- Что именно? - уточнил Ник.

- Что будешь сопровождать группу из Штатов целых десять дней? - подчеркнула я.

- Нет, что ты, я и не планировал. Но…

- Но?

- Но планы можно изменить, если ты владелец агентства-организатора, - подмигнул он, затем наклонился ниже и выдохнул мне прямо в ухо. - И особенно, если заинтересовался одной особой, вечно попадающей в неприятности.

- Вот как? - задрожала я от его близости.

- Конечно, теперь моя святая обязанность – смотреть за тем, чтобы ты не натворила дел. У нас в Венгрии принято проявлять особое гостеприимство к близким… друзьям. - Ник опустил ладонь мне на колено и легонько сжал. В его улыбке было и веселье, и нежность, и обещание. - Это традиция, - добавил он, - а традиции…

- Это святое, - закончила я за него.

В пути мы болтали с Ником о всякой ерунде. В целом, я довольно быстро отошла от шока, когда обнаружила, кем на самом деле оказался Ник. Потому что шок сменился искренней радостью, а радость предвкушением большего.

Действительно, у нас впереди было столько прекрасных, я надеялась, дней, чтобы узнать друг друга и… стать ближе.

От этих мыслей я краснела, потому что ещё помнила ночные обещания Ника.«У нас ещё много времени».

Его ласковый шёпот звучал музыкой в моей голове и сердце.

Краем глаза я поглядывала на него, когда он вёл экскурсию по трассе, и удивлялась, как в этом мужчине сочетается неприкрытая сексуальность и глубина энциклопедических знаний. Его интеллект давал ему много очков в плюс к его привлекательности.Он не был похож на заумного нудного отличника, навряд ли он просиживал часы за книгами во время учёбы в университете. Однако бескрайнее море информации умещалось в его голове.А ещё в нём жила искренняя влюблённость в собственную страну, очарованию которой невозможно было не поддаться.К полудню мы прибили в Сентэндре – город художников и ремесленников, музей под открытым небом.

Было не совсем комфортно скакать по его мощённым улочкам в толпе, поэтому я заняла место в конце группы, а Ник ушёл вперёд и был нашим направляющим.

На моё счастье нам всем выдали наушники, Ник через аудиогида вёл экскурсию, и я могла понять, что отстала, когда сигнал слабел, а сексуальный голос моего почти персонального экскурсовода либо становился тише, либо пропадал вовсе.А ещё мои прекрасные очки были на своём законном месте.

Люди из моей группы окружили Ника и смотрели практически ему в рот, пока он сыпал историческими фактами, перемешанными с местными легендами, и увлекал в многочисленные лавки Сентэндре, где туристы с неописуемым восторгом и удовольствием оставляли свои кровно накопленные на отпуск средства.

Говоря честно, мне не хотелось акцентировать всеобщее внимание на нашем с Ником более тесном знакомстве, но несколько девиц из группы поколебали во мне эту уверенность.Та самая парочка подружек из Палмера, имена которых я так и не смогла запомнить, уж слишком откровенно смотрела на нашего гида, они картинно закатывали глаза и обмахивали буклетами свои непомерно глубокие декольте.

Хихикая, блондинки шли за Ником по пятам, а когда он оборачивался, чтобы что-то объяснить группе, открыв рты, ловили каждое его слово, всем своим видом выражая непомерную степень восхищения и желания продолжить уникальную лекцию о местных достопримечательностях в более приватной обстановке.

Мы как раз остановились у одной из лавок, где Ник вещал о традиционных цветовых комбинациях местных рукодельниц.

Одна из блондинок подошла к нему ближе и, я клянусь, чиркнула по его предплечью своей внушительной грудью.Такой наглости я снести не смогла.Без стеснения расталкивая всех локтями, я пробилась сквозь толпу  в начало группы и, словно наглый покупатель в очереди, вклинилась между ним и этими прилипалами.

Девицы заохали, выражая своё недовольство, а я с невозмутимым видом хлопала ресницами и смотрела на улыбающегося Ника.

И в голове моей невольно промелькнули воспоминания ушедшей ночи. Как его сильные руки обнимали меня, а губы настойчиво требовали ответа, как он сдерживал себя и своё желание.

Я могла бы спросить: зачем? А он бы, наверное, ответил, что он не из тех самоуверенных мужчин, которые тащат девушку в кровать, как только её увидят. Хотя именно в кровать-то он меня и затащил.Только ничего не сделал.

И в глубине души мне было даже несколько обидно от этого.

Хотя с другой стороны, внутри меня формировалось и множилось предвкушение большего. Правильно говорят: ожидание слаще самой награды.

Ник с улыбкой посмотрел на меня, и я тут же начала таять под этим его взглядом. 

- Вот, как вы думаете, что это такое?

Ник высоко поднял руку с зажатым в ней предметом. Это было что-то белое и кружевное, расшитое цветочками.

Из толпы начали выкрикивать предположения.

- Картина на стену!

- Украшение!

- Что-то из одежды!

- Ритуальная штука какая-то! – выдвинул кто-то из последних рядов свою версию.

- Явно для девочек! – пробубнил так и не выспавшийся Бобби, присевший прямо на ступеньках в теньке под козырьком лавки.

- Для свадьбы какая-то ерунда!

Туристы хихикали, а Ник выжидал, наконец, он кивнул и обратился напрямую ко мне:

- У вас есть версии?

- Шляпка, - пожав плечами, ляпнула я, оценивающе глядя на тонкое белоснежное кружево по краям и шёлковые завязочки сбоку.

Ник широко улыбнулся и подмигнул мне.

- Отличная мысль, мисс. Идите сюда, - он кивнул на свободное место рядом с собой. – Примерим нашу шляпку. Вот так.

Ник начал колдовать над пришитыми лентами и мягкими бортами, а затем водрузил это нечто мне на голову и махнул на зеркало.

Я посмотрела в него. Голову венчала расшитая яркими алыми цветами шляпка, верх которой украшало пенистое кружево. Выглядело немного смешно, но мило.

Я улыбнулась собственному отражению и Нику в зеркале.

Его улыбка сделалась ещё шире, а следующие слова буквально огорошили меня:

- Да-да, из этого могла бы получиться отличная шляпка, но так уж вышло, - он сдёрнул вещицу с моей головы и перевернул её дном вниз, - что это национальная праздничная корзинка для хлеба.

Нечто в его руке обрело правильную форму и положение и действительно смотрелось сейчас, как прибор для праздничного стола.

Моя группа хором рассмеялась, а я стояла красная, словно помидор в зелёных листьях, и что-то мямлила себе под нос.

- Но вам в любом случае идёт, Эмми. Думаю, вы сможете использовать этот предмет так, как вам угодно, даже в качестве головного убора.

Он отдал мне пресловутую корзинку, пришлось брать её и натянуто улыбаться. В конец смутившись, я пробралась обратно в арьергард толпы.

Блондинки синхронно обернулись и с таким видом посмотрели на меня, что я тотчас же почувствовала себя никчёмной серой мышью, у которой не было ни мозгов, ни везения, ни груди четвертого размера.‍

Основная масса людей из группы рассредоточилась по лавочкам, а я побрела вперёд, запихивая сложенную корзинку в сумку, болтающуюся на плече.

Мне хотелось удалиться как можно дальше от места своего недавнего позора.Дорога шла в гору, и поднимавшихся туристов становилось меньше. Видимо, никому не хотелось плестись вверх по жаре. Я обмахивалась ладонью, не только гоняя воздух, но и будто отмахиваясь от назойливых невесёлых мыслей о Нике, выставившим меня на посмешище перед всеми.Особенно перед теми уверенными в себе блондинками.

На этих невесёлых воспоминаниях меня внезапно схватили за локоть и рывком затащили в узкий промежуток между низенькими домами.

В переулке было тихо, спокойно и прохладно.

- Куда это ты направляешься?

Предо мной стоял Ник собственной персоной. По его виду можно было сказать, что он уже забыл о недавней сценке, а, скорее всего, не придал ей никакого значения.Что ж… сейчас я ему всё объясню.