– И изрядно выпьете, – добавила я, улыбаясь. Видела однажды, когда ночевала у Шеллли, в каком состоянии вернулись ее братья. Они на ногах не держались. И ломились не в те двери. Пока дворецкий не довел их до нужных покоев.

Видимо, мы думали об одном и том же. Принц печально выдохнул.

– Мне не хватает братьев Вайрих.

– А мне не хватает Шелли. И… тебя.

Харрит вдруг обнял меня. Крепко. Словно сам давно нуждался в дружеских объятиях. Я ответила, свела руки за его спиной.

Мы постояли так с минуту. Я не дышала, привыкая к новым ощущениям. Еще никто, кроме отца и Вито, не обнимал меня так тесно. Я каждой частичкой своего тела чувствовала чужое.

Принц, опомнившись, отпустил меня. Тряхнул головой.

– Если ты задержишься до ночи, – произнес он, снимая неловкость словами, – то увидишь, как доспехи светятся. Впечатляющее зрелище.

Я просто кивнула.

Пришла пора «урока», но у нас почему–то никак не ладилось. Мы кривились, шипели от неловкости и извинялись, если вдруг соприкасались бедрами, или руки нечаянно оказывалась не там, где положено. Пропала прежняя легкость отношений. Мы будто отвыкли друг от друга. Выяснилось, что без Шелли мы не умеем общаться. Она связывала нас, задавала тему разговоров, привносила душевность и теплоту.

– Ты ее до сих пор любишь? – вырвалось у меня после очередного испорченного па.

– Кого?

– Шелли.

Харрит странно посмотрел на меня.

– При чем тут она?

– Мне показалось, что ты к ней неравнодушен.

– Вот еще!

– Разве ты сам не видишь, без Шелли у нас ничего не получается. Мы словно никогда прежде не общались. Ты ведешь себя как незнакомец.

– Прости, здесь моя вина. Мне на самом деле не до танцев, – он вздохнул и отвел глаза к темному окну. В них жила такая тоска, что мне сделалось не по себе. – Нужно многое сказать тебе, но я никак не решусь.

Мы находились в просторной гостиной. Чтобы не мешали диваны, мы сдвинули их в сторону, стол и стулья как попало выставили вдоль стен. Ковер тоже пришлось скатать. Подготовка пространства для танцев оказалось самой веселой частью вечера. А теперь в воздухе разливалось напряжение. Мы замерли посреди пустой комнаты очень близко друг к другу. Я чувствовала его дыхание, он мое. Но в то же время мы были далеки как никогда прежде.

– Я намеренно гнал себя от тебя. И мне реально делалось легче, когда с нами находилась Шелли.

– Что случилось, Харрит? – я обхватила его лицо ладонями и заставила посмотреть на себя. – Что случилось с нами?

– Отец настаивает, чтобы мы поженились.

Я отшатнулась. Принц удержал меня за талию. Он так и не снял с нее рук.

– А ты не хочешь?

Все–таки Шелли оказалась права. Тот бал решал многое. После него прошли еще два, но король на них так и не появился. Напутственную речь в обоих случаях произнес наследник.

– Не хочу.

Я выдохнула. Удивительно, но я была разочарована. Нет, не потому, что стремилась замуж за принца. Он хорош собой, блестяще образован, и я уже знаю, какой он друг, но получить честный ответ вот так, в лоб, не ожидала. Харрит даже не попытался смягчить слова, сказав, что я красива и имею мягкий нрав или еще что–то выдающееся, но обстоятельства, увы, против нас. Я бы поверила. Правда. Хотя услышать «ты, конечно, умна, рассудительна и могла бы быть отличной женой, но я тебя, как женщину, не хочу» было бы еще неприятнее. С какой стороны ни посмотри – как–то все неправильно.

Но еще неправильнее было услышать следующее:

– Тебя не выпустят из комнаты, пока ты не скажешь, что согласна выйти за меня замуж.

– О…

– Я намеренно привел тебя сюда. Вынужден был подчиниться. Два года я кормил отца обещаниями, делая вид, что у нас все хорошо, и ты принимаешь мои ухаживания.

Харрит удержал меня за руку, когда я шагнула назад, высвобождаясь из его объятий.

– И что же ты сделаешь, чтобы я согласилась?

– Ты сама знаешь, – он показал взглядом на приоткрытую дверь спальни, где виднелась огромная кровать, застеленная белоснежными простынями.

– Так, значит, принято у Плагертов? – я грустно усмехнулась. Не удивлюсь, если невестка лорда Мэдора – брата короля, не оказалась в такой же ситуации. Она вышла замуж глубоко беременная.

– Плагерты умеют уговаривать, – голос принца звучал глухо. – И избавляться от тех, кто стоит на их пути.

– Ты сейчас о моем отце? Если я не соглашусь, то он потеряет свое место?

– Очень трудно не согласиться, когда на тебя давит сам король. Решение Его Величества не имеет обратного хода. Тут выбор для тебя и твоего отца невелик. На одной чаше весов выгодный брак с сыном короля… – Харрит смерил меня изучающим взглядом. – Согласись, Летисия, я неплохой вариант для будущего мужа.

Принц протянул руку и убрал с моего лица упавший локон. Серебристый. Полнолуние еще было в силе. Я сжала зубы.

– А на другой чаше потеря всего, – продолжил Харрит. – Имени, состояния, может быть, даже жизни. Найдется немало причин осудить твоего отца. Дикие оборотни терроризируют столицу, а он так и не вычислил предателей и не прекратил череду смертей. Подвести под статью пособничества или даже перехода на сторону иных будет несложно.

Я окаменела.

Иных. Мой отец воспитывал сразу двух иных: Аурелио и меня. Уже только за это можно лишиться жизни.

– Но я уверен, все обойдется, – Харрит скользил взглядом по моему лицу. В час волка я плохо контролировала эмоции, поэтому опасалась, что он заметит, как подействовали на меня его слова. – Лорд Сэкхарт останется при дворе и проживет много–много лет, потому что ты скажешь «да». Причем это будет клятва на крови.

Он указал на свое единственное украшение – кольцо рода Плагертов. Магическая вещь принимала клятву, нарушение которой заканчивалось смертью.

– Ты сказал, что король избавляется от всех, кто стоит на его пути, – прежде чем произнести да или нет, я должна была знать, есть ли у меня хоть один шанс выпутаться. – Долгое отсутствие лорда Аурелио подпадает под эту категорию? Он на службе короля или…

– Ни от кого не скрылось, насколько ты была увлечена им, – с усталостью в голосе произнес Харрит, направляясь в спальную комнату.

– И вы…

– Давай покончим с нашими делами как можно быстрей, – перебил меня Харрит и потянулся к пуговицам рубашки. Камзол он снял еще во время танцев. – Меня ждут за карточным столом.

От невозможности поверить, что все происходящее – реальность, я схватилась за голову. Я с ужасом наблюдала, как принц, оставшись в одних штанах, расправляет постель. Небрежно сбрасывает белоснежное покрывало, смахивает на пол бесчисленные подушки.

– Харрит, но ты же не хочешь, – я попыталась напомнить, с чего начался наш разговор.

– У детей королевской крови нет выбора. Лети, – он забрался на кровать, не снимая сапог, и призывно протянул ко мне руку, – не дури. Давай сделаем это по быстрому.

Я яростно помотала головой.

– Я настолько тебе не нравлюсь? – Харрит приподнял бровь, а я видела, как поднимается смоляная бровь Вито. Простая гримаса в ином исполнении заставила меня сложиться пополам. Аурелио услали, чтобы он всему этому не мешал. Король знал, что сыну лорда Сэкхарта по силам противостоять ему. – Милая, не плач. Я заметил, как ты опечалилась, когда я сказал, что не хочу на тебе жениться. Ты же что–то чувствуешь ко мне? Признайся. Ты скучала по нашим встречам…

– Я никогда тебя не полюблю.

– Полюбишь. Я хороший. Спорим, что однажды ты сама прыгнешь мне на шею. И я даже позволю тебе поцеловать себя.

– Этого никогда не случится. Женщина не сможет полюбить насильника.

– Я буду ласков. Ну же! Посмотри, на кольцо. Оно готово, чтобы ты произнесла клятву. Осталась самая малость, испачкать простыни кровью.

Я метнулась к двери. Я едва успела обрадоваться, что та не заперта, как на пороге столкнулась нос к носу с Рурком – средним сыном короля. Он явно подслушивал. Увидев меня, осклабился в премерзкой улыбке. Два рыцаря–светильника ослепили меня ярким огнем, и на мгновение почудилось, что оскал Рурка напоминает волчий.