Глава

1: Победит сильнейший!

Часа через три кучер остановил дилижанс. Они прибыли в небольшой городок под названием Таграна. В прошлый раз они проезжали его днем и останавливаться не стали. Килан так и не смог заснуть, лишь ненадолго его одолела легкая дрема. Как только экипаж остановился, он разбудил Еву. Стром проснулся сам и, расплатившись с кучером, уточнил у него, где найти ближайшую гостиницу. Ночевать в дилижансе они не собирались, поэтому решили остановиться на ночь в городке. День был тяжелым, они не ели с самого утра, а потом еще несостоявшийся арест у кладбища, так что сил ни у кого не было. Следовало поесть и отдохнуть, прежде чем продолжать путешествие.

Гостиница была совсем близко, и, к счастью, там оказалось достаточно свободных комнат. Войдя внутрь, Килан по привычке присел на подоконник, подвинув горшок с цветком. Он выглядел сильно уставшим и даже побледнел. Пока Стром заказывал еду и оплачивал номера, Ева повернулась к Шуту. Завернувшись в плащ и слегка сгорбившись, он без интереса наблюдал за капитаном.

– Килан, ты в порядке? – спросила Ева.

– Угу.

– У него кровь, – шепнул Дарий, показывая на темное пятно на плаще.

– Покажи-ка… ты что, ранен?! – Ева протянула руку, чтобы отодвинуть плащ, но Шут вяло отмахнулся.

– Задело немного, – ответил он, – ерунда.

– А вот и нет! – протестовала Ева и, не слушая Килана, силой отодвинула полу плаща. Белая рубашка с правого боку пропиталась кровью, заодно испачкав плащ.

– Стром! – взволнованно крикнула Ева. – Нам нужен доктор! Или аптечка! Срочно!

Капитан отклонился от стойки и, недоуменно скривив брови, взглянул на Шута. Весьма удивившись, он повернулся к стойке, вытащил из кармана еще пару монет и протянул их управляющей.

– Аптечку, еще, пожалуйста, таз с кипятком и бинты, – он снова отклонился назад, на глаз оценивая серьезность ранения, – и алкоголь.

– А врача? – пискнула перепуганная Ева.

– Я сам врач, забыла? Справлюсь.

А ведь правда. Стром же говорил, что увлекался медициной, и к тому же брал уроки у Мориуса.

Пока управляющая выполняла запрос, капитан подошел к другу и, положив его руку себе на плечо, помог встать.

– Почему сразу не сказал? – нахмурился он.

Выпрямляясь, Шут слегка скривился от боли, но промолчал.

На второй этаж поднимались по узкой лестнице под скрип ступенек и кряхтение капитана. В номере Стром помог Килану улечься на кушетку, а сам начал приготовления. Ева бегала рядом, не зная, чем помочь.

– Перестань суетиться, девочка, – спокойно сказал капитан. – Давай-ка, сними с него рубаху. Ему лучше поменьше двигаться сейчас.

– Да я сам… – попытался возразить Шут.

– Я сказал не двигаться! – скомандовал Стром. – Ты потерял много крови. Вон, бледный весь, как бы заражения не случилось. – Подготавливая инструменты, капитан продолжал ворчать: – Сразу надо было сказать! И в кого ты такой дурак?..

Шут промолчал. Он не привык жаловаться. Хорошо еще, что во время стычки с военными он вовремя сменил Раснара: старший брат, увидев кровь, непременно хлопнулся бы в обморок.

Ева села рядом и стала расстегивать рубашку на груди раненого. Руки тряслись от волнения, а пальцы не слушались, и Ева, отчаянно борясь с пуговицами, старалась не смотреть Шуту в глаза. Он же, как завороженный, наблюдал за ней, любуясь родинкой на щеке, и даже слегка заулыбался, заметив ее смущение. Слушая взволнованное дыхание Евы, он на время позабыл о головокружении и боли.

Наконец пуговицы были побеждены, и Ева, стараясь не смотреть на мускулистые руки и грудь Килана, стянула с него рубашку. Для этого ему пришлось приподняться, отчего мышцы под кожей заиграли. Ева покраснела, торопливо отвернулась и выскочила за дверь, чтобы отнести рубашку прачке. К утру окровавленную одежду следовало выстирать и высушить. Оказавшись за дверью, Ева остановилась, чтобы перевести дух. Она знала, что Килан постоянно занимался, поддерживая тело в тонусе, но никогда не наблюдала за его упражнениями на корабле. Что ж, тело впечатляло подтянутостью и рельефностью и вызвало у Евы волну смущения. Ну и зачем только Стром попросил ее помочь именно в этом деле?!

Рубашку и плащ отдали в стирку. Деликатная хозяйка не задавала лишних вопросов и пообещала вернуть вещи утром чистыми и сухими. Зимой постояльцев в отеле было мало, и она, дорожа каждым, относилась к гостям предельно внимательно, не вмешиваясь при этом в их личные дела.

Что ж, пора возвращаться, ведь капитану может потребоваться ассистент.

Вернувшись, Ева обнаружила Строма осматривающим рану. Держа лампу в одной руке, другой он вытирал запекшуюся кровь. Получив представление о ранении, Стром поставил лампу на тумбу.

– Пей, – сказал он, протягивая Шуту откупоренную бутыль. – Пуля застряла внутри. Вроде бы ничего не задето, я ее вытащу, но будет больно.

Шут послушался и сделал несколько внушительных глотков.

– Ева, – обратился к ней капитан, – будешь светить мне.

Она кивнула и взяла лампу.

– Готов? – спросил Стром, поднеся к ране чистый пинцет.

– Готов.

Ева взяла Шута за руку, о чем вскоре пожалела, потому что, когда капитан начал вытаскивать пулю, тот весь напрягся и сжал ее пальцы до хруста. Ева стерпела боль молча, тем более что Стром сделал все быстро и начал обеззараживать рану, щедро поливая ее виски.

– Осталось перевязать, – сказал капитан, – давай бинты.

– Я хочу, чтобы ты научил меня, – сказала Ева.

– Чему? – Стром поднял на нее рассеянный взгляд.

– Накладывать повязку.

– Зачем тебе?

– Ты тут единственный врач. А вдруг тебе самому понадобится помощь? Я должна знать, как это делается.

Капитан удивленно хмыкнул.

– Хорошо, девочка, смотри и запоминай.

Капитан сложил бинты в несколько слоев, нанеся на них целебную мазь, и приложил к ране, после чего помог Шуту сесть и с помощью Евы зафиксировал повязку бинтами, широко перевязав ее поперек торса, накидывая бинт и на плечи, чтобы повязка не съезжала.

Ева, сфокусировавшись на перевязке, наконец перестала смущаться, хотя все еще предпочитала не встречаться с Киланом взглядом. Он же, подогретый виски, напротив, со свойственным ему озорством в глазах внимательно наблюдал за ней, пытаясь поймать ее взгляд.

В дверь постучали: это принесли еду. Аппетита у Шута практически не было, поэтому Ева буквально уговаривала его поесть хоть немного, после чего оставила мужчин в номере одних, уйдя спать в свою отдельную комнату. Дарий ждал ее там вместе с Шерлом. Ранее, понаблюдав за зверем, Ева заметила, что саламандр ощущает присутствие призраков, потому как крутился он именно там, где находился Дарий.

– Ну как, – поинтересовался Дарий, – подлатали твоего друга?

– Да, – ответила Ева, падая на кровать. – Хорошо, что ты заметил кровь, а то он бы, наверное, и дальше молчал.

– Отважные у тебя друзья, – заметил призрак, – борьба была сильно неравной, но они продолжали защищать тебя.

– Да… – вздохнула Ева.

– Мне бы хоть каплю их отваги и смелости, и я никогда бы не застрелился, – флегматично произнес призрак.

– Снова коришь себя?

– Постоянно. Ужаснее ошибки я не совершал за всю свою жизнь. Уже будучи мертвым, я понял одну, казалось бы, простую вещь: исправить можно все, кроме смерти.

Казалось, Дарий снова и снова окунался в личное горе. Ева хорошо чувствовала его настроение: от призрака веяло усталостью и отчаянием. Теперь ему предстояло смириться с вечными скитаниями, из-за чего он все больше презирал самого себя за совершенную глупость. Дарий пытался смириться, но это давалось ему с трудом. И если раньше Ева ощущала исходящую от него надежду, то теперь от призрака тянуло могильным холодом и безысходностью.