Ведь ей доверили такое важное поручение. Нат решила, что все правильно, пусть насладится моментом. А то все на стол накрывать, да посуду убирать — тоска.
Минки удалилась, а Нат решила подняться в Большой зал на завтрак. Приведя себя в порядок, она переместилась в свои апартаменты через специальный энергетический портал, который, настроила сразу после разрыва связей с Хогом, чтобы скрыть от любопытных глаз их с Северусом «близкие контакты». Проходил он по изнанке нашего мира, а точнее между нашей реальностью и параллельной. Как раз в том месте, где они соприкасаются друг с другом, образуя своеобразную свободную зону. Нат делала такие штуки и в детстве, но они так пугали окружающих, что она сама стала бояться себя, не желая вызвать еще больше отторжения и страха, перестала ими пользоваться. Нат так силилась быть как все, быть «нормальной», что в конце концов отринула себя, став как эта самая «изнанка», чужой для всех. Ей нравилось, что Северус не боится ее, не пытается, как другие, подогнать под общие шаблоны. Что она может быть собой. Второе ответвление портала было настроено на домик с садом, в котором сейчас находился Пол. Она знала, портал был отлично защищен, и она не боялась проникновения извне какой-нибудь абракадабры. Тем более граница эта находилась в таком хрупком месте, в которое кроме нее, никто не мог проникнуть, не разрушив материю его создающую. По крайней мере она на это надеялась. Выйдя из двери своих апартаментов, она чуть не лицом к лицу столкнулась с Сивиллой, которая явно направлялась к ней. Еще раз похвалив себя за благоразумие, она, как ни в чем не бывало, улыбнулась подруге:
