Но сквозь эту пелену просматривался нечеткий образ юной девушки.

Амалика, — решил я и поспешил приблизиться.

Но нет. Это была Алиса. Скорее всего день ее прихода. Мокрый брючный костюм облепил ее тело. Она замерзла. Захотелось подбежать и постараться согреть.

— Ты пришел, — донесся до меня голос жены.

— Амаля! — радостно воскликнул я и протянул руки.

— Конечно, я рядом. Я с тобой.

Ее волосы развевались на ветру. Она была прекрасна. Воздушное легкое свадебное платье возродило в моем сердце воспоминания о том дне, что связал наши жизни.

— Я … так скучаю.

— Знаю. Как ты назвал ее?

— Кого?

— Нашу дочь? Расскажи мне о ней, — девушка хлопнула ладошкой по моему плечу, как раньше часто делала когда, журила за какую-то глупость

— Ее зовут Кивера. Некоторые называют ее Кира. Производные от “Киран” — мы же так хотели назвать сына, — я рассказывал, а она все шире улыбалась. Ее рука крепко сжимала мою ладонь, — Она настоящая красавица. Вся в тебя… Говорят только глаза мои… Представляешь, ее “нити” уже дотягиваются до меня из детской… Очень сильная. О ней хорошо заботятся.

Я закончил рассказ. Говорить особо не о чем было. Я так много пропустил. Я так часто отрекался от дочери… Она не заслужила такое отношение.

Амалика заметила мое настроение.

— Догони меня! — она развернулась и бросилась наутёк как в былые времена.

Сотни раз мы так играли в лесу. И даже не задумывались, что давно повзрослели и пора бы уже заниматься чем то другим, обустраивать замок, заботиться о своих людях… Мы проживали каждый день как первый и последний, дарили друг другу радость и любовь.

Наблюдать за нею со стороны было и страшно и так… по-родному. Словно я вернулся в то самое счастливое время в своей жизни.

— Амаля, родная, постой, — но она даже не обернулась. Бросив последний взгляд в сторону Алисы, я пустился за женой. Это последний шанс попрощаться.

Какие-то секунды потребовались, чтобы ее хрупкое тело оказалось в моих объятиях.

— Я люблю тебя, — выдохнула она мне в губы.

— Я знаю, — слова любви не посмели сорваться.

Она провела пальцами по моей щетине, ловко играя. Искренняя улыбка дарила тепло по которому я так скучал.

— Ты пришел попрощаться?

Как сказать ей об этом? Да она обо всем и сама знает.

— Я пришел увидеться с тобой.

Не хотелось видеть ее печальных глаз. Я отвел взор в сторону.

— Мне так много тебе нужно рассказать, но мы не успеем. Прошу тебя, отпусти скорбь. Она убьет тебя. Печать спадет только если ты сам того пожелаешь. Это только называется волшебством. На самом деле это та удавка, что давит по твоему же желанию, — она внимательно всмотрелась в мое лицо, словно искала какие-то ответы, — Заботься о дочери. Она та часть нашей жизни, любви и радости, что будет всегда под твоим крылом и напоминать обо мне. Ей уготована особая судьба. Кивера часть Великого плана Богов. Точно так же как и ты и как я.

Мне было стыдно. Алиса была права. Кивера наше всё, а я так безалаберно ее винил во всем, оправдывал свое горе и ставил ей в вину… Моя девочка.

— Эти проклятые планы отобрали тебя у меня.

— Так должно было случиться. Мы вымираем. Не только драконы. Все мы. Я покинула тебя, но Боги послали отдушину для скорбящего сердца. Я послала Мазикалло, чтобы он нашел ту самую одинокую, но одарённую. Она заполнит пустоту, но я прошу оставить местечко в своем сердце и для памяти обо мне, — Амалика положила свою руку мне на грудь и сердце забилось чаще, отзываясь на ее прикосновение.

— Я не понимаю всех этих великих замыслов. Старался, всё вспоминал твои пророчества, но только ничего особо не понять. — я развел руками.

Амалика всегда была чуточку сумасшедшей. Так казалось и мне и ее родичам, но сейчас складывалось впечатление, что она действительно пришла в этот мир не просто так. Что все ее действия — это одно из звеньев цепочки.

— Тебе не нужно ничего искать и сопоставлять. Просто будь собой и будь счастлив. Тебе уготовано самой судьбой это. Бери свою нареченную и будь с ней, как не можешь быть со мной… — туман заскользил по ее ногам, жена бросила мимолетный взгляд, а подняла на меня глаза полные печали, — Прошу тебя, не гоняйся за призраками прошлого, не ищи ответы на загадки, которые не тебе предначертаны, не забывай, что все мы часть мозайки, соберет ее наш истинный правитель. В свое время. А оно еще не пришло… И еще, передай Алу, чтобы внимательнее следил за своими границами, особенно за нашим оазисом.

Сизая дымка почти полностью поглотила Амалю, но я не отпускал ее руки. Боялся. Был слаб. Но только с нею мне было когда-то хорошо.

Прощаться всегда тяжело. Особенно вот так. Когда знаешь, что это последняя встреча, последние прикосновения и слова.

Этот ритуал пытка для психики любого нормального существа. Так не хотелось ее отпускать.

— Прости меня, — горячо зашептал, сжимая ее в объятиях, — Это я виноват. Если бы не моя любовь, ты бы жила…

— В этом нет ничьей вины. Так случилось. Так было суждено произойти. Еще до встречи с тобой я это видела и знала на что иду. Прошу тебя помоги одарённой и нашей дочери познать себя и свои силы. Я люблю тебя и возвращаю крылья. Ты готов.

Туман полностью поглотил жену и она рассеялась в воздухе. А я так много не успел сказать.

Раздался хруст. Это позвоночник выворачивало. Он ломался и удлинялся, увеличивая мои размеры в разы. Все тело стало сотрясаться в судорогах. Зеленое свечение образовало кокон вокруг меня.

Началось, — пронеслось в голове вместе с адской болью.

Глава 39

Дни сменяли друг друга неспешной чередой. Золотая осень сменилась зимой. Боль от поступка Дирана притупилась постепенно в череде повседневной суеты и домашних хлопот. Да я и не в обиде — он ничего не обещал. Разные миры, а мужская суть не

Другая бы, наверное, боролась за свое счастье, а я чувствовала себя слишком опустошенной, чтобы хоть что-то предпринимать. Да и вообще, мужчины на то и сильный пол, чтобы делать первый шаг.

Валериан пошел на многие жертвы ради комфорта двух женщин, ребенка и недокота. Но в некоторых вопросах он стоял насмерть. Вот просто кремень!

— Нет!

— Но почему? Это же такая малость!

— Я принял вашу дружную компанию в свой дом. Я позволил сделать из кабинета игровую. Но на этом всё. Званые вечера устраивать мы не будем. Точка.

Вот что с ним делать?

Свэл сидел в большом кресле, обтянутом черной кожей, за огромным столом из красного дерева. Его глаза смотрели на меня устало. Только этих баталий ему не хватало.

— Ну что тебе стоит? Прибудет только Аврора с Марго, Олория с малышом и их мужья.

— Послушай, — он встал и стал нервно расхаживать по кабинету.

— Мне их мужей за последние шесть лет хватило. Одного я учил, пока был куратором. Второй сначала четыре года травил мне жизнь, потом дал год перерыва, пока Ави восстанавливалась после родов. Но потом еще пол года не давал спокойно вздохнуть. Можно я отдохну от них, а?

Было ли мне его жаль? Нет, ни чуть. Сам виноват.

— Да мы то всего лишь устроим пикник на вашей лужайке.

— Сама ты “лужайка” это боевой полигон!

— А почему там трава только и растет?

Мужчина устало потер виски, остановился у окна и о чем то задумался.

— Ты права, — наконец то изрёк он спустя несколько минут. Видимо приводил мысли в порядок и постигал свой “дзен”, - мне нужно срочно обзавестись женой. Она то разгонит всех девиц из моего окружения.

Не думала, что разговор примет такой оборот. Но все же интересная мысль. Действительно, что с нами будет и куда мы денемся, если он надумает привести в дом жену. Понимаю, такие дела быстро не делаются, но вдруг…

— Я рада, что ты принял верное решение. Ну так что?

— Что?

— Можем ли мы устроить пикник на полянке?

— Это не полянка! — взревел, хватаясь за голову Валериан, — Это полигон!

***

— Ну хоть домашнюю вечеринку можем устроить. Знаешь, это уже прогресс. Местные не отмечают подобные праздники. Есть Канун. Это когда грань между мирами становится тонкой и в небе нечто вроде северного сияния видно. Он совпадает с нашим Рождеством. Ночь с шестого на седьмое января.