Крысиный король вновь почтенно кивнул.

— А теперь уродливая тварь! — повысил голос Бутас. — Ты мне расскажешь где этот чёртов Переход! Иначе я клянусь, выбравшись наружу настрою все кланы против вашего племени и для начала уничтожу всех вас на территории не только Петрограда, всей Руси! А затем пошлю гонцов во все страны где есть волколюды и крысы… ты разумеется тоже умрёшь.

— Я понял тебя Бутас, — сказал мягко крысиный Король и посмотрел в глаза ему Бутасу.

На секунду Бутас вспотел. Ему показалось что эти глаза влезли в его разум. Но Буатс удержал волю. Крысиный король уставился на него поражённый.

— Ты не…, — начал он.

Но Бутас резко, с лицом полным гнева, вздёрнул руку вверх призывая его молчать, пытаясь скрыть тот факт что он наполовину человек. Что и помешало взять контроль над его разумом крысиному Королю. Огненная магия, которая текла в его жилах, но которой он не мог воспользоваться, не давала этого сделать…

Не то что бы Бутас сильно боялся обнародования этой информации, но считал что ещё не время.

— Заткнись крыса и сними с себя свои побрякушки! — рявкнул Бутас.

— Когда ты рядом я могу сделать это и без них…

— Сними, — потребовал Бутас. — Одно лишнее движение, слово, а особенно попытка взять под контроль меня или моего бойца… и ты знаешь что будет…

— Знаю, — поклонился крысиный Король. — Но мы должны обсудить гарантии…

— Какие ещё гарантии? — подозрительно уставился него Бутас. Впервые он заметил что его, вполне человеческое, лицо, имело явные крысиные признаки. — Ты здесь в моей власти.

— Приказ отдан таким образом, что сейчас я держу часть крысолюдов что бы они не нападали… Теперь мне нужно время и силы что бы их остановить. В том числе и поэтому я не могу снять с себя усилители…

— Хорошо, — сказал Бутас. — Говори где Переход, и разойдёмся так словно никогда не знали друг друга.

— Моя тайна всё равно останется при тебе Бутас, — сказал Крысиный Король.

— Я здесь не один…

— Я удалю лишнее с их головы, — сказал крысиный Король.

— Не играй со мной крыса, — грозно сжал кулак Бутас.

— Да крыса, а каждому ребёнку в этой империи известно что если крысу загнать в угол, то она кинется на своего врага, будь этот враг хоть в сто раз больше её…

— Я гарантирую! — нетерпеливо сказал Бутас, повысил голос. — Где Переход!?

Король посмотрел ему в глаза и произнёс:

— Смотри же Бутс и запоминай…

Бутас увидел картинки. Ландшафты проносились с пугающей быстротой, но каждый их метр оставался в памяти так словно он там бывал уже тысячу раз. Название городов… Названия трасс… Дорога… тропинка… река… лес… горы… вход!

Это был Переход!

И он его нашёл! Он его увидел, весь путь — от Петрограда до Перехода!

Перед тем как оставить крысиного короля Бутас спросил:

— Ты Король для всех крыс или…

Крысиный Король быстро его перебил:

— Или… нет или да. Пусть это будет моя тайная, которая тебе не подвластна. Ведь и у тебя есть тайна, которую не нужно никому знать. А ты про меня и так узнал больше, чем следует любому на этой земле…

Секунды Бутас молча смотрел на крысиного Короля размышляя. В принципе он шёл туда, где есть такая сила что крысолюды будут для него не больше чем… обычные крысы, когда вернётся обратно…

Бутас развернулся и пошёл к выходу бросив своей гвардии:

— Уходим!

В то утро настроение было не очень, так как это на следующий день после убийства Игоря. Выборам нового главы рода предстояло состоятся ровно в два часа дня, затем праздничный ужин в четыре.

Как обычно я ехал загодя, в одиннадцать часов. Ехал как пассажир на машине Никиты, но сперва предстояло проделать часть пути самому. Как мы условились — ему предстояло забрать меня на западной окраине города.

Я оделся и вышел из дома в десять. К одиннадцати на автобусах добрался до пункта назначения. Остановка стояла словно на отшибе, через дорогу виднелся частично оттаявший холм — прогалины с пшеничного цвета мёртвой травой прошлого сезона, среди белого тонкого слоя снега. Позади остановки виднелась деревня с избушками, дальше шла ещё одна деревня, а от неё вправо и влево находились другие деревни. Для них собственно автобус сюда и ехал, для ближайших населённых пунктов, хотя из дальнего надо пройти до остановки три с половиной километра. Но была там ещё пару деревень от которых идти пять и семь километров и люди шли даже оттуда…

Откуда я это всё знал? На повороте стоял синий указатель с перечислением всех деревень и количества километров до них. Изо рта шёл пар, последние крестьяне уже скрылись из виду, а я всё ожидал Никиту. Пока я ехал, на внешнем градуснике автобуса показывало всего минус два. Но по ощущениям из-за сырого ветра с залива казалось что все минус семь.

Наконец, издалека показалась Никитина машина, из-за поворота. Я вышел чуть ближе в дороге и встал так что бы он не проехал мимо. Но машина промчал так словно меня никто и не собирался подбирать. Хотя за рулём сидел Никита! От неожиданности я открыл рот, а когда машина почти скрылась за поворотом… внезапно остановилась и сдала назад.

Подъехав к остановке, Никита приоткрыл дверь пассажира и весело сказал:

— Ты бы видел своё лицо, когда я проехал мимо и поддал газу! — он рассмеялся.

— Шутник, — сказал я, захлопнув приоткрытую дверь стоя рядом с машиной. — Сам дойду, езжай!

— Ну чего ты? — Никита опять открыл мне дверь. — Я же пошутил… чего ты обижаешься.

— Да ничего, — сдался я и сел в машину, хлопнув посильней дверью. — И так нервы с этими выборами, вчера… сам знаешь что вчера.

— Все прошло нормально? — спросил Никита глядя на дорогу и набирая скорость.

— Потерю головы ты считаешь нормальным? — съязвил я.

— Да ладно Мишка… чего ты. Необходимость ведь…

— Это мне ясно, — сказал я глядя в боковое окно.— Неясно мне то, почему ты просто сразу не остановился…

— Ну извини, не хотел обидеть. Честно.

Мы повернули и в лицо мне засветило солнце, показавшееся из-за облаков. Сразу стало как-то лучше на душе, спокойней.

— Пофиг, — махнул я рукой. — Забудь.

Дальше мы поехали уже в более дружелюбной атмосфере.

Приехав на место, мы дождались вожделенных двух часов. Но процедура голосования никак не начиналась. Не было Збигнева, а без второго претендента голосование невозможно по уставу рода.

Люди сперва молчавшие стали всё больше болтать, особо нетерпеливые ёрзали на стульях, отчего те с довольно громким звуком скребли ножками паркетный пол. Я же сидел на стуле в первом ряду, рядом с трибуной и спокойно ждал. Особенность у меня такая, непосредственно в ответственный момент я всегда спокоен, хотя перед этим мог волноваться…

Единственное что меня угнетало так это Юлия Бурова, мужа которой я вчера убил. В этот раз она сидела тихо чуть ли не в конце зала, и ни с кем не разговаривала. Она вроде не плакала, но лица её я тогда толком не разглядел из-за того что далеко и маячивших перед ней двух высоких родичей...

Заявился Збигнев в два тридцать семь по полудню. И когда он приехал то был весь красный, с ним же приехали и ещё десяток человек — его предвыборный штаб. Збигнев был красный, дышал так словно бык на арене родео. А когда Фёдор объявил открытие, то Збигнев вышел к трибуне и сообщил:

— У меня есть для вас небольшое сообщение господа… по нашим данным мы побеждали. Но случилось, как вы знаете непредвиденное… убили Игоря Ануфриевича Бурова. И я предполагаю, что сделал это Михаил Буров или кто-то из его штаба. Михаил где ты был вчера вечером?

Услыхав это я чуть не потерял контроль над собой, настолько были его обвинения бесцеремонны и настолько наглым тоном он это произнёс.

— Пошёл в жопу! — сказал я громко с места. Подобные обвинения следовало сразу пресекать и любые вопросы игнорировать.