Десятки тысяч боёв сделали из маленького гоблина матёрого рубаку. Поначалу он лишь проигрывал. Умирал часто: быстро или медленно, в муках или без, он испытывал разные чувства, но никогда не поддавался панике и не опускал рук. И если вы думаете, что возможность воскреснуть притупляет инстинкт самосохранения, то глубоко ошибаетесь. Ничто не вызывает такого желания жить как второй шанс. В этот раз я всё исправлю, всё смогу и ни за что не проиграю! Но старый противник уже ушёл, а новый ещё злее, мощнее и сильнее предыдущего. И вот ты снова переломанный весь в крови и грязи пытаешься подняться даже не из последних сил, а в долг – за счёт будущего перерождения. Но тьма накрывает тебя и начинается самое страшное. После смерти нет ни боли, ни стыда, ни тоски, ни одиночества, ни жалкого бессмысленного существования. В ожидание новой жизни есть лишь бесконечное сожаление о том, что не всё сделал для спасения, ведь ты мог, мог! Был шанс, один на миллион, но ты им не воспользовался, потому что ты слаб… И раз за разом ты видишь свою смерть, снова и снова. Видишь все свои ошибки. Все изъяны. Все упущенные возможности…И эти навязчивые видения, они буквально на физическом уровне причиняют боль там, где нет физического тела – вот, чего боялся Карх, а не смерти. Уже скоро стало понятно, что чем ожесточённее он сражался, чем тяжелее давалась победа врагу, – тем дольше он мог сопротивляться этим кошмарам. Нет, они не проходили, но больше не причиняли невыносимых мучений. Поэтому неважно что ты умрёшь (все умрут, а кто-то и не раз), важно как! Бояться бессмысленно, нужно делать всё и чуточку больше, чтобы выжить и победить. Постигнув, или выдумав себе, эту простую истину Карх всегда превозмогал себя и те обстоятельства что сложились: кидался в глаза землёй, царапался и кусался, убегал и прятался чтобы напасть из засады, притворялся мёртвым, обманывал и умолял о пощаде чтобы напасть со спины, – использовал любое оружие и любые приёмы. Сражался не на жизнь, а за смерть.

Тяжело дыша гоблин отступал и время от времени смотрел себе за спину. Больше такой ошибки он не совершит. Пару раз выскакивало сообщение об полученном уроне единичка или две – видимо сказывалась кровопотеря. Восстановив немного выносливости, он перехватил своё оружие за самый конец, медленно завёл за спину и во время очередного выпада отродья контратаковал как дубинкой, сверху вниз. «Нанесён критический урон 9». Не попав по вёрткой маленькой голове, тем не менее он ошеломил тварь. Удар был такой силы что палка с двумя единицами прочности переломилась, а выносливость снова просела до нуля.

Не теряя времени Карх схватился опять за то копьё, что торчало из монстра на протяжении всего боя и просто завалился на него. «Нанесён критический урон 16.». Раздалось шипение переходящее в вой. «Получен критический урон 17». Снова нога, в тоже самое место.

– Сколько я буду хромать после этого, и будет ли вообще какое-нибудь после?

Развернувшись он не стал доставать оружие, а просто впился пальцами в змеиную морду давя из всех оставшихся сил. Маленькие жёлтые глазки попытались моргнуть последний раз и лопнули. «Нанесён критический урон 12.» Пасть тут же разжалась и заверещала, переходя чуть ли не в ультразвук. Уши заложило, как при глубоком погружении, но он давил и давил. Голова дёргалась, пытаясь вырваться, лапы сучили по грязи в тщетных попытках встать или оттолкнуть обидчика. Насаженная на кол как букашка и ослеплённая тварь билась в предсмертной агонии. Сообщения об уроне прошли ещё два раза, палка сломалось прямо внутри тела, и монстр затих.

От приложенных усилий Карх не чувствовал рук, разжать сведённые судорогой пальцы он смог только когда останки врага начали оплывать и от туши пошёл нестерпимый запах. Опираясь на единственное оставшееся целым копьё, на последней единице здоровья с жалкими крохами выносливости, он кое как доковылял к шалашу и потерял сознание.

Спустя несколько часов, солнце уже садилось, Карх резко проснулся. Живот просил наполнить его хоть чем-нибудь, во рту пересохло – слюна стала вязкой как у отродий. Первым делом его внимание привлекли два значка возле линейки баров. «Лёгкое истощение» и «Травма». Истощение снизило скорость восстановления здоровья на треть (30%) и выносливости вполовину, а повреждённая нога уменьшила максимальный показатель здоровья, скорость передвижения и ещё кучу всего. В итоге жизнь восстановилась до отметки «11», выносливость, к счастью, аж до 62.

Доковыляв до воды, он умылся и разогнав ряску с поверхности начал жадно пить, вкуса не было. Глаза всё это время смотревшие по сторонам заметили какое-то движение, резкий выпад и в руке трепыхается лягушка. Вспоров ей когтями брюхо и выбросив все внутренности, гоблин забросил в рот оставшуюся тушку целиком. Не впервой, бывало и хуже – на пятом уровне он ел и жуков, и червей.

Истощение прошло, а вот голод нет. Поймав ещё двух земноводных Карх похромал к костру, собирая по пути все палки и камни, из которых могло получиться оружие. То, у которого прочность упала до нуля может сломаться в любой момент. Первым делом в котёл с крупой для навара полетела одна из лягушек.

До глубокой ночи Карх затачивал колья. В этот раз следя чтобы выносливость не опускалась ниже 70%. Часть старой одежды он пустил на ремни и связал их в один жгут, вплетя внутрь камень от сломанного боласа. Поэтому кроме ещё четырёх заточенных палок у него появился кистень:

– Лучше, чем нечего. – Поглощая остывшую кашу, и уже зевая Карх услышал шум за кустами. – Да, да, да – Наконец-то!

Ещё никогда он так не радовался пойманному кролику. Буквально за несколько минут охотничий трофей стал приманкой для более крупной добычи.

Он ждал встречи с другими игроками, а когда до неё осталось рукой подать, он вдруг понял, что не знает, что говорить.

– Что просить: помощи, информации, оружия? – Обычно это они приходили к нему и просили что-то. Сейчас же он смотрел на кусок мяса у себя в руках и осознавал всю тяжесть ситуации – Чтобы почаще заходили! О чём я думаю, как отбить свою нору от новых противников? Надо искать выход, ВЫХОД! Для начала хотя бы с локации.

Это место было ему домом слишком долго. В голове проскочила мысль, а сколько же мне лет? Но она тут же пропала из-за своей ненужности. Ни здесь и не сейчас. – Пусть сначала хоть кто-нибудь придёт, а там будь что будет.

Спрятав приманку глубоко в норе, чтобы даже в случае гибели она не досталась врагам, он ещё раз попытался выйти из своего дома-тюрьмы.

До густого кустарника высотой в два человеческих роста было метров двести. Всё это время он шёл всё ещё не понимая, чего хочет. Уйти или остаться. Может отродья завтра не придут, и он заживёт как прежде: спокойно и однообразно. Придут игроки, он им всё расскажет, дождётся помощи…Зачем что-то решать прямо сейчас; перемены могут помочь, а могут сделать только хуже.

Шаг сквозь ветки, ещё – перед глазами сплошная зелёная стена. Ещё один шажок и виден просвет. Последний шаг и перед ним открылся небольшой луг на берегу болота. На холме старый шалаш, у шалаша на костре в котелке закипает вода.

***

Бросив последнюю лягушку в котёл, Карх не ошибся. Придя утром к его жилищу, вместо того, чтобы искать нору с гоблином, отродья делили получившийся бульон. В этот раз их было сразу двое, и один, вроде, поменьше.

Сегодня отшельник был готов. Тетиву поставил на место ещё в норе и вышел из шалаша с уже наложенной стрелой. Железный наконечник навылет пробил шею твари, засунувшей голову в посуду. «Нанесён критический урон 34». Второй в бедро вонзилась простая стрела и на этом стрелок отложил лук.

Щит на правую руку, в левую кол. В этот раз он выбрал позицию так, чтобы яма с ловушкой прикрывала спину.

Твари после нападения вмиг забыли о вражде и начали окружать обидчика. Меньшая начала обходить, а большая атаковала в лоб. Один плевок гоблин принял на щит, а второго не последовало – стрела в глотке явно доставляла дискомфорт отродью. Подшаг – удар копьём. Урон маленький, но такая тактика экономила силы и сохраняла здоровье.