«Мне не убедить его, остается лишь попытаться заставить силой. Но у алхимиков слишком много прихвостней, которые готовы за деньги и обещание власти вцепиться мне в глотку».

Если Виндиций разозлится, у Морканта возникнут проблемы. В период эпидемии доверие народа к королевской власти ослабло и висело на волоске, а дворяне всегда были подобны цепным псам, которым только крепкая рука хозяина мешала устроить драку за кость. Правда костью в таком случае стал бы трон Сантии.

Поглощённый мрачными мыслями Одаренный сцепил руки в замок и вперил тяжелый взгляд в старейшину. Тот не выглядел разозлённым. Более того, Виндиций улыбнулся, показав ровные белые зубы, слишком красивые и здоровые для такого глубокого старика:

– Что вы! Всё не так плохо. Просто сегодня мне показалось, что вы крайне расстроены и можете совершить глупость, поэтому пришлось пойти на предосторожности. Надеюсь, мы больше не вернемся к этой теме, – Глава Совета провёл пальцами по перу диковинной птицы, стоявшему в чернильнице. Вся обстановка в кабинете старика говорила о кричащей расточительности хозяина: переплёты книг, усыпанные драгоценными камнями, вычурная и неудобная мебель из редчайших пород дерева и жемчужина безвкусицы – статуя Виндиция из золота в полный рост.

Сам же старик, облачённый в изукрашенный золотом и сапфирами камзол, казался эталоном мудрости и величия: ослепительно-белая седина, длинная борода, спускающаяся до самой груди, и на удивление молодо выглядящие глаза. Всем было известно, что алхимики продлевают себе жизнь при помощи эликсиров, но Моркант всё равно каждый раз морщился, глядя на лицо средних лет, за которым скрывалась душа глубокого старика.

«Морщины он себе оставил для представительности» – промелькнула незваная мысль у Морканта.

«Чёртовы алхимики. Вместо того, чтобы делиться своими разработками с людьми, они сидят на горе золота и выдают всего по капле за баснословные деньги».

Направляясь к Виндицию, Одаренный надеялся, что у него выйдет, так или иначе, убедить старейшину, но тот твердо стоял на своём. Объемы лекарств, которые Совет согласился выделять для помощи терпящей крах Сантии, едва удовлетворяли нужды семьи короля и высших чиновников, и это были жалкие крохи по сравнению с тем, что требовалось для победы над эпидемией.

– В таком случае я тоже буду вынужден принять меры, – высокий лоб Морканта избороздили морщины, а его синие глаза сосредоточились на одной точке за спиной старейшины. – Прощайте, Виндиций!

– Ради Аодха, не совершайте глупостей. Род Сидмон правит Сантией уже много поколений, страна пережила и долгие тяжелые зимы, и голод, и опустошительные войны. Не становитесь последним правителем из своего рода.

– Я не собираюсь становиться последним из рода, – процедил Моркант. – Но также не стану и последним живым жителем Сантии.

Король резко встал, отодвинув тяжелое резное кресло, и стремительно покинул кабинет старейшины Совета Алхимиков, оставляя того в глубоких раздумьях.

Моркант вышел из резиденции Виндиция и в его нос ударил ставший уже привычным смрад разложения.

Запах смерти стал бессменным спутником жителей Антика и прочих городов королевства Сантия. Болезнь пришла в страну в начале весны, а сейчас подходило время собирать урожай, и в королевстве практически не осталось людей способных его собрать. Со страхом и странной примесью отчаянной надежды жители Сантии ждали зимы. Эпидемии часто отступают под натиском морозов, но многие ли смогут пережить зиму, даже если болезнь уйдёт?

Одаренный оглядел улицу: выбитые окна, висящие на одной петле двери и черные балки сгоревших крыш – всё говорило о тяжёлых временах. Город постепенно сдавался под натиском упадка, и оставшиеся жители были не в силах ему противостоять. Ярко выделялся на фоне безраздельного упадка и разрухи лишь дворец старейшины Совета Алхимиков: как и всегда безупречно чистый, ухоженный и до тошноты роскошный.

– Самодовольный старикан! – король вихрем вскочил в седло и направил коня во дворец.

Он злился на алхимиков, готовых жертвовать людьми ради своих принципов, злился лично на Виндиция, который неведомым образом смог разнюхать в чём заключается сила Морканта и раздобыл защитный эликсир, но больше всего он злился на самого себя.

Моркант получил власть от своего отца в период, когда Сантия вступала в эпоху расцвета. Леонард обучил своего сына всему, что знал сам, потратил баснословную сумму денег на учителей. У знати ходили слухи, что среди учителей был даже Одаренный.

Моркант никак не реагировал на такие слухи, попытки их подавить лишь разожгли бы пламя интереса ещё сильнее, так что он довольствовался тем, что нагнетал вокруг себя как можно больше таинственности.

И один из слухов таки был правдой. Леонард действительно нанял Одаренного для обучения сына, но у короля не было выбора: Моркант оказался связан с Тенью, и мальчика необходимо было обучить контролю. Однако, даже сила Одаренного была бесполезна против Бледной Погибели и Морканту оставалось лишь смотреть, как страна, которой правили его отец, дед, и ещё несколько поколений предков, катится в пропасть.

Дюжина всадников – всё, что осталось от личной охраны Морканта, безмолвно следовали за своим поникшим королем и цокот копыт далеко разносился по затихшим улицам, словно отмеряя секунды, оставшиеся у жителей города до неминуемой гибели.

Антик пострадал от эпидемии сильнее других городов Сантии – этому поспособствовали как бродячие торговцы, снующие между городами, надеясь выхватить дополнительную прибыль, так и искатели лучшей доли, которые всегда стремились в столицу неиссякаемым потоком, в этот раз ставшим одной из причин её падения.

При этом, несмотря на невероятную заразность в Сантии, Бледная Погибель будто бы не стремилась собирать урожай невинных душ в других странах. Прибывающие из-за границы торговцы заболевали реже, чем коренные жители, и часто умирали потом у себя на родине, но дальше болезнь не распространялась.

Кто-то говорил, что сами боги гневались на сантийцев, но эти слова были столь же страшны, сколь и бессмысленны. Какой бог может быть столь силён, чтобы истребить целую нацию, и почему Аман – бог, которому поклоняются сантийцы, не защитил своих последователей? Вопросы оставались без ответа и Моркант мог лишь бессильно сетовать на своё невежество.

«Или же проверить эту гипотезу?»

Король-Одаренный был связан с Тенью также, как и остальные благословленные и одновременно проклятые потусторонней силой. Он мог попытаться найти то, что упустили обычные люди. Найти мелкую деталь, которая изменит всё и позволит спасти Сантию…

– Ваше величество, – Катаир догнал короля, гневно оглядываясь на резиденцию старейшины. – Прикажите применить силу, прошу Вас!

Верный телохранитель несколько недель назад потерял родителей. Бледная Погибель добралась сначала до отца, а потом и до матери мужчины, и никакие лекарства не смогли остановить неумолимый рок болезни. Моркант предлагал воину свою долю эликсиров, но глава телохранителей не решился рисковать жизнью государя даже ради спасения своих родных.

Будучи начальником личной охраны короля, Катаир не мог получить достаточно алхимических эликсиров, чтобы дать родителям возможность справиться с Бледной Погибелью. Дворяне Сантии и богатейшие купцы, оставшиеся в стране, выстраивались в бесконечные очереди, пытаясь выкупить как можно больше лекарства, и место в этой очереди стоило гораздо дороже человеческой жизни.

Теперь у Катаира осталась только сестра, которую мужчина оберегал как зеницу ока. Телохранителям не дозволялось иметь семью и детей, так что девушка стала последней отрадой одинокого воина.

– Я понимаю твою боль, Катаир, но я не могу. Слишком многие дворяне переметнутся на сторону Алхимиков, если я начну открытые действия. Они жаждут свергнуть род Сидмон, а моя агрессия даст им повод действовать… – король осекся и пригляделся к дальнему переулку. – Кажется, у нас проблемы.