— Я поданный Русской Империи! — вновь повторил Збигнев, повысив голос.

— Я тебе не верю вообще. В лучшем случае ты подданный самого себя… в худшем работаешь на Конгломерат! — выдал я резко, даже невольно повысил голос, так что это вышло не как предположение, а как бесцеремонное обвинение.

Повисла долгая пауза, лишь ненависть в глазах Збигнева направленная в мою сторону. Я отвечал ему ехидной улыбкой и по лицам стоявших и сидящих рядом ребят понял, что минимум половина согласна со мной.

— По крайне мере, — сказал Збигнев. — У меня есть огненный клинок.

Из его руки вырвался нечто странное, огненно белый пятисантиметровый шип, которым он ловко срезал ножку у бокала с шампанским.

— Огненный клинок это конечно аргумент в нашем споре про политику, — сказал я уже спокойней, но с ноткой насмешки.

— Огненный клинок это доказательство того что я истинный Буров, в отличие ОТ… мне нужно отойти по срочным делам, — сообщил Збигнев, встал из-за стола и куда-то удалился.

Никита проводил его недобрым взглядом и протянул мне руку:

— Будем знакомы брат! Ты мне нравишься ,если что обращайся. Ладно, я тоже отоду, надо со старшаками пообщаться…

— Это с кем? — спросил я вслух.

— Это те кому за двадцать, — ответила брюнетка Вита. — Про тёмные дела наверно…

— Какие ещё тёмные дела?

— Их семья связана с лихими людьми. Бандитами, типа как мафия в американской части Конгломерате… и наш Никита по той же дорожке идёт вероятно, — сказала блондинка Марина.

Ага! Лихие люди! Бандиты. Могут выступить как наёмники в деле уничтожения клана Красных Волков. Но основной силой быть не могут точно. Оружие достать запрещённое точно могут. Я решил, что надо будет как-то поговорить с Никитой по этому поводу…

— Ты Миша мне нравишься, поэтому будь поспокойней. Збигнев конечно индюк, что-то из себя воображающий, — сказала Марина. — Третий год его терпим. Но не стоит наживать врагов так откровенно внутри рода…

— Эт точно, — добавил Вита. — Ты был с ним слишком груб, до неприличия.

— Так что у вас и внутри рода есть вражда? — удивился я.

Марина рассмеялась и глядя на Виту сказала, явно про меня:

— Он вроде не пил, а ведёт себя как пьяный. Нарывается, тупит…

— Что и убиваете друг друга внутри рода? — спросил я игнорируя её насмешки.

— В нашем роду до этого пока не доходило. Но бывает разное, — сказала Вита.

Да, я был агрессивен! Везде конкуренция: внутривидовая, межвидовая, межродовая и ещё чёрт знает какая! И вот этот недобуров стоит и выделывается, рассказывает какой-то бред, чушь, ересь… а мне меж тем надо срочно решить каким образом отправить на тот свет целый клан волков! Целый Клан!!! Вся эта нервозность, всё это не могло не отразится на мне. Но «Дюна» Фрэнка Герберта говорила, что нельзя показывать свои эмоции, что аристократы всегда скрывают свои эмоции неважно плохие или хорошие. И теперь я решил делать так же. Мне нужно иметь каменное лицо, что бы никто нигде не понял мои планы, мои мысли, мои реакции на те или иные слова, мои реакции на те или иные действия. Никто!

В шесть часов вечера наступило время чая и торта. Часть гостей успело поспать, даже протрезветь. И ещё я заметил, что хоть атмосфера была доброжелательной, всё же случались ожесточённые споры как у нас со Збигневом.

Вновь заиграла музыка. Гусли.

Все расселись по своим столам. Попили чай с отличным вишнёвым тортом на сметане и, часов в восемь гости стали потихоньку расходиться. Это те кто приехал на машинах, на своих экипажах(обычно у таких было четыре и шесть лошадей). Нам же ещё долго предстояло сидеть и ждать своего часа. Столы вкруг почти опустели, смолкла музыка и мы оказались в зале чуть ли не одни.

Тогда к нам и подсел именинник — Илья Фёдорович, глава рода Буровы.

— Хорошо сидите Евсей, — сказал он деду. — Анна, извини что не заказал у тебя тортов, но мне нужно что бы у всех были одинаковые, что бы никакой обиды по этому поводу не возникло ни у кого.

Мама махнула рукой, мол ничего не обижаюсь.

— А я вот смотрю на твоего парня и думаю, — начал Илья Фёдорович глядя на меня. — Если бы он овладел твоей мощью, да с его мозгами… быть бы ему главой рода.

— С чего это такая щедрость? — спросил прямо дед. Был он немного в подпитии, поэтому утратил немного почтения к главе рода. Что не осталось незамеченным бабушкой, которая хотела наступить ему на ногу под столом, а наступила мне.

— Всё просто Евсей, — сказал Илья Фёдорович пододвинув к себе кусочек вишнёвого торта. — Среди нашего богатого, большого рода огненным клинком могут владеть лишь двое, не считая нас с тобой. Это твой внук Миша и второй это Збигнев. Но у Збигнева он уже есть, хоть и небольшой.

— Мне он последние годы стал трудно даваться, — сказал с сожалением дед. — Кажется что легче теперь пару огненных шаров запустить подряд…

— Мне тоже не так легко даётся, -сказал Илья Фёдорович. — Мы уж не молодые, и болезни копятся… а энергии этот клинок забирает уйму…

— Это какой у Збигнева клинок? — спросил я, хотя помнил что небольшой. Но хотелось знать точную длину.

— Почти пять сантиметров, — без тени насмешки сказал глава рода. — А твой дед говорил, что у тебя в детстве был большой огненный клинок. Больше чем у деда…

— Да, — подтверди дед. — Вроде было. Играли они с твоим внуком на деревянных палкам, вроде как мечами они сражались, и вдруг у Миши из руки вылетел Огненный клинок. Хорошо я рядом был…

— А чем он так хорошо этот огненный клинок? — спросил я.

— Тем хотя бы, — сказал Илья Фёдорович. — Что от него нет магической защиты, хотя это магическая атака считается, а его убойность запредельна… У меня к вам предложение. Я хочу отправить вашего внука, Збигнева и ещё пару ребят на китовые плантации. Мне нужна помощь…

— Если тебе нужна помощь, — сказал дед. — То всегда пожалуйста. Ты Илья много для нас сделал…

— И ещё больше сделаю, — сказал как-то странно глава рода.— Так что пусть езжает. Мне потом расскажут что они да как… А мы пока закроем тему Северных Волков.

— Прямо закроем навсегда? — не поверил дед. Я понял что они говорят каким-то языком полунамёков.

— Навсегда, — сказал веско Илья Фёдорович и встал из-за стола. — Честь имею господа товарищи.

Домой мы приехали поздно.

На следующий день состоялись проводы бабушки и мамы. Они должны были лететь на дирижабле в столицу западной Сибири — Тобольск. Дирижабль управлялся капитаном — обычным человеком и двумя стихийниками — одним огневиком и одним воздушником. Кроме того в экипаже имелось четыре матроса, двое механиков, шестеро проводников, пятеро официантов и аж целых пять поваров.

В отличие от летающего на водороде, этот дирижабль считался безопасным, так как воздух внутри грел огневик, а воздушник задавал поток ветру что бы дирижабль двигался в нужном направлении. Имелись и запасные двигатели на бензине, приводящие в движение пропеллеры.

«Альбатрос-Б» вмещал в себя сто пассажиров в режиме комфорта, где имелись просторные купе с душем размерами от семи до двенадцати квадратных метров. Так же там был общий зал досуга и приличная столовая. Всё это я вычитал в небольшом буклетике, который давали при покупке билетов дальнего следования.

Мы проводили их до самого трапа, где носильщики взяли чемоданы и отнесли в каюту. Скоро они нам уже махали руками из нижних иллюминаторов…

— Дед, так что там говорил Илья Фёдорович по поводу моей поездки на китовые плантации?

— Не знаю. Он много чего говорил в подпитии, и что ты можешь претендовать на роль главы рода тоже…, — сказал дед застёгивая светло синюю рубашку. — На мотоцикле поедем.

Сперва я думал что мы поедем в имение Дубки, но затем я понял, что дед едет строго на север в Петроград. Там немного попетляв по улице я будто бы узнал в местности Васильевский остров и Английскую набережную. Всегда плохо знал эту часть города в родном мире, поэтому в новом мире признал её с трудом.