– Лети, дыши, – он был серьезен. Ни капли сарказма.

Я сжала губы и отвела взгляд.

Мы пересекли зал и остановились недалеко от пустующего трона. Шелли неслась на всех парусах к нам. Розовое платье и розовые же цветы в прическе делали подругу–пышечку похожей на клумбу. Получившие строгий наказ следить за младшей сестрой братья Вайрих плелись следом.

– Так и знала, что ты сделаешь все по своему, – прошипела она, прикрывая рот веером.

– Не поняла?

– Оглянись вокруг. Ничего не замечаешь?

Я нахмурилась. Все смотрели на нас. Большинство с неприязнью.

– Они сердятся? Но за что?

– Мэсс Валлери раструбила на всю Индору, что ей выпала честь собирать тебя к балу. Она прилично заработала на этом.

– Честно сказать, я не знаю, во сколько обошлись мои наряды. Рассчитывался папа.

– Стоимость сшитых для тебя платьев ничто по сравнению с тем, сколько она поимела с твоих подражателей. Подручные мэсс за большие деньги открывали секрет дебютного выхода Летисии Сэкхарт.

– Черт. Не знала, что я настолько популярна.

Я с удивлением отметила, что большинство девушек имели платья со шлейфами, порой до невозможности длинными, бесстыдные декольте и пирамиды из волос, увитых цветами и жемчужинами. Выбеленная кожа, густые румяна и чернота ресниц делали дебютанток похожими друг на друга. При, казалось бы, чрезмерной яркости красок все они выглядели безликими.

– Шелли, ты тоже платила? Я могла бы тебе по дружески сказать, что ничего такого не будет, – я осуждающе покачала головой. За моей спиной неприлично громко хмыкнул Вито.

– Тебя попробуй найди, – Шелли активно махала веером. Цветы в ее прическе, словно живые, шевелили лепестками. Через толстый слой пудры на носу подруги проступали бисеринки испарины. – То на стрельбище, то закопалась в учебниках, то уже спишь. Кстати, тебе досталось за ночной побег?

– Еще как, – я обернулась на Аурелио. На его лице блуждала улыбка. Проследив за его взглядом, я закусила губу. С той стороны зала на Вито смотрела Ханна Бушер. Первая красавица из тех, кому пора замуж, но они никак не могут определиться, кого из поклонников выбрать. Больно заныло сердце. Я почувствовала, что теряю Вито.

Монарх в сопровождении сыновей и свиты появился под национальный гимн. Нас, дебютанток, выстроили в ряд в центре залы. По традиции под звуки «Славься, Тамбер» все, в том числе и король, прижали ладонь к сердцу. Но вот отгремели последние аккорды, и Генрик Третий – красивый, но слегка полноватый мужчина, тут же расслабил лицо. Осмотрев наш строй и оценив сияние молодости, широко улыбнулся. Мы, трепеща, присели в глубоком поклоне. Шелли качнуло, и мне пришлось схватить ее за плечо, чтобы она не завалилась на бок.

– Чертова башня, – прошипела подруга, руками поправляя прическу. – Тут чужих волос больше, чем своих.

– Я рад приветствовать юное поколение Тамбера, – начал торжественную речь король. Сначала я слушала внимательно, но потом, когда он перешел на перечисление тех славных деяний, которые родина ожидает от молодой поросли, отвлеклась. Я вновь поймала, как переглядываются Вито и Ханна Бушер. Горячая волна поднялась откуда–то с низа живота и со скоростью потерявшей управление телеги врезалась в мой мозг. Я уже и на минуту не сомневалась, что они любовники! Уж не у нее ли он провел каникулы, прежде, чем появиться дома?

Я вдруг со всей очевидностью поняла, что у Аурелио есть своя жизнь. Взрослая жизнь, в которой малолетке Лети нет места. Она всего лишь сестра, которую следовало приструнить и научить владеть собой.

Плохой учитель Вито. Плохой. Я не владела собой. Я уже забыла где и для чего нахожусь. Хотелось бежать. Я бы и побежала, но еще не определилась, в какую сторону: рвать Ханне патлы или прочь из зала, чтобы залить слезами подушку.

– Лет–т–т–ти! – громкий шепот Шелли заставил вернуться к реальности. Передо мной стоял король и протягивал руку в приглашении на танец.

– Что–то случилось? – тихо спросил он, выводя меня в круг. Люди расступились, давая нам пространство для маневра. – Отчего вы так бледны?

– Великая честь открывать бал с Вашим Величеством. Боюсь быть неловкой, – я потупила взор, чтобы он не заметил готовые сорваться слезы.

Король на удивление легко вел. Больше не пытался говорить, лишь улыбался и иногда начинал подпевать музыкантам. Я расслабилась и начала наслаждаться танцем. В круг входили все новые и новые пары. Что–то хлопнуло над головами. Некоторые особо впечатлительные девицы вскрикнули, но тут же рассмеялись. На танцующих сыпались розовые лепестки.

– Красиво? – спросил король.

Я, задрав голову, кивнула. Лепестков было так много, что казалось, идет розовый снег.

Музыка стихла, и Его Величество повел меня в сторону трона. Я ожидала, что меня вручат Аурелио, но того не оказалось на месте. Я и Шелли очутились в компании ее братьев и младшего сына короля. Харрит осклабился в приветственной улыбке.

– О чем ты говорила с королем? – пока наши кавалеры отправились за прохладительными напитками, Шелли оттеснила меня в сторону колонны. Я не была против. Из–за нее мне проще было наблюдать за залом. Заметив весело щебечущую с подругами Ханну Бушер, я немного поуспокоилась. Мало ли куда вышел Вито? Его задача – сопроводить меня на бал и вовремя вернуть домой. Никто не говорил, что мы должны весь вечер проводить вместе. Хотя мне очень хотелось.

– О чести, выпавшей на мою долю, и о цветах. А что?

– А то, что приглашение Его Величества значит гораздо больше, чем ты думаешь.

– Я о короле вообще не думаю. Не забывай, мой папа близок к трону, поэтому нисколько не удивительно, что Генрик решил открыть бал с моей персоной.

– Мой папа тоже близок к престолу. Еще неизвестно, кто важнее для королевства, казначейство или департамент по иным делам, однако меня никто не пригласил.

Шелли обиженно поджала губы.

– Совсем? – я догадалась о причине вспышки сварливости.

– Мне пришлось ущипнуть Готвера, чтобы он догадался вывести меня в круг.

Я обернулась на смеющихся братьев и поймала взгляд принца на себе.

– И что по твоему значит приглашение короля?

– Помнишь, кто названа невестой его среднего сына? – оживилась Шелли. Сплетни – это то, о чем мы любим говорить в любое время суток. Хорошая новость способна повысить настроение.

Я равнодушно пожала плечами. Мне не очень нравилась избранница Рурка. Гусыня. Как и все девицы рода Файдир. Надменные, носатые, шипящие. И следить за судьбой новоявленной принцессы я не собиралась.

– Три года назад именно ее выбрал король для первого танца дебютанток.

– А последующие два года кого он выбирал? – я поняла, куда клонит Шелли.

– В позапрошлом году он отсутствовал, и бал открывал наследник. Его танец не в счет. Не он решает судьбу своих братьев и кузенов. А вот дебютантка прошлого года, станцевавшая с королем, вышла замуж за сына герцога Мэдора.

– Племянника короля, – я качнула головой. Все при дворе знали, что свадьбу справили, не дождавшись совершеннолетия невесты. Сегодня ее не было на балу по причине глубокой беременности. – И поэтому ты думаешь, что меня прочат принцу Харриту?

– А кому еще? В королевской семье больше нет свободных совершеннолетних мужчин. Второй племянник слишком мал для брачных отношений.

Я помнила, что малышу Эдрину всего десять. Наш король, в отличие от своего сводного брата, герцога Мэдора, отличался величайшей плодовитостью. Правда, с уклоном в женский род. На трех принцев приходилось восемь принцесс. Дочери, как правило, выдавались замуж за границу. Укрепление отношений и все такое. Но принцам Генрик Третий почему–то подбирал только местных девиц. Видимо, не хотел влияния иностранщины при своем дворе.

Я вновь повернулась к столам, вытянувшимся по обе стороны от входа. Ледяные фигуры в человеческий рост возвышались над чашами с напитками, фруктами и сладостями. Хоть братья Вайрих уже держали в руках фужеры для меня и Шелли, вернуться не спешили. Заигрывали с кокетничающими девицами. Те прыскали от смеха и прикрывались трепещущими веерами. Принц Харрит не участвовал в веселье. Попивал вино и время от времени бросал взгляды в нашу сторону.