– Кажется, я тебя понял. Нужно наваливать каждый день на себя самые разные шмотки, чтобы скрыть свою некомпетентность в этом вопросе.

– Браво Август. Только не самые разные, а только те, что мы пакетами относим каждый час и складируем в салон и багажник.

– Всё так просто?

– Нет не просто. Пока ты не приобретёшь, собственный вкус и стиль, ты должен делать вид, что он у тебя есть. Так все тоже будут думать, что он у тебя есть. Пока он у тебя не появится самостоятельно.

– А если не появится?

– Значит, надо продолжать скрывать это за брендами, а потом, в неминуемой старости, за мастерством частных портных.

– Я слышал от одних в одной болталке, можно сделать проще и ориентироваться на знаменитостей.

– Никто так не компетентен в этом вопросе, как знаменитости. Как правило, именно они совершенно не умеют одеваться. Я тебя удивлю, они руководствуются тем же самым принципом, что и ты сейчас. Носят не более семи брендов, наивно полагая, что являются основоположниками моды или её наследниками.

– Так как же стать основоположниками моды?

– Нужно иметь самый дурной вкус и ходить в этом регулярно.

– Так значит, мне совсем не нужно иметь вкуса или стилиста. Достаточно регулярно ходить в том, в чём я всегда хожу? Так что-ли?

– В твоём случае не прокатит. Больше будешь походить на заурядного обывателя. Они именно так и делают. Создают серую массу. На фоне которой ты можешь выделиться, если уметь это делать с умом.

– Как же стать основателем моды?

– Зачем тебе это? Нужно быть бунтарём. Идти против течения. Мода, это бред. Мода это полный хаос. Мода – высокоуровневое дурновкусие. Это вызов и протест. Вызов и протест – это секс. Смело и дерзко. Девяносто пять процентов полагают, как они модны, сексуальны и дерзки, на деле каждый приличный стилист, коих невероятно крайне мало, знает как они нелепы, смешны и убоги в своих попытках прикоснуться к прекрасному.

– Так как же, как же быть в тренде Григориан?

– Это настоящее искусство. Начни с малого. Носи то, что я тебе подобрал, только не путай содержимое пакетов. Уже через пол года, ты привыкнешь и начнёшь чутка разбираться, хотя бы в брендах.

– Ну, это же настоящий звездец Григориан.

– Это так, но ещё это искусство. Нужно быть художником, чтобы понимать этот хаос и вычленять из него все тонкости гармонии.

– А ты всему этому у Чулпан научился?

– Да, она сама Муза в этих вопросах. Я бы посоветовал тебе её, как ведущего стилиста, но девушка не должна одевать парня.

– Да понимаю, гомосятиной отдает.

– Верно. Иди, примеривай вот эти вещи и к ним девайсы, выбирай что нравится. Сегодня ты пойдёшь в одном из них. Я пока отойду, буду через пятнадцать минут.

Отправив с пятёркой разносортных костюмов Августа в очередную примерочную, я покинул бутик. Я вернулся, как и обещал, он уже примеривал последний, сине-зелёный. Он ему пришёлся больше всего по вкусу.

– Этот хочу.

– Хорошо. Берём.

Мы вернулись к нему домой. Он выгрузил покупки и дал мне адрес, на который нужно подъехать к восьми. У меня оставалась пара свободных часов, я решил перекусить по пути. Свежий зелёный салат, абсолютно сырой стейк с кровью и стакан черничного морса, составил весь мой лёгкий ужин. Ни к чему отягощать непомерный аппетит, перед частной вечеринкой.

К восьми вечера, я был по назначенному адресу. Я подъехал именно в тот момент, когда подъехала машина Августа с частным водителем. Он выглядел безупречно, что неудивительно, с моей-то опекой. Но костюм не хотел вязаться с его лицом и ставшими ещё больше стеклянными глазами.

– Григориан! Друг мой! Вот и ты. Я немного переживал, что ты не захочешь придти, но был не прав.

– Август, не могу же я пропустить, такой чудесный майский вечер и не приехать, полюбоваться на рук своих, творение.

– Так, как я выгляжу?

– Бесподобно. Только повернись ко мне спиной.

– Зачем?

– Бирку сниму.

– Блин. Совсем забыл.

– Теперь ты покоришь любую львицу. Если ещё не передумал жениться, на безымянной незнакомке.

– Ну, пошли скорее Григориан. Познакомлю тебя со своими друзьями.

Перезнакомившись с той половиной его знакомых и друзей, которых я ещё не знал, я отошёл в сторонку и внимательно присмотрелся к девушкам. Аппетитные здесь сегодня курочки. Невольно у меня потекли слюнки. Чтобы не брызгать слюной понапрасну, я подошёл к столикам с закусками. Нда. Поесть как обычно нечего. Всё пища испорчена на корню. Длительным нахождением над огнём. Жареное, варёное, паренное, маринованное, солёное, копчёное и прочее я не переносил на дух. Только сырая пища. Только натуральное питание.

У людей очень плохая привычка есть всё, что замучено, заморено и убито термо и прочей обработкой. Мало того это имеет просто ужасный запах, так к тому же, теряет всю свою полезную, витаминную ценность. Ну, хоть фрукты они не убили. Я захрустел красным яблоком, как Адам когда-то в бытности, как вдруг рядом со мной обозначилась явная фитоняшка.

– Хм. Вижу, ты следишь за своей горой мышц.

– Мы не виделись сегодня, – я внимательно осмотрел её фигуру. – Я Григориан, – оскалился я, включая своё обаяние на полную катушку.

– Жанна, – она взяла виноградинку и изящно зажала между губ, после чего та с хлопком пропала, – показать тебе окрестности?

– Желательно поскорее, – она взяла меня под руку и повела в сад.

Далеко уйти мы не успели. Я затащил её в самый тёмный уголок и буквально изнасиловал.

– Да ты настоящее животное Григориан, – лежала она с закрытыми глазами, почти ничего не понимая.

– Есть немножко, – я стал одеваться.

– Куда же ты?

– Мне пора.

– Запиши мой телефон.

– Я запомню, – она продиктовала телефон, но я пропустил его мимо ушей.

Вот теперь можно ехать.

Глава 5. Красная шапочка и волчек (11 лунный день)

К половине десятого, я был у знакомого парка. Оставив машину, пошёл вдоль знакомых мельком домов, выискивая нужный. Кажется это он. Не роскошный особняк, но и не избушка на курьих ножках. Крупная собака злобливо подбежала к рабице и успела гавкнуть. Я рыкнул на неё в ответ и она, поджав хвост, скрылась в конуре. В окне второго этажа было открыто окно. Свет в нём погас. Шторы раскрылись. Я помахал рукой знакомому силуэту. Силуэт покрутил пальцем у виска и стал меня отгонять жестом от забора.

Я отошёл к уличной спортплощадке и сел на одну из скамей, где лежит штанга. Сижу спортом занимаюсь, никому не мешаю. Через пять минут она вышла.

– Ты что с ума сошёл? Рано мне в таком возрасте ухажёров иметь.

– Вот, это тебе, – я протянул ей новый скейт.

– Да не надо мне. Я кататься всё равно не умею.

– Вот и научишься. Как твои раны?

– Да заживают. Странным образом быстро.

– Покажи.

– Пошли отсюда. Не хочу, чтобы нас вместе кто-нибудь увидел. Особенно мои родители. Они точно не поймут.

Слабый свет далёких фонарей уже не освещал нам путь, он сменился сиянием неполной луны.

– Разве это не обычное явления для людей? Встречаться.

– Для меня нет.

– Ну, пошли.

С локтями у неё оказался полный порядок. Молодая розовая кожа, уже затягивалась.

– Зачем ты ко мне пришёл?

– Повидаться.

– Тебе больше повидаться не с кем? У тебя что друзей и знакомых нет.

– Есть, только что от них. А у тебя?

– А у меня, а у меня нет.

– Почему?

– Не знаю. Хотя, у меня, самая лучшая успеваемость на курсе. Меня освободили от всех экзаменов. Может быть поэтому.

– На каком ты курсе?

– На первом. Журналистика.

– А сколько тебе лет?

– Интересуешься, совершеннолетняя я, половозрелая или нет.

– Это тоже.

– Шестнадцать. Что у тебя с головой?

– Что с ней? Паутина, где-то застряла?

– У тебя волосы, толстые такие, как у лошади хвост. Можно? – не дожидаясь ответа, она провела по ним ладонью и пощупала пальцами. – Не парик?

– Нет, свои.

Шёл одиннадцатый лунный день и свет от пухлого куска сыра в небе, заставлял меня особенно быть внимательным к себе и своим повадкам. С другой стороны, можно было особо не волноваться. Вовремя сегодня удовлетворённая похоть, не даст истинной натуре взять надо мной верх. Но лучше быть предельно осторожным. Особенно гуляя по парку рядом со свежей кровью.