— Свободу, — сглатывая, произнесла она. — Я чувствую приближающуюся свободу.

— Вижу, на вас очень сильно повлияло произошедшее.

— Очень сильно? — усмехнулась она, и усмешка переросла в истерический смех.

Не зная, как ее успокоить, он деликатно протянул свой стакан. Она осушила его несколькими жадными глотками и продолжила:

— Та ночь кардинально изменила все. Я чудом спаслась, но моя жизнь никогда не станет прежней. То, что произошло в Выручай-комнате, даже нельзя назвать убийством, это была настоящая расправа! Кровавая бойня! — Гермиона всплеснула руками и уронила их на колени. — Я была настолько отвратительна ему, настолько… — она закусила губу, пытаясь справиться с накатывающими слезами. Кончики ее пальцев дрожали.

Даже спустя пять лет Гермиона не могла спокойно реагировать на вопросы о своем прошлом, несмотря на огромное количество допросов, интервью и заседаний, через которое ей пришлось пройти.

Она вновь затеребила цепочку, на которой что-то звякнуло, и в вырезе блузки замаячила подвеска — круглая, тонкая, полая внутри. Гермиона несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, возвращая самообладание. Он, как завороженный, следил за медным блеском.

— Мне жаль вас, — вымолвил он, наконец отрывая взгляд от кольца.

— Не вам меня жалеть, — вздернула подбородок Гермиона.

Повисла неловкая пауза. Облизав губы, он продолжил:

— Всем нам известно, что вы едва избежали смерти. Как же вам это удалось?

Гермиона откинулась на спинку кресла.

— Все дело в ней. Иногда я думаю: а что, если бы не она? Если бы ее не было? Могло бы все быть иначе?

— Вы об Элоизе? — наполовину утвердительно спросил журналист.

Гермиона многозначительно кивнула, сцепила руки вместе и продолжила:

— Она заняла мое место. Если бы не она… Когда Малфой напал, она бросилась ко мне, но не успела отразить заклинание. Я оглушила его, но все уже произошло, — она закусила губу, погружаясь в воспоминания. Ее пальцы непроизвольно двигались, словно повторяя движения палочки. Она неразборчиво что-то пробормотала: «…мпра». — Повсюду была кровь, ее было так много… — судорожно вдохнув, она замолчала. — Можно я не буду продолжать?

— Расскажите об Элоизе, — его голос дрогнул. — Вы были подругами?

— Элоиза училась на шестом курсе. Мы были знакомы, но не поддерживали близких отношений примерно до последнего года обучения. Элоизе понадобилась помощь с Нумерологией и Арифмантикой… Мы занимались несколько раз в неделю по вечерам, так и сблизились. Обсуждали разные вещи помимо учебы… Планы на будущее. Элоиза была чистокровной волшебницей, она рассказывала, что родители уже спланировали ее брак по своим обычаям. Однако она не хотела выходить замуж по принуждению.

— Вы знаете, кем был ее жених?

Гермиона прикрыла глаза и выдохнула.

— Кем бы он ни был, она явно не хотела поддерживать эти варварские традиции. Она мечтала самостоятельно распоряжаться собственной жизнью. Каждый имеет право на выбор, не находите?

— Среди чистокровных существует множество традиций, — уголок рта журналиста дернулся. — А что вы можете сказать о Драко Малфое? Какими были ваши отношения?

— Какие отношения могут быть у Драко Малфоя и Гермионы Грейнджер? — усмехнулась она, дергая за кольцо на цепочке. — У чистокровного волшебника и маглорожденной, которую он при всех называл грязнокровкой? — она вздохнула и поджала губы. — Вы же знаете семьи чистокровных. Несмотря на то, что идеи превосходства умерли вместе с Тем-Кого-Нельзя-Называть долгие годы назад, традиции и воспитание довольно тяжело искоренить. Драко Малфой меня ненавидел. Он считал меня ничтожеством. Он всегда соперничал с Гарри, но последние годы обучения — какая нелепость! — он соревновался за лучшие оценки с грязнокровкой. Как же он, наверное, был зол, когда на седьмом году обучения ей удалось обойти его и получить стажировку в Министерстве! Ведь он тоже претендовал на это место. Кажется, это было последней каплей, — устало выдохнула Гермиона. — Вечером мы должны были заниматься Нумерологией. Библиотека оказалась переполненной, так что мы пошли в Выручай-комнату. О ней мало кто знал на тот момент, — она облизнула губы.

— И там был Драко Малфой?

— Кажется, мы пришли туда одновременно. Я была готова к тому, что он может разозлиться, обозвать меня, однако, когда увидела его лицо… Он был в ярости, но не как обычно. Что-то в нем… Что-то в нем было не так. Как будто его охватило…

— Безумие? — подсказал он.

— Именно, — согласилась Гермиона, устало прикрыв лицо руками. — Я уже рассказывала эту историю столько раз…

— И тогда все произошло?

Вместо ответа Гермиона принялась раздраженно оттягивать цепочку.

— Это что-то важное для вас? — внезапно спросил он, приподняв брови и указав взглядом на кольцо.

— Что? — удивившись, она потянула еще сильнее, и неожиданно с громким щелчком цепочка оборвалась. — Черт! Нет, это безделушка, — открыв ящик тумбочки, она зашвырнула украшение внутрь и яростно его захлопнула.

— Расскажите о своей нынешней жизни.

Гермиона скрестила руки на груди.

— Все мои планы рухнули после событий той ночи. Я была слишком травмирована происходящим. Все произошло накануне экзаменов, наверное, я бы не смогла их сдать. И это внимание прессы… Министерству не нужен был такой сотрудник. Гарри и Рон поступили в Аврорат, и мы стали проводить вместе все меньше времени.

— Вы сказали, что почувствуете себя свободной после казни Драко Малфоя. Чем же вы собираетесь заняться?

— Я начну жизнь заново. Возможно, где-нибудь в другом месте, — Гермиона пожала плечами. — Там, где никто не будет знать, кто я.

Они замолчали на какое-то время. Гермиона принялась постукивать пальцем по руке. Он понял намек, и тут его взгляд упал на бокал.

— Не могли бы вы принести мне еще воды? — попросил он.

Гермиона недовольно поднялась, подхватила бокал и направилась на кухню.

Журналист действовал быстро. Воспользовавшись моментом, он схватил кольцо и сунул его в карман брюк.

— Держите, — раздался голос Гермионы.

Он повернулся, взял бокал и отпил, не отводя от нее взгляда.

— Думаю, на этом мы можем закончить. Спасибо за уделенное время.

Уже у двери он обернулся:

— Думаю, Драко Малфой — настоящий безумец, раз собирался сделать это с вами, — признал он.

Гермиона внимательно посмотрела на него.

— Я говорила под Веритасерумом и скажу вам снова: среди чистокровных — много безумцев, — медленно ответила она.

***

— Мы не можем пустить вас, — повторял охранник, как заведенный. — Лимит посещений уже исчерпан.

— Но я оставлял заявку! Я журналист! Мне необходимо увидеть Драко Малфоя! — он взволнованно размахивал руками, не понимая, почему его не хотели пускать к заключенному.

— Ваш лимит… — начал было охранник, но тут к нему подошел коллега, и они начали тихо что-то обсуждать, после чего тот вздохнул и извинился: — Прошу прощения, произошла ошибка. Вы можете проходить.

Вскоре его привели в ту же комнату, что и ранее. Драко Малфой уже ждал его, только теперь его острые глаза впились в лицо журналиста, как только тот вошел. Малфой, вскинув подбородок, ждал, пока он сядет, и первым задал вопрос:

— Вам удалось выполнить мою просьбу?

Удостоверившись, что дверь закрыта, журналист быстрым движением достал из кармана брюк то самое кольцо и, вращая его между пальцев, перевел взгляд на Малфоя:

— Вы обещали рассказать мне все, как оно было на самом деле.

Малфой требовательно протянул руку ладонью вверх. Журналист опасливо вложил в нее кольцо, и на краткий миг ледяные пальцы мазнули по его собственным.

— Малфои всегда выполняют свои обещания, — протянул Драко после недолгой паузы.

Все его внимание отныне было приковано к кольцу. Оно блестело в тусклом свете свечей, и глаза Малфоя сверкали, вторя ему.

— Как Гермиона…Как Гермиона Грейнджер рассталась с этой вещью? — глухо спросил Малфой и перевел взгляд на журналиста.