В настоящее время одной из наиболее распространенных концепций развития психосомато-зов является концепция «Утраты значимых для индивида объектов». Под объектом в рамках этой концепции понимаются одушевленные или неодушевленные факторы окружения, к которым у объекта имеется сильная привязанность. Такие факторы, при их наличии и отсутствии угрозы их лишиться, обеспечивают комфортность самочувствия субъекта.

Когда человек внезапно теряет что-либо (например, лишается ног), то самым мучительным для него является то, что он уже никогда не сможет танцевать. И вот человек начинает тосковать, видеть во сне как он танцует. Самое интересное в том, что если бы его ноги были целыми, вполне возможно до самой смерти он не станцевал бы ни одного танца.

Действительная (или воображаемая) потеря (или же хотя бы угроза потери) может привести сначала к острому или хроническому стрессовому состоянию, а затем уже к маскированной депрессии. В свою очередь она приводит к снижению толерантности личности к психическим и физическим нагрузкам и подавлению иммунного ответа организма на повреждающие факторы.

Если человек чувствует, что от него в жизни уже ничего не зависит, что он игрушка в руках неведомых и мощных сил, то у него может развиться ощущение безвыходности и безнадежности. В результате человек попадает в ситуацию постоянного ожидания неприятностей. А от этого у него развивается хроническое стрессовое состояние.

Е. Блейлер считал, что даже самое внешне незначительное событие, если оно будет ЛИЧНОСТНО значимо для конкретного человека, может стать первоначальным исходным пунктом, вызывающим болезненные расстройства. То есть невроз у человека образуется тогда, когда он не имеет того, что ХОЧЕТ иметь (или же боится потерять то, что имеет). Таким образом, невроз появляется как результат субъективных умозаключений, а не стечения обстоятельств.

В Средние века главными убийцами людей были Чума, Война и Голод. В современном мире их место заняли Страх, Крах и Вина. Если у человека появится даже только один из них – у него будут большие проблемы! А если придут двое… Если приходят одновременно все трое, то человек живет очень и очень недолго – ровно столько, сколько ему надо времени для самоубийства – сознательного (с помощью веревки или пистолета) или же неосознаваемого, например, при помощи инфаркта миокарда или нарушения мозгового кровообращения.

Вина – самый главный из убийц людей. Если с Крахом можно смириться, от Страха как-то (хотя бы временно) укрыться, то Вина находится внутри. И от нее не спрятаться, ни скрыться. Вина является функцией высших свойств личности – стыда, совести, любви и альтруизма. Древнегреческий философ Исократ сказал по этому поводу: «Не думай, что, сделавши что-либо нехорошее, ты сможешь скрыться, так как скрывшись от других, ты не скроешься от своей совести».

И если человек сделал что-то, что неприемлемо с его точки зрения в морально-этическом плане, то чувство вины будет настолько большим, насколько большое преступление он совершил со своей точки зрения.

Вина иной раз практически выедает человека изнутри. Самое страшное, что может произойти с человеком – это остаться один на один со своей неумолимой совестью. Она, как когтистый зверь, скребет его сердце. Ведь честь очень важна для человека, остающегося с самим собой наедине.

Все эти факторы убивают человека так же верно, как пуля! Но некоторые умудряются себя в этот момент спасти и выбрасывают проблему в какой-либо орган – на психосоматизацию. И за счет ресурсов адаптации (и лекарств) держатся на плаву.

«Оруженосцами» Страха, Краха и Вины является другая триада: Драматичность происшедшего, Неожиданность появления и возникающее вследствие этого чувство Изолированности, которые, если их не обезвредить, приводят к последующей психосоматизации.

Я уже говорил выше, что человеком правят его убеждения, которые оформляются у него в виде шкал ценностей и опасностей. На их основе он делает выводы и выборы. И понятно, что для разных людей одно и то же событие может быть совершенно не значимым. Или же становится «Вселенской катастрофой». Разница в оценке события, которая или создает или же не создает этих «убийц».

В современном мире очень мощным фактором, в результате воздействия которого запускается механизм психосоматизации, является потеря смысла жизни.

Своеобразной альтернативой монадологическому подходу, который провозглашает, что человек является существом, которое интересуется только собой, поскольку для него важно лишь сохранение или соответственно восстановление гомеостаза, является созданная Франклем теория логоте-рапии и экзистенциального анализа. Основным тезисом его учения о стремлении к смыслу является следующее положение: человек стремится обрести смысл и ощущает фрустрацию или вакуум, если это стремление остается нереализованным.

Франкл выделяет три группы ценностей:

1. Ценности творчества, то есть что мы даем жизни. Основным путем их реализации является труд. При этом смысл и ценность приобретает труд человека как его вклад в жизнь общества, а не просто как его занятие.

2. Ценности переживания, то есть что мы берем от мира (в смысле переживания ценностей).

3. Ценности отношения, то есть те позиции, которые мы занимаем по отношению к судьбе, которую мы не в состоянии изменить. Но Франкл считает, что при любых обстоятельствах человек властен занять осмысленную позицию по отношению к ним и придать своему страданию глубокий жизненный смысл.

Правильной постановкой вопроса является, согласно Франклю, не вопрос о смысле жизни вообще, а вопрос о конкретном смысле жизни данной личности в данный момент. «Ставить вопрос в общем виде – это все равно, что спрашивать у чемпиона мира по шахматам: «Скажите, маэстро, какой ход в шахматах самый лучший?»

Каждая ситуация несет в себе свой смысл, разный для разных людей, но для каждого он является единственным (и единственно истинным).

Отсутствие смысла порождает у человека состояние, которое Франкл назвал экзистенциальным вакуумом. Именно он является, согласно наблюдениям Франкля, причиной, порождающей в массовых масштабах специфические ноогенные неврозы, распространившиеся в мире в послевоенное время. Данные исследований Нибауэр и Люкас в Вене, Вернера в Лондоне, Прилла в Вюрцбурге и Нины Толл в Мидлтауене (Коннектикут, США) говорят, что примерно 20 процентов неврозов относятся к ноогенным.

К таким же примерно данным пришел Джеймс Крамбо, который исследовал своих пациентов при помощи созданного теста «целенаправленности жизни». На основе исследования 1151 испытуемого он пришел к выводу, что ноогенный невроз существует отдельно от принятых диагностических категорий и не является тождественным ни одному из принятых диагностических синдромов.

Фромм считает, что человек для того, чтобы положительно ответить на вопрос о смысле своей жизни, должен быть продуктивным, то есть создавать что-то, что безусловно необходимо в обществе и ценится им. Фромм считает, что человек не будет счастлив, если не будет продуктивен, то есть если он не будет создавать что-то, ЧТО БОЛЬШЕ ЕГО ПОТРЕБНОСТЕЙ. То есть с его точки зрения человек может стать счастливым только тогда, когда работает на все Человечество, а не только на себя.

И если раньше мужчине достаточно было принести в пещеру тушу убитого им животного и он чувствовал себя самодостаточным, то сейчас, в связи с изменением жизни, этого уже совершенно не достаточно.

Если человека спросить о смысле его жизни, то, скорее всего на разных этапах своего развития он будет отвечать совершенно по-разному. Смысл жизни (в общем смысле этого слова) начинает волновать человека тогда, когда он реализует свои основные потребности в той мере, насколько ему этого хочется. В этом случае он начинает задумываться: «А дальше что?» Проблема в этом случае заключается в том, чтобы найти для себя достойное приложения сил.