– Дура! Я с тобой не разговариваю! – заорала Любаша и бросила трубку. Но тут же телефон снова зазвонил. Понятно.

– Извиниться хочешь, за дуру? – спросила я с усмешкой. Из трубки послышался голос Олега: « Но я никого дурой, не называл…. Я спохватилась: «Олег! Это не тебе!». Он рассмеялся: «А мне можно пару слов сказать? Обзываться не буду, обещаю ».

– Да, конечно. Слушаю тебя. – ответила я и тоже рассмеялась.

– Полина! Я все понял. Мне не следовало рассуждать на тему о твоем ребенке. Прости меня. Я не прав. Мне не следовало ставить тебя перед фактом моего появления. Я должен уважать твои планы и не нарушать их. Мы столько времени проводим в телефонных разговорах, что я подумал: не пора ли перевести наш телефонный роман в фактический. Может быть, я поторопился…Очень хотелось увидеть тебя, обнять…Сказать , что я очень серьезно настроен по отношению к тебе. Рассказал о тебе своим родителям, они пригласили нас к себе. Я всю организацию поездки беру на себя, от тебя прошу только одного: согласия поехать. Больше ни о чем думать тебе не надо. Ты посмотришь на мою солнечную родину, она так отличается от вашего Сиверска. Возможно, тебе понравится там. В Киеве у меня большая квартира в хорошем районе. Наследство моей бабушки. Рядом – театр, магазины, школа. Не думаю, что такая женщина, как ты связывает свое будущее с непривлекательной Сибирью. Какое-то время здесь пожить можно, но перспектив здесь – никаких. В том числе для твоего сына. Прошу тебя, подумай о моем предложении. Я все это хотел сказать тебе наедине, не по телефону. Но, раз так получилось, то говорю по телефону. Полина, я люблю тебя! Ты можешь сейчас ничего мне не отвечать. Позвонишь, когда сама захочешь. Я буду ждать!» – в трубке зазвучали короткие гудки.

Я села на кровать, положив трубку на аппарат. Потом свернулась в комочек и легла, не раздеваясь. Антон уже спал в своей кроватке, подложив ручки под щеку. Самостоятельный парень. Глаза сами собой закрылись и я провалилась в сон.

Ирина Мурашова долго отказывалась, принимать участие в городском конкурсе «Лучший по профессии» среди провизоров-аналитиков. Застенчивая, молчаливая женщина, Ирина была превосходным специалистом. Провизор-аналитик – это своеобразная должность. Она подразумевает умение точно определить концентрацию, сделать количественный и качественный состав лекарственной формы, соответствие ее внешнего вида требованиям Государственной Фармакопеи, главной книги аптечного работника. Если для христианина главный постулат – Библия, то для аптечного работника это – Государственная Фармакопея.

Ошибка провизора – аналитика – порой смертельный приговор больному. Потому в этой должности способны долго работать серьезные, ответственные специалисты. Реактивы, пипетки, колбы, пробирки – инструменты аналитика. Главный инструмент – точный глаз и умение не расслабляться, каждый день выполняя одну и ту же рутинную работу.

К слову сказать, после окончания медицинского института, Думцев поставил меня, на эту должность. Я проработала чуть более года, испытав настоящие муки. Каждый день ты садишься за стол, видя перед собой ряд флакончиков с реактивами, стеклянный букет остроконечных пипеток, ряды проб лекарственных форм, тесно составленных на тумбе и ждущих твоего анализа. До обеда закончив анализ, я с радостью кидалась помогать коллегам по рецептурному отделу. Разводила растворы, мешала мази, фасовала порошки, лишь бы не видеть свой стол с реактивами.

Мне не нравилось то, что я делаю. Я шла на работу, преодолевая внутреннее сопротивление. Когда меня пригласили работать в идеологическом секторе горкома партии после окончания заочного университета марксизма-ленинизма ( была такая страница в моей биографии) ,то я находилась на грани решения уйти из своей профессии. Генеральный директор, знавший про все и про всех своих работников из уст добровольных доносителей, понял это.

Когда Думцев своей волею освободил меня от этого анализа, моя душа ликовала. Я готова была до ночи возиться с товаром, таскать на себе тяжелые коробки и ящики с кровезаменителями, утопать в требованиях, накладных, счетах-фактурах, получая при этом чувство приятной усталости и внутреннего удовлетворения.

Но Ирина Мурашова была другим человеком. Она любила нудный анализ всей силой своей души. Она знала анализ, как свои пять пальцев. Она была создана для анализа. Такой провизор-аналитик должен победить в конкурсе. Пусть все в нашем маленьком специализированном аптечном мире узнают, что в моей аптеке работает такой самородок, как Ирина Мурашова.

С большим трудом, но я донесла до Ириных ушей эти мысли и лозунги. Она согласилась подготовиться, принять участие с условием, что ей не придется выступать на сцене , петь песни или читать стихи.

– О,всю творческую часть, я беру на себя! Обещаю! – вскричала я от радости.

Петь, плясать и читать стихи я могу до упада. Я смахнула пот со лба, когда Ирина взяла в руки копию программы конкурса и стала изучать аналитическую часть.

До начала конкурса оставалось полтора месяца. Он был приурочен ко Дню Победы. Мы приступили к подготовке. Программа была сложной, насыщенной. Кроме технической специальных заданий, надо было выпустить стенгазету, представить номер художественной самодеятельности, сделать рекламу нового препарата. В коллективе, обсудили предстоящие номера, определили группу специалистов для выступлений. Я стала сочинять стихи, рисовать стенгазету. В этом деле, я как рыба – в воде. Со школьных лет, участвую во всех КВНах и спектаклях, часто была капитаном команды. Опыт наработан. Оля Морина со свойственным ей остроумием и находчивостью активно мне помогала.

4 мая с утра мы всей командой поехали в центральную аптеку, на правый берег. На правом берегу Ангары активно строился новый современный Сиверск. В центре, на проспекте Мира, в пристрое к многоэтажному огромному жилому дому, находилась центральная аптека.

Площадь здания была так велика, что в длинных высоких коридорах и лабиринтах подвальных помещений можно было запросто заблудиться. Конкурс проходил в актовом зале, который размещался внизу между складом и техническим дебаркадером. Зал был просторный, рассчитан на сто человек.

Впереди возвышалась трибуна, возле нее стоял длинный стол со стульями. В левой части – ряды стульев для зрителей и слушателей. За длинным столом сидели члены жюри во главе с генеральным директором Думцевым Георгием Ивановичем. По правую руку восседала его заместитель по общим вопросам – Валентина Михайловна Штапова, председатель профсоюза – Тамара Николаевна Кочешкова, по левую руку от директора – заведующая рецептурным отделом Зинаида Михайловна Дьякова. Рядом с ней – Антонина Александровна Щербатова, заместитель по снабжению.

Перед ними на столе лежали таблички с цифрами от 1 до 5.Высшая оценка – 5 баллов. У двери слева находились пять оборудованных мест для участников конкурса. На каждом месте стояли новенькие титровальные установки, набор лабораторной посуды и реактивов. Зрители усаживались по местам. Приехали со всех аптек города и района, почти все места были заняты.

Я настраивала Ирину Мурашову на победу: «Ира, мы в тебя верим! Ты умнее, лучше и сообразительней, всех!» Ирина волновалась и стояла, сцепив руки в замок.

Думцев прокашлялся , встал и поздравил присутствующих с наступающим праздником. Немного прошелся по теме военной славы Советского Союза, упомянул величие коммунистической партии и советского правительства, затронул личные заслуги генерального секретаря ЦК КПСС Горбачева Михаила Сергеевича. Без этого – никак. Без политической вступительной части не начиналось ни одно мероприятие. Все к этому привыкли, терпеливо ждали.

Наконец, Думцев передал слово Дьяковой. Ведущей конкурса традиционно, была Зинаида Михайловна. Она была одета в темно-бардовое шерстяное платье с люрексом. Просто в цвет Дня Победы. Дьякова открыла конкурс и пригласила участниц на их места. Жюри раздали им по белому конверту. В конвертах были билеты с заданиями. Конкурс начался.