Русский психолог К. Кикчеев еще в 19-м веке изучал физиологические характеристики людей, когда они думали о приятном и неприятном, и обнаружил, что в первом случае улучшалось зрение, обоняние и слух. А при депрессии все было наоборот! (Посмотрите – сколько людей ходит в очках!)

И это безусловно говорит, что депрессия является одним из главнейших механизмов психосоматизации. Можно образно сказать: «Депрессия – мать всех болезней!» Поэтому можно однозначно утверждать, что быть оптимистом не только интересно, но и чрезвычайно выгодно для здоровья.

Новорожденный ребенок не сравнивает себя ни с кем и ни с чем. Его поведение в это время абсолютно естественно и не изменено ничьим влиянием. И поэтому он самым естественным образом любит себя. В это время он абсолютно гармоничен и не болеет ни неврозами, ни психосома-тозами. Но потом воспитатели «убеждают» его, что это не так, что он не очень хорош, что ему для того, чтобы его любили, надо измениться.

А у человека имеется 1500 разных качеств. Да к тому же четких и понятных граней внутри них нет. Как определить, где кончается щедрость и начинается жадность или же расточительность. А шкала: самоуверенность – уверенность – неуверенность? Где у нее критерии перехода из одного состояния в другое?

Да к тому же с точки зрения одного воспитателя это действие является щедростью, а с точки зрения других это уже жадность или расточительность. Как быть маленькому ребенку? И когда ему говорят, что без этого качества он нам не нравится, то таким образом у него очень легко можно вызвать фрустрацию, то есть нервную сшибку, которая может привести не только к комплексу неполноценности, но и к неврозам с психосоматозами.

В результате ребенок перестает любить себя и начинает сам с собой бороться, пытаясь подстроиться под те критерии «хорошести», которые не знаю каким образом осенили головы его воспитателей.

Если нарциссизм человека, который в данном контексте я понимаю как любовь к себе в хорошем смысле этого слова, подавлен настолько сильно, что он уже не может его восстановить, то его образ Я в значительной степени деформируется. Старый образ Я разрушается, а новый несет в себе глубинные диспропорции.

Субъективной реакцией человека на это становится депрессия. Заторможенность всех реакций, которая появляется при депрессии, напоминает действие графитовых стержней в атомном реакторе, которые не дают этому реактору взорваться. Но это же может, в конце концов, привести его или в неврологическую или психиатрическую клинику.

Деспотическое поведение в своей сущности представляет инфантильное поведение. Грудной ребенок при неисполнении его желаний реагирует криком, плачем, двигательным возбуждением, а если и это не помогает, то погружается в состояние апатии, которая – если бы можно было узнать о переживаниях этого периода развития – отвечала бы состоянию депрессии. Человек в депрессивном состоянии – суть ребенок в состоянии апатии.

По мере развития ребенка деспотическая пропорция его поведения ослабевает, так как контакты с окружающими людьми учат необходимости отказа от определенных стремлений. Но не всегда и не у всех это происходит в полной мере.

Мне часто приходится лечить людей с астено-депрессивными явлениями в психике. И анализ показывает, что практически всегда это люди без бойцовских качеств, не приученные родителями к преодолению трудностей. При малейших трудностях они склонны к пассивно-оборонительным реакциям, к уходу от решения проблем. И понятно, что корни этого поведения находятся в детских годах этих людей.

Например, я терпеть не могу математику. А связано это с тем, что на начальном этапе изучения этой науки (при изучении алгебры) у меня была учительница, которая при КАЖДОЙ трудности в решении алгебраических примеров, помогала мне. И я настолько привык не утруждать себя усилиями по поводу упражнений, что ничего так в ней и не понял. Но когда этот предмет стала преподавать другая учительница, такой «лафы» у меня уже не было. И посыпались двойки! Что, конечно же, не прибавило мне любви к этому предмету.

Мне в моей работе, слава Богу, алгебра не нужна. И поэтому я от этой педагогической ошибки не пострадал. Но не все так легко отделываются!

Предположим, что ребенок упал на землю и плачет. От тактики мамы в этот момент во многом зависит – как будет реагировать на трудности человек тогда, когда вырастет? Если она подхватит его под руки, поставит на ноги и долго после этого будет жалеть (и, самое главное, будет делать так ПОСТОЯННО!), то она сформирует человека, идущего по жизни в режиме наименьшего сопротивления, который не делает выводы из своих ошибок. И не учится преодолевать трудности!

Если во взрослой жизни такой человек «упадет на землю», то он, скорее всего, будет лежать на ней и ждать: «Кто бы помог?» Конечно же, он этого истинного мотива своего поведения осознавать не будет. Он будет убежден, что прикладывает все силы для преодоления трудности. Но вот стена попалась железобетонная, никак не прошибить!

Где-то внутри человека в решительный момент, когда будут нужны реальные личные усилия, часть Я, ответственная за лень, скажет ему: «А зачем напрягаться? Ведь у нас есть прекрасная возможность полениться без угрызений совести. Все равно ведь дождемся и кто-нибудь нас пожалеет. И решит проблему!» И надо сказать, что он частенько дожидается тех, кто жаждет помочь и таким образом сделать «доброе» дело. И поможет этому человеку никогда психологически не повзрослеть.

Те люди, которые фактически остались на уровне психологических «детей» на неосознаваемом уровне всеми фибрами души желают возврата в «рай» раннего детства. И всю жизнь ищут в окружающем мире заменителей родителей. Бывает, что они находят кого-либо, кто соглашается взять их под свое крыло. Но эти люди, естественно, требуют за это огромную цену, порабощая этого человека не только духовно, но иногда и физически.

Представьте себе маленькую, хорошенькую девочку, которая родилась поздним ребенком у уже не молодых родителей. Они оба всего себя отдают воспитанию ребенка. И каждый ее поступок вызывает бурный восторг, сопровождаемый разными эпитетами по типу: «Умница, красавица!» Зачастую это совсем не так.

Но ребенок привыкает к тому, что любой ее поступок оценивается на высшую оценку. Естественно ее мнение о себе станет очень высоким. Но когда она выйдет в реальный мир, где люди совершенно не обременены любовью к ней, то начинает получать по носу так часто и так сильно, насколько она была испорчена таким потворствующим воспитанием родителей.

С моей точки зрения все депрессии являются реактивными. И если хорошо покопаться в анамнезе, то практически всегда находится какое-то личностно-значимое событие, которое вызвало ощущение наступившего Краха (Страха, Вины). Но если основа для депрессии была заложена в первые три года на этой основе, образуется то, что называют ядерной депрессией.

В этом случае депрессия как бы психосоматизируется. То есть мощнейшие отрицательные эмоции, которые испытывает ребенок в это время, приводят к изменению химии мозга. Это своеобразный депрессивный психосоматоз. Или же это можно назвать психосоматической депрессией.

Также очень важно для появления депрессивной реакции на обстоятельства жизни, следующее. Крамер, профессор психиатрии из Брауновского университета, считает, что детские травмы способны изменить анатомию мозга и развить у чувствительных людей ощущение потерянности или отверженности. Это делает их более уязвимыми перед более серьезной депрессией, возникающей позже (как говорят в нашей стране «на старые дрожжи»…)

Эта депрессия может возникать из-за несоответствия между их личностными чертами (ин-тровертность, неуверенность, замкнутость) и требованиями, предъявляемым им обществом (экстравертность, уверенность, открытость).

Это может привести к появлению так называемого маниакально-депрессивного синдрома в разной степени интенсивности, вплоть до психоза. На самом деле так называемое «биполярное расстройство» является постоянным балансированием между надеждой и отчаянием. Человек вроде бы находит – как решить свою проблему? И у него поднимается настроение. Но потом обстоятельства жизни опять ввергают его в сомнения. И надо что-то решать, что-то делать. Но не хочется или не можется. И развивается депрессия.