Из космогонии:
В начале времён, Тот, Чьё Имя Неназываемо, создал два мира: Эдемус - мир созидания, и Магетто - мир деструктор.
Светлые маги Эдемуса собирали различные конфигурации душ и засевали ими всё сущее. Души росли и развивались в физических телах, а после смерти последних стекались на Магетто, на сборный пункт "чистилище", где демоны их сортировали. Удачные варианты, души праведников - отправлялись на дальнейшее перерождение, а остальные - развоплощались и перерабатывались в первичное сырьё, из которого маги Эдемуса лепили сонмы новых душевных модификаций. Своего рода, безотходное производство.
Для защиты от пагубного влияния хаоса (ТЧИН был адептом порядка, и анархическое свободомыслие хаотической субстанции крайне не одобрял), он оградил вновь созданные миры сетью из пограничных зеркальных реальностей.
Ангелы следили за жизнью в мирах фронтира, а в случае форс мажоров, последствия неудачных ангельских экспериментов зачищали демоны. Система оказалась жизнеспособной, и ТЧИН занялся новым проектом, а мы так и живём...
* * *
Фортуна выбросила "зеро". Монета встала на ребро и пока вращается. Что выпадет - жизнь или смерть?
В ночь накануне зимнего солнцеворота в лавовой долине зацвели лунные деревья. Долина слыла местом недобрым, мистическим, и всё живое обходило её стороной. В стародавние времена в этих местах состоялась эпическая битва с тварью хаоса, в долине её и упокоили. А всем известно, какие причудливые свойства приобретает материя под влиянием хаотических эманаций. Вот и тучная, щедро сдобренная вулканическим пеплом почва долины настолько видоизменилась, что выжить здесь смогли лишь мутировавшие гигантские ферокактусы. Вид они имели самый что ни на есть инфернальный - мясистые багровые выросты торчали из земли, как освежеванные пальцы лезущего из могилы великана. Но раз в сотню лет, обязательно в полнолуние, жутковатый пейзаж преображался. Деревья расцветали. Покрывшись за ночь сверху донизу кипенью белых мелких цветов, они превращались в нечто воздушное, розово-гламурное, источающее одуряющий медвяный дух.
Из лунных цветов и бродящего в кактусовых стволах сока изготавливали легендарный бренди, который ценился не за вкусовые качества, впрочем, тоже весьма высокие, а за способность многократно усиливать дар предвидения. В винных подвалах Санарифского лорда, в чьих владениях и находилась долина, напиток вызревал сто лет, и дегустировать его полагалось в пору следующего цветения.
Вот и нынче, на тёплом лавовом склоне, в специально предназначенной для таких целей беседке, оценивали качество созревшего бренди два высших демона: хозяин поместья, полководец ратей Абаддоновых - тёмный рыцарь Бабуленц Санарифский, и его давний друг, правая рука князя Пифона - благородный нагайе Драгоши лай-Шосс.
По традиции, демонам следовало возлежать на ложах, смаковать напиток и рассуждать о вещах возвышенных и прекрасных: философии, поэзии, статях фавориток владыки.
Но увы... в этот раз и бледное чело лорда Бабуленца, и эбеновый лик благородного нагайе омрачали заботы, беседовали демоны о делах.
- Северный сектор? Земля? Всё так зыбко... - нагайе неопределённо передёрнул плечами, и по телу прокатилась глянцевая волна сократившихся мышц. Драгоши, по обычаю своего народа, не признавал одежд. Только золотая вязь кастовых татуировок вилась по лоснящейся коже, да узкую, переходящую в мощные кольца змеиного хвоста талию, опоясывал наборный костяной пояс с фартуком из металлических цепочек на причинном месте. - Ты там бывал? Нет? Ничего не потерял, жопа миров. У них сейчас скачок научно-технического прогресса. А не мне тебе рассказывать, Бабу, какие печали может принести многая мудрость... новые знания спровоцировали кризис веры, религия перестала быть сдерживающим фактором чахлой аборигенской морали, и та скончалась в корчах. В общем, дикари потеряли страх божий и взамен получили ядерную дубинку. Сейчас там всю систему перекособочило: пси-поле на максимуме, энтропия... - вот-вот рванёт.
- Вот оно что... - задумчиво цыкнул зубом хозяин поместья, он относился к типу демонов-хуманусов. Внешне Бабуленц ничем не отличался от человека. Демонскую сущность выдавали только глаза - зеркало души. За узким разрезом глазной щели Санарифского лорда царила настолько беспросветная тьма, что сразу становилось ясно: данная особь обладает душой исключительно выдающихся демонских достоинств.
- Нас тоже тревожит этот мир. От них лавинообразно увеличился поток валового продукта, но качество сырья отвратительное, на перерождение и процента не набирается. Техники не справляются с переработкой брака, дважды пришлось закладывать в инкубатор дополнительную кладку технического персонала. Налицо все признаки ситуации "Ч", вот мессир Абадонне и забеспокоился - не начинать ли подготовку к зачистке? Велел послать вам в ставку запрос на аналитику. А что думает по этому поводу экчеленце Пифоне?
Змей недовольно сверкнул алым глазом:
- Ты же знаешь, какой бюрократ и перестраховщик мой патрон, будь моя воля, я не стал бы дожидаться прорыва хаоса в секторе, а превентивно зачистил бы там всё до белого листа. А он: "не хочу из-за вашего разгильдяйства получить ноту от светлого двора - делайте всё по инструкции"
По инструкции... младшие жрецы три раза проводили коллективное камлание, но судного дня так и не увидели. Пришлось самому. И тоже не удачно, в транс-то я впал, видение явилось... но неопределённое. Видел нас с тобой в холодном месте, где ты играл в туземную азартную игру. Ещё там были волк и заяц - из светлых. Из-за светлых, думаю... скорей всего, мы проводили обряд последнего шанса.
- А как светлые относятся к сложившейся ситуации?
- А как можно относиться к месту ссылки неудачников? Сейчас там и вовсе нет куратора. Масьянец занят устройством личной жизни и забил на работу, Зимний двор расслабился и сложил полномочия на кого-то из туземцев, так что, надеяться можно только на себя. Придётся, Бабу, нам отправиться на периферию и на месте оценить обстановку.
