Лофт проснулся от барабанного стука в дверь и заполошных криков.

– Магистр Лофтус, магистр Лофтус!

В былые времена он бы не сомневался, что это кто-то из студентов, ищущих с утра, чем похмелиться. Но… он покосился на мирно посапывающую рядом Белинду. Магистр некромантии и сама спит, как убитая, её только горном, возвещающим Судный День, будить. На счастье того дурака, который сейчас ломится в двери. Иначе стать бы ему учебным пособием…

Лофт аккуратно высвободил руку из-под головы возлюбленной и прошёл к двери. Опомнившись на полпути, вернулся к кровати и подобрал штаны.

– Ну, чего надо? – недружелюбно уставился он на шумного студента.

– Магистр Лофтус, вас вызывает ректор! – проорал тот, будто собеседника всё ещё отделяла дверь, а то и вся пустыня Мохава.

– Передай ему, что защиту от хрустальных шаров я с комнаты не сниму, – буркнул Лофт и попытался захлопнуть дверь.

Студент не слишком разумно попытался помешать этому, сунув руку в проём. Лофт с трудом подавил желание как следует прищемить пареньку хваталку.

– Ещё раз так сделаешь – девчонок щупать нечем станет, – предупредил магистр.

– Ректор сказал, что вы нужны по алхимическому вопросу, – вытаращив глаза, как на зачёте оттарабанил студент.

– Щас оденусь и приду, – махнул рукой Лофт и всё-таки хлопнул дверью. Парень едва успел убрать конечности.

Алхимический вопрос, значит… Магистр Лофтус, преподаватель искусства трансмутаций, к алхимии имел крайне косвенное отношение, так что дело может быть только в одном. Ректору зачем-то срочно потребовался Рейн. А уж если так, значит, кто-то умер, при смерти… или заразил дурной болезнью всех первокурсниц разом. Зная ректора – последнее наиболее вероятно. Но при этом Рейн последний, к кому стоило бы по этому поводу обращаться, если старик хоть чуточку дорожит своей бородой, а то и головой. В прошлый раз Рейн просто разбил ему хрустальный шар об голову… ну ладно, пять шаров. За что и был навсегда изгнан из стен Академии.

И следом по собственному желанию отчислилось больше полусотни студенток, минимум десяток из которых наверняка отправились на его поиски. Но Лофт не сомневался, что не нашли. Не для того Рейн убеждал их послать ректора и бросить Академию, чтобы самому воспользоваться неопытностью девчонок. Впрочем, на преподавательниц его принципиальность не распространялась. Мол, взрослые самодостаточные женщины сами отвечают за последствия своих решений и действий, а вот малолетки – другое дело. В этом Лофт никогда не был с ним согласен и отдавал предпочтение юным студенточкам. До Белинды, конечно.

Лофт выглянул в окно и раздражённо сплюнул. Два часа как рассвело! Ну, если никто не при смерти, то он сам ещё пяток шаров об лысину ректора расколошматит!

Лофт ещё раз взглянул на главу кафедры алхимии и порадовался, что не успел позавтракать. Комок слизи с десятком отростков, в который тот превратился, вызывал желание немедленно трансмутировать воду ближайшего колодца в самую крепкую брагу и хлебать её до тех пор, пока память обо всей этой неделе не растворится в парах алкоголя. Но увы, при одном воспоминании об этой туше выпитое наверняка немедленно попросится наружу.

– Я так понимаю, на кафедре алхимии появилась вакансия?

– Тебе бы всё шутить, – вздохнул ректор.

Он весь осунулся и будто постарел ещё лет на сто. От бодрого трёхсотлетнего старикашки, лапающего студенток и подглядывающего в хрустальный шар за происходящим в общежитии, остались одни воспоминания. Не слишком приятные, впрочем.

– Между прочим, вот это, – ректор указал на комок слизи, – является троюродным внучатым племянником Его Императорского Величества, да живёт он вечно!

– То есть, увольнять его за некомпетентность вы не будете? – уточнил Лофт.

Старик взвыл и схватился за остатки окружающих плешь волос.

– Если эту пакость не вернуть в человекообразный вид, нас закроют. В подземелье. А может и в гробах.

– Я слышал, раньше короли предпочитали отправлять магов на костры, – возразил Лофт. – А то из гробов некоторые вылезали и начинали мстить. Ох уж эти некроманты, сами понимаете…

– Тебе всё ещё кажется это смешным?

Лофт развёл руками. Ну конечно, когда глава кафедры алхимии в собственной лаборатории превращает себя в комок слизи – это смешно. Мерзко, но смешно. Вот что бывает, если нанимать людей не за их знания и умения, а по блату, из-за родственных связей. Или за согласие регулярно приходить к начальству на ковёр, так что потом узор ковра на коленках отпечатывается. Если ректора уволят или даже сожгут – всплакнёт по этому поводу кто-нибудь разве что от радости или облегчения.

Впрочем, старикашка он хоть и мерзкий, но не злодей какой-нибудь. Так что можно и попытаться помочь в меру сил. Вот только он, Лофт, тут причём? В винный бурдюк этот мешок слизи трансмутировать, что ли? Тоже алхимия, как бы, но области-то совсем разные…

– Я так понимаю, для обратного превращения вам нужна куча очень редкой алхимической дряни, а с одним из лучших вольных добытчиков всей этой дребедени вы не в ладах. Но я понятия не имею, где сейчас Рейн. Полсотни лет о нём ничего не слышал. И он же цену задерёт… Почему бы не нанять других? Ну, не одного, а десяток или два… Вам же не нужен прах матушки Его Императорского Величества, да живут они оба вечно?

– Она же жива, – нахмурился ректор. – Ты сам только что сказал…

– Вот именно! – подтвердил Лофт. – Прах ныне живущего человека никто кроме Рейна точно притащить не сумеет. А в остальном…

– А кто ещё достанет Магистериум Ребис?!

Лофт моргнул. Прищурился, наклонил голову на один бок, потом на другой. Сел на пол и посмотрел на ректора снизу. Но ни с какого ракурса не было похоже, чтобы старик шутил.

– Ну, знаете ли, – протянул он. – Вот уж что, а раздобыть пресловутый философский камень даже Рейнарду будет не под силу! Хотя… на такую задачку он точно клюнет. Но вот чего потребует в уплату…

– Да ради такого дела я готов отрезать бороду, привязать её к мошонке и пробежаться голым по двору!

– Ловлю на слове, – хмыкнул Лофт. – Рейнарду это понравится. Ну а золото обладателю Магистериум Ребис будет уже не нужно… Хотя на всякий случай всё-таки советую приготовить пару мешков. Для аванса, на расходы.

Ректор вздохнул, покосился на бывшего преподавателя алхимии, поморщился и кивнул.

Обратно к себе Лофт шёл насвистывая. Ситуация, конечно, не самая приятная, но ректор всё-таки чересчур разволновался. Когда там Император ещё вспомнит про своего родственничка? Да и родственная связь – уткам на смех, седьмая вода на киселе. А в случае чего, можно вон кого-нибудь с кафедры полиморфизма в качестве двойника подсунуть. Год-другой прожить можно. А там…

Там уж или Император, да живёт он вечно, таки подохнет. Или родственничек его обратно трансмутирует – не мог же этот дилетант случайно себе стабильное превращение устроить? Или Белинда, проснувшись и не обнаружив Лофта в комнате, решит, что он ночью свалил на пьянку, плавно перетекающую в оргию, и применит магический жезл нетрадиционным образом, проломив им башку своему любовнику. А потом воскресит в качестве зомби и скажет, что так и было. И Лофту станет уже всё равно на проблемы ректора, Императора и всех его родственничков до сто семнадцатого колена, да живут они все вечно, чтоб им икалось.

Но скорее всего, Рейнард что-нибудь придумает и разрешит проблему. Попутно наделав десяток новых, помельче, зато для большего числа народу. Так уж у него водится, как без этого. Скучно точно никому не будет.

Эх, Лофт и сам бы с удовольствием отправился с ним на поиски Магистериум Ребиса. И в каждом кабаке по дороге служанки провожали бы их со слезами на глазах, помахивая вслед платочками, а их отцы-трактирщики – руганью и взмахами кулаков, обнаружив, что золотые монеты превратились в медяки. Конечно, с золотом ректора можно было бы обойтись и без жульничества, но ведь так неинтересно будет!