Первым был Якун. В пятницу он всегда бегал за городом, то ли тренируясь то ли ему это нравилось. То ли ещё за чем-то. Это витязям выяснить не удалось.
Никита гнал на машине, всё чаще увеличивая скорость там где этого не требовалось. Мы оказались на ухабистой дороге, нас подбрасывало и трясло. Повезло нам тем что дорога хоть и была грунтовая но погода встала такая что ветер и мелкий мороз высушили землю. Поэтому тогда было хоть и пасмурно, но сухо. На термометре машины показывало что за окном минус один.
Загнав машину поглубже в лесной массив на другую сторону дороги, мы пошли по нужной тропинке в лесу. Якун должен был выскочить навстречу. Я шёл в лёгкой куртке и спортивных штанах, в которых будет удобно сражаться. Хрустели редкие ветки под ногами, но идти мы старались тихо, всматриваясь вперёд. В стороне, сквозь небольшой ряд деревьев была дорога. Нас отделяла лесополоса шириной двадцать тридцать метров.
Вдруг Никита дёрнул меня за рукав куртки.
Навстречу кто-то бежал. Я напрягся. Но увидел что это девушка, человек. Отвернув от неё лицо, мы начали делать вид что изучаем и обсуждаем что-то лесу.
Волк появился через пятнадцать минут. Мы сразу ускорились и сделали вид что тоже бежим навстречу. Якун быстро бежал навстречу, на довольно высокой скорости. Никита спрятал в рукаве стиле и сказал:
— Хочешь фокус?
— Э, давай…
— Смотри, — сказал он.
И я увидел. Пробегая мимо Якуна, он как-то напрягся, сделал резкое движение и воткнул стилет тому в плечо. Прокатившись волной, от руки Никиты, через клинок, в плечо Якуна, вошла ледяная магия, несмотря на то что-то у Якуна явно висел на шее большой кристалл. Никита оставил клинок в замороженной ране, резко крутанулся и с кулака ударил по руке. Треснула замороженная плоть волка, рука почти упала… но нет! Всё это произошло очень быстро. Плоть треснула, но кость продолжала держать руку, хоть та и перестала работать.
Чертыхнувшись Никита выхватил шестопёр.
Волк же пошёл в наступление имея лишь одну руку с коротким топориком, который он вынул откуда-то из-за спины. Действовал он стремительно, Никита лишь успевал уклонятся, защищаться. Пропуская пока мелкие сечки. Ещё немного, и даже с одной рукой волк его сомнёт! Я хотел было зарядить по нему магией… Выстрелил стрелой! Никита в ярости вскрикнул, хватаясь за обожжённую щёку:
— Мишка! что творишь!
Плюнув на магию, я бросился вперёд, обнажая короткий широкий меч, припрятанный под курткой. Выпад! Рубящий! Волк блокирует! Моё попадание! Он пропустил. Кровавя рана! Моя подсечка… не получилось. Уклон… опять его кровь. У меня порез… С трудом, на грани возможностей, мы начинаем его одолевать, получая мелкие сечки. Весь в крови, волколюд продолжал биться с нами. Он очень стремителен, но всё таки работая на таких оборотах, одной рукой против двоих начинает сдавать. Для меня исход боя предрешён…
Но тут у него заработала вторая рука…
Волк выбивает шестопёр из руки Никиты, делает рывок и хватает того за шею, крепко сжимает до хруста и бьёт о ствол дерева. Никита успевает подставить руки под затылок, напрягает все жилы, что бы не помереть. Я, достигнув пика в своей скорости, наконец прорываюсь сквозь защиту волка и втыкаю ему меч в печень. Хватаюсь за рукоятку двумя руками и резко проворачиваю, прежде чем выдернуть. Поток крови из раны! Никита встаёт с земли, едва живой.
Ослабленный волк наступает на меня. Я отбиваюсь. Именно отбиваюсь! Он всё ещё очень быстр и силён, а в руках у него теперь два топора! Выстрел огненной иголкой! Не прошло! Его защитный кристалл ярко пылает, генерируя магическую защиту. Тогда я вкладываю дополнительную массу в снаряд, повышаю плотность… Иголка проходит! Якун ослеплён и начинает крушить ветки деревьев, ориентируясь на слух. Вдвоём с оклемавшимся Никитой мы скоординировано долбим его по голове пока он не восстановил зрение, Никита шестопёром, я мечом. Топорики волколюда работают как шинковальная машина, всё чаще оставляя на нас кровавые засечки. И у нас и у него не счесть ран. Так продолжается пока череп волка не разваливаться на куски. Мы добавляем его телу ещё с десяток ударов. На всякий случай. Запах крови запредельный.
Победа! Мы в крови, в глубоких ранах от топора. Но с минимумом повреждений. Я не успел выдохнуть, как увидел что навстречу к нам бегу тещё двое волколюда. У одного большой двуручный топор за спиной, у второго висит меч.
— Я против топора, — тяжело дышит Никита.
— У них тоже кристаллы, — вижу я.
— Раза в три крупней чем у Якуна, — сообщает Никита и кидается на своего волка. Звон метал, искры! Меня атакует мой волчина. Мечом. Я парирую. Кручусь на месте, старясь задеть хотя бы ногу. Они оба заметно медленней чем Якун, но мы устали пока его подавляли. Мне тяжело. Болят раны. Но я всё равно сражаюсь…
Получая тычок, я с трудом отвожу меч враг в сторону и бью ему грудь, со всей силы. Меч проваливается в плоть, буквально увлекая меня вперёд. Понимаю что меч уже не выдернуть, хватаю его руки, что бы заблокировать меч. Мы начинаем кружиться. Я тяжело дышу, пот льётся на глаза. Волк дышит спокойно.
Я понимаю что если сейчас он вырвется, то сильно меня порубит.
Сукин сын! Нагнетание огненной стрелы, увеличение массы. Выстрел по глазам… Кристалл почему-то держит, он лишь морщиться. Наверно в защиту кристалла зашили дополнительную защиту глаз. Опять накачиваю огненную стрелу!
И тут я делаю глупость, ради экономии магии…
Выстрел! В упор, через его руки, через мои руки! Мои руки дымятся, их опалило. Особенно ту через которую пропустил магию! Но волк! Волк остался без рук. Хватаю левой рукой его меч. Горячий металл прижигает мне плоть! Я ору от боли, злости и описываю мечом сложную фигуру. Безрукий волк уклоняется, там, здесь. Время на его стороне, я вижу как кисти начинают отрастать. Делаю ещё один выпад, удар. Попался. Срезал ему правую руку, по плечо. Кровь! Опять тычок. Тазобедренный сустав. Теперь ты не будешь таким резвым! Заканчивая его жизнь, наношу мощный удар в район шеи. Кровь хлещет как из шланга. Отделяю голову и пинком отправляю её в лес.
Оборачиваюсь. Никита ещё жив. Успешно добивает своего волколюда. Тот в крови. Но держится. Подскакиваю и вдвоём мы быстро забиваем его.
Победа! Окончен бой. Я весь в ссадинах от топоров Якуна, с прожаренной левой рукой. Дикие боли! Но надо утащить тела подальше в лес. На всё это у нас уходит пол часа. С меня всё это время течёт кровь. И вся эта экономия магии, ради того что бы выступить на финальном бою во всеоружии. Но ничего! Мы собрали с трупов магические кристаллы и разделили на двоих.
— Никита, надо подлечиться, — говорю и вдруг вспоминаю что надо будет ещё уделать самого сильного волка Дубаса. Я невольно застонал.
— Ты чего стонешь? — удивляется Никита. На нём тоже куча отметит от топора. Торчит оголенный череп, снята плоть. Но похоже у него более богатый опыт кровавых стычек на грани.
— Надо лечиться, — сказал я опять.
— Точно, — ответил Никита осматривая глубокую рану на боку. — Надо отъехать подальше и там полечиться. И поесть, что бы восстановить силы. В сумке лежат чёрный хлеб, пару салатов с морковкой и свеклой, масло… и кусок печёного мяса, который вызывает тошноту. Но надо…
Через час мы как новенькие. О старых ранах напоминают лишь дырки в одежде и наша кровь. Да волос не хватает на черепе у Никиты, там где было порублено.
В голове продолжает крутится мысль, которая поражает меня: «Остался ещё один». Я проверил свою магическую энергию и с удовлетворением понял, что осталось семьдесят процентов. У Никиты было чуть меньше в районе шестидесяти. А ведь ещё летом, он был слега выносливей меня в магии. Я знал что пока мы едем запас манны ещё немного восстановится.
Остановившись возле какой-то речки, мы отмылись там от крови. Сняли и сожгли одежду. А затем облачились в новенькие костюмы, припасённые для похода в оперу. Всё шло по плану.
Отмывая голову от крови, я сказал Никите:
