Идёт дождь. Маг поднимает голову вверх, закрывая глаза рукой от капель, и рассматривает небо. Письмо летит спокойно, невзирая на погодные условия, как вдруг его подхватывает феникс. Птица, как солнце в густой темноте, летит к башне напротив. Феникса не беспокоит ни дождь, ни вьюга, потому что он является почтовым, а таких птиц всегда защищает высшая сила.

Саймон следит за ним, пока не видит силуэт второго живого существа, стоящего на той башне. Он берёт это письмо, после чего его сдувает ветром, как ни бывало. Берёт и растворяется в темноте. Из-за этого маг трёт глаза. Раз никого не видит, то сваливает всё на запах краски, алкоголь и усталость.

Саймон закрывает окно и садится на кровать. Всё ещё глядя на ночное небо через стекло, ложится на подушку и смотрит до тех пор, пока его не настигает крепкий сон усталости и боли в мышцах.

– Бред… – шепчет студент и засыпает.

На следующий день Саймон просыпается в больнице. Он не может пошевелить телом из-за сильной боли. Каждое неверное движение словно пытка, словно кожа слезает с него и это отвратительно чувствовать. Райдер что-то говорит ему, но Саймон не слышит. Тогда Райдер поднимает зеркало перед огненными глазами, и маг видит красные пятна на коже, кровавые волдыри – последствия краски и ацетона.

От испуга ему становиться ещё хуже. Появляется сильная ненависть к собственному отображению, поэтому немедленно закрывает глаза и просыпается через неделю.

Саймон проспал столько, сколько в его случае нормально. Кожа всё равно в ужасном состоянии. Она покрыта заживляющей мазью, тело облеплено присосками и обмотано тряпками с неприятной мазью.

Проходит два дня и Саймона стригут налысо. Лучше так, чем ходить с лысинами в некоторых местах и вытаскивать клочки волос с головы. А ведь когда-то он думал, что всего-то испортит структуру волос.

Друзья тоже хороши. Они смеются и называют его яйцом. Если бы Саймон не был так слаб, то набил бы им лица. Хорошо, что парни вовремя ловят его на недовольном лице и от греха подальше прекращают смеяться.

Как оказалось, они всё же отомстили Джереми, но не своей рукой. Рассказали всё Вольтегару, а тот в свою очередь написал гневное письмо Кемару – отцу Джереми. Он высказал всё, что думает о недавних поступках сына короля Ненависти и Алчности и грозил отчислением.

В тот день многие студенты впервые увидели, как Кемар на глазах всех студентов и профессоров схватил сына за волосы и в буквальном смысле принялся топить у озера. Если бы слуги вовремя не остановили, то Джереми мог бы захлебнуться. Потом он затащил его в карету и принца не видели около двух дней. Приехал обратно с избитым лицом и перевязанной левой рукой.

Саймон смеялся долго. Настолько обрадовался, что стало больно от собственной радости. От смеха начал кашлять, а потом подавился мандарином. Саймон рад, что справедливость торжествует, и вместо него надавали этому падонку, как следует. Он заслужил. По крайней мере, не придётся платить за убийство.

Через неделю Саймона вернули на учёбу. В аудитории сталкивается неприятными взглядами с Джереми: он стоит у дверей со своими друзьями, ожидая реакции главнокомандующего, но всё, что он может ему дать – взгляд отвращения.

Джереми не требуется мнение Саймона. Он должен сам понимать, что за всё в этой жизни нужно платить. Не только за продукты в столовой, но и за свои поступки. Получи Джереми от отца или кого-то другого взбучку – Саймон будет радоваться. Он всегда будет радоваться, если узнает, что тому, кого он ненавидит, плохо. Если он этого заслуживает, то никаких переживаний не должно быть ни с какой стороны. Особенно со стороны Саймона. Не дождётся.

Саймон осматривает принца с неприязнью, сдерживая улыбку, обходит стороной и поднимается к третьей линии парт, где сидят его друзья.

– Я не знаю, почему мой отец так наказал мне не прикасаться к тебе больше, словно ты важный артефакт этого мира, но я обязательно сделаю так, чтобы тебе жилось очень плохо, – говорит Джереми вслед.

Саймон ничего не ответил на это. Он сел на своё место возле Райдера, хмуро взглянул на принца и оставил мысли о нём в прошлом.

Парни рады видеть Саймон снова в строю и таким же здоровым, как прежде: без ран от ожогов химией. Они не пропустили мимо себя, что Саймон заметно похудел, волосы аккуратно пострижены, но они отрасли всего на пару сантиметров, только этого не хватало для его фирменной причёски андеркат.

– Пока ты отсутствовал, у нас поменялись профессора, – сообщает Райдер.

– И кто теперь ведёт занятие магии? – Саймон смотрит на друзей по разные стороны от себя. – Неужели профессор Энни осталась?

Парни пожимают по очереди плечами.

– Мы ещё не видели. – Дармен берёт со стола перо и принимается записывать число, чтобы конспектировать лекцию сразу.

Саймон тоже нехотя достаёт из небольшой вытянутой коробочки перо, открывает чернила и принимается записывать число. В аудитории тишина.

Новые профессора обещают быть со студентами на одной волне. Именно так массово думают группы, но никто не думал, что молодой профессор, по мнению Вольтегара, – тридцатилетний мужчина, повидавший в этом мире всё до злости.

– Здравствуйте, малыши! – В аудиторию входит новый профессор сразу после первого звона колокола в башне.

Саймон облокачивается на парту, оценивая внимательно старшего мага. У этого мужчины средних размеров красные рога, чёрные волосы, подстриженные под каре, тёмная смуглая кожа, красные глаза. На вид молод. Его можно с лёгкостью перепутать со студентом, но внешний вид сообщает о высшем ранге.

Естественно, он не нравится Саймону с самого начало из-за его высокомерных движений и взгляда. Это означает, что профессор очень требователен, а Саймон не любит это, но всё равно выполняет все поручения от профессоров в надежде получить высший балл.

– Меня зовут Корлинз. Ударение на «И»! – Профессор ставит на стол папки. – Итак, начнём… – Он присаживается на край стола. – Я не такой, как прошлый профессор. Я отношусь к своему предмету строго и ответственно. Если кто-то из вас опаздывает, то будет соответственно наказан. Вы уже не младенцы, чтобы делать, что хотите, вы малыши, которые ничего не умеют.

– Вы тут не правы… – возражает Джереми, но в последний момент жалеет о сделанном. В него летит огненный шар. Джереми пугается, нагибается, и шар влетает в стену, растворившись.

– Я всегда прав, принц Джереми. – Корлинз взмахивает рукой, и горящее место взрыва возвращает свой прежний, не тронутый вид. – Ты даже защититься не смог.

Саймон усмехается, глядя на неприятеля. Лучше бы Корлинз попал. Джереми никогда не защищается от магии профессоров. Он старается угодить каждому, чтобы никто из профессоров не сообщил о его плохом поведении отцу. Если король узнает, то Джереми будет летать по комнате, получая смачные удары. Прямо как месяц назад после случая с Саймоном.

Такую усмешку замечает профессор. Он наколдовывает небольшой лучик и кидает в Саймона. Райдер тут же толкает Саймона в плечо, направляя всё его внимание на магию Корлинза. Саймон, недолго думая, поднимает руку, останавливает луч в пяти сантиметрах от себя и разрывает его на части собственной магией. При этом его волосы горят, словно костёр, а глаза налиты лавовыми искрами. Он светится так ярко, как только может его тело.

Профессор Корлинз с удивлением поднимает брови. Саймон светится как солнце из-за использования магии, что очень удивительно для него. Ни один студент в его время не светился так.

– Не может быть… – Профессор присматривается к Саймону. – Я думал, что этот род огня уже давно мёртв.

– Извините, профессор, я не понимаю. – Саймон успокоил магию внутри себя и перестал светиться. – О каком роде вы говорите?

Он не старается угодить профессорам, как Джереми. Его знаний достаточно, чтобы получать высшие баллы и без подлизывания, поэтому частенько мог нагрубить или вступить в диалог даже с Аргоном.