— Виктор Алексеевич, а можно… — Марьян даже не успел договорить. Вик развернулся к нему так резво, что едва на ногах устоял.
— Да? — сбивающимся будто после марафона голосом выпалил он, с жадностью изучая лицо мальчишки. Вот он, такой близкий, но такой недоступный. Даже коснуться его нельзя. Черт, да на него даже смотреть нельзя, если уж на то пошло! Даже думать!..
Марьян опустил взгляд в пол на секунду, хмыкнул, а потом взглянул с вызовом, будто… будто понял. Нет, он понял все с самого начала, с самого первого взгляда. Он явно уже сталкивался с подобными уродами, и Вик готов был начистить ебало каждому, кто имел смелость посмотреть на мальчика с недвусмысленным интересом. Только вот ирония — сперва нужно было врезать себе.
— Можно… — Марьян ухмыльнулся, пробежался языком по губам, а потом сунул руки в карманы стареньких потрепанных джинсов. — Можно мне кофе?
— Кофе, — повторил Вик, чувствуя себя больным извращенцем, потому что физически не мог оторвать взгляд от худощавой фигурки мальчишки, от уже достаточно широких плеч и узкой талии, что проглядывались под тонкой тканью футболки, от таких трогательных ключиц и ямочке между ними. — С молоком?
— Ага, — нахально улыбнулся Марьян и подошел ближе. Вик отшатнулся от него, твердо решив не поддаваться соблазнам, и направился к плите.
Лишь чудом не задел его плечом…
— У вас хорошая квартира, — произнес Марьян, присаживаясь на подоконник. — Я точно могу остаться у Тоши с ночевкой?
— Точно, — сдержанно ответил Вик, доставая из шкафчика турку и упаковку кофейных зерен. Кофемолку, сахар, чашку…
— Мы с Тошей недавно познакомились, но мне кажется, что мы знаем друг друга всю жизнь! — с какой-то поистине детской непосредственностью заявил мальчик, болтая ногами в воздухе. Вик насыпал кофейные зерна в кофемолку, включил в розетку и позволил себе один быстрый взгляд в сторону гостя. Марьян, до этого момента изучающий что-то за окном, усевшись в полоборота, резко повернулся к нему и улыбнулся: — Он мне как брат!
Вик промолчал. Проследил за движением мальчишеской руки, что будто по привычке потянулась к виску, видимо, желая заправить прядь волос за маленькое розовое ушко, но, не наткнувшись на волосы, скользнула вверх, по короткому темному ежику…
Поспешно отвернувшись, мужчина весь погрузился в процесс приготовления кофе, стараясь готовить по всем правилам, только слушал веселое щебетание Марьяна.
— Ну ты там скоро? — заглянул на кухню Антон. — Я все подключил, жду тебя!
— Да-да, сейчас, — отозвался мальчик.
Вик не стал тянуть. Перелил кофе из турки в чашку и протянул ему, на мгновение соприкасаясь с прохладными изящными пальцами.
— Ты не замерз? — спросил он у благодарно улыбающегося мальчика.
— Нет, у меня всегда руки холодные, — заявил Марьян и в доказательство протянул ладонь, касаясь щеки Вика. Его будто током шандарахнуло, когда он почувствовал тот самый вишневый запах дешевой отдушки. Что это? Духи? Мыло? Жвачки? Или все-таки сигареты?.. — Зато сердце горячее, — с усмешкой добавил мальчишка и снова растянул губы в улыбке, обнажая ряд ровных и крепких зубов, каких не встретишь у детей из неблагополучных семей.
Марьян склонил голову к плечу, демонстрируя тонкую шею и трогательное розовое ушко, а потом поднес чашку к губам и сделал глоток. Вик затаил дыхание, наблюдая, как дернулся кадык на белом горле, потом скользнул взглядом на ямочку между ключицами, виднеющимися в вороте растянутой застиранной футболки, и отвернулся.
Возможно, ему показалось, а может быть и нет, но мальчик то ли тихо рассмеялся, то ли просто хмыкнул, и, ловко, как кошка, спрыгнув с подоконника, умудрившись не расплескать кофе, убежал в комнату Антона. С едва слышным щелчком закрылась дверь…
Вик не удержался на подкашивающихся ногах, сполз на пол и простонал, закрывая лицо руками. Его трясло, как в лихорадке, а перед глазами застыл образ соблазнительного мальчишки…
— Урод, блять! — рявкнул он, мстительно ударяя кулаком в пол с такой силой, что кожа на костяшках тут же лопнула, закровила, но даже боль не принесла удовлетворение. Ударил еще раз, кусая губы, чтобы не закричать. Он сходил с ума, он задыхался. — К черту! Набухаюсь как сука, сниму шлюху и…
Вик резко поднялся на ноги, обмотал поврежденную ладонь бумажным полотенцем, торопливо вытер кровь с кафеля и только потом рискнул приблизиться к подоконнику, положить руку на гладкую белую поверхность. Пластик еще хранил тепло его тела, но все равно стремительно остывал.
***
— Полегче! — взвизгнула девочка, отталкивая его бедра от себя. Вик силой заставил себя замереть. Сам же заказал новенькую и чистенькую, а не разъебаную, в которую кулак засунь — она не почувствует!
С этой новенькой и чистенькой, правда, проблемы возникли сразу. Вик и сам не знал, чего он ожидал. Ясно же было, что удовлетворения он не получит, даже если перетрахает всех работниц секс-индустрии в округе. Он, правда, даже посмотрел анкеты мальчиков, только вот никакими мальчиками они не были, сплошь жеребцы, кобели и коты. Даже те, что помоложе, не вызывали ровно никакого желания, как, в принципе, и раньше. Угловатые, лопоухие, с некрасивыми носами и кривыми зубами. Даже самые обычные парни вызывали у него отвращение, наверное, потому что слишком сильно отличались от Марьяна и на контрасте с ним смотрелись просто омерзительно.
Вик внаглую искал себе шлюху прямо за барной стойкой. Пролистал сотню анкет, чтобы в итоге остановиться на самой миленькой девочке лет двадцати, которую смело можно было бы снимать в порнороликах категории «teen» с примечанием «tight pussy». Она была бы эталоном, определенно.
Только вот визгливая слишком…
Вик распахнул глаза и уставился в ее наивные обиженные глаза. Видимо, не ожидала такого грубого отношения. Попасть на бабки за порчу всех ее прелестей Вик не хотел, а потому виновато улыбнулся, склонился и поцеловал мягкие губы. Она с готовностью ответила, обвивая его шею руками.
— Осторожнее, хорошо? — интимным полушепотом попросила девчонка, выписывая бедрами восьмерки. — Хочешь я сама?..
Вик не спорил, перекатился на спину и поддержал ее под спину, чтобы не упала. Вот так, не контролируя ситуацию, можно было закрыть глаза и представить, что на его члене скачет не шлюшка, а…
Он прикусил кожу на запястье, чувствуя, как в глубине души поднимается волна стыда. Ребенка в своей постели он еще не представлял. Для него это всегда было строжайшим табу, да и не хотелось никогда. Никогда, блять, честное слово, его не возбуждали дети и мужчины! Ни-ког-да!
— Кто она? — прошептала шлюшка, когда они уже нежились в разворошенной гостиничной постели. Лежала у него на груди, вырисовывая круги пальцами, и это было даже приятно. Вик не испытывал к представительницам древнейшей профессии какой-то брезгливости. Если выбирать тщательно, можно найти хорошие варианты. Вот и эта тоже была симпатичная, молодая, с длинными искусно завитыми светлыми волосами и ярко накрашенными, но все равно живыми глазами. Только вопросов много задавала…
— С чего ты решила, что есть какая-то «она»? — пялясь в потолок, поинтересовался Вик.
— Ну… — девушка приподняла голову, опираясь на локоть, и с улыбкой посмотрела на него серьезным умным взглядом. — Ты красивый мужчина, заказал красивую проститутку, чтобы закрыть глаза и представлять на моем месте ее. Разве я не права?
— Может и права, — пожал плечами Вик, поглаживая ее по спине. — Это важно?
— Мне — нет, — хмыкнула девушка, закидывая на его бедро колено и будто невзначай касаясь обмякшего члена. — Но твоя избранница бы обиделась на то, что ты трахаешь меня вместо нее.
— Это вряд ли, малышка… — пробормотал мужчина, почесывая ее за ушком.
Она снова положила голову ему на плечо, помолчала какое-то время, а потом попросила:
— Не называй меня малышкой. Это немного унизительно.
Вик хмыкнул и прижал ее ближе, вдыхая запах волос и несомненно дорогих духов.
— Я назвал тебя малышкой, потому что ты молодая, а я…
