– Ого, вот так сразу и в лоб. Соскучился я по тебе, неужели не понятно, не слышно тебя уже три недели, хоть бы смс написала.

– И что, ты ответил бы?

– Конечно! Я хоть, когда–то не отвечал?

Хренову тонну раз вообще–то, Харитонов.

– Что ты хотел? – я решила не развивать эту тему.

– Я тебе заказал чай и круассан с шоколадом, как ты любишь, – пододвинул ко мне кружку и тарелку с выпечкой.

Люблю я кофе, Харитонов, а выпечку не ем, но ты об этом, конечно же, забываешь каждый раз. Видимо это любит кто–то другой, точнее другая, а ты даже не удосужился за полгода запомнить мои вкусы.

Я чувствовала, как ком подкатывает к горлу. Ненавижу, ненавижу какая я с ним, ненавижу свою слабохарактерность.

– Спасибо, я не голодная, так ты расскажешь или нет?

– У тебя сегодня настроения, что ли нет? Что за гонор? – Игорь явно начинал злиться.

– Ты отвечаешь вопросом на вопрос.

– Поехали ко мне?

Вот оно. Дно, которое я пробиваю раз за разом. Давай, Алин, нечего тебе ловить тут больше.

Поле выжженное, земля мертвая. Тут не вырастет больше ни цветок, ни сорняк, сколько не лей воды.

– Я не могу.

– Почему?

– Не хочу. Я устала.

– Так заскочи домой, передохни, прими душ, а вечерком приезжай на такси ко мне, я пиццу закажу, киноху посмотрим.

– Не хочу я пиццы и кинохи тоже.

– Это бунт что–ли, я не пойму твой бабский мозг? – он закипал и не понимал, почему я не соглашаюсь.

– Игорь, я устала от того, что между нами происходит. Я как корабль, который сел на мель – мне нет места ни в порту, ни в море, ни в твоей жизни. Оставь меня и не звони больше, – сказала я сиплым голосом.

– Я думал, мы понимаем друг друга и даем то, что нужно, – усмехнулся он. – Брось, малышка, это у тебя просто день плохой.

У меня не день плохой, а год. Аккурат, с того момента, как я с тобой познакомилась.

– Нет, Игорь, я все решила, – я посмотрела в его глаза. – Прошу тебя, если ты чувствуешь ко мне, хоть какие–то теплые чувства, сделай, как я попросила, отпусти меня и не звони больше, мне надо идти дальше.

Я сказала это, встала, взяла вещи и пошла к выходу как можно быстрее. Открыла в спешке дверь и столкнулась с кем–то, извинилась.

Мне надо было бежать отсюда как можно скорее. Я чувствовала, как моя броня сыпалась к ногам.

Вот бы сейчас на необитаемый остров, я как наркоман, у меня была ломка.

Шла по улице, размазывая тушь по лицу. Это нужно было оплакать. Он не сделал для меня ничего хорошего. Игорь никогда меня не поддерживал, не хвалил и не сопереживал. Я была бездушной куклой, которая всегда и со всем с ним соглашалась.

Не знаю, сколько я так бродила, 15 минут или два часа. Сама не заметила, как успокоилась, достала из сумки телефон и начала фотографировать набережную.

Мне нравилось делать фотографии своего города. Это было хобби, которое всегда успокаивало мою душу. На 18 лет родители подарили мне зеркалку, и теперь, моя галерея пополнилась фотографиями на профессиональный аппарат.

А еще мне нравилось прятаться за объективом. Так я могла подмечать нужные детали и неподдельные эмоции людей.

Сделав несколько фото, у меня зазвонил телефон.

– Привет, ма! – воскликнула я чересчур бодро

– Привет, родная, как дела, как опрос у твоего тирана?

– Ну какой же он мой, – я улыбнулась. – Он общий. Сдала, все хорошо, вот, иду как раз домой.

– А мы с папой к бабушке на дачу на все выходные собираемся, не хочешь с нами?

Поехать с родными, которые знают тебя как облупленную, держать лицо два дня, ни в коем случае не проронить ни слезинки, ну уж нет. Мне нужно было выдохнуть.

– Может быть на следующие выходные? Мы хотели завтра с Катюхой по магазинам пройтись, на улице так тепло становится, нужно прикупить одежды.

– Я так и думала,– с теплотой в голосе сказала мама. – Переведу тебе немного на шопинг.

Обожаю своих родителей.

– Спасибо, мамуль, много не переводи, у меня все есть вообще. Хорошо вам отдохнуть, папе и бабуле привет.

– Целую, дочка, от папы привет.

Окончательно успокоившись, оперлась локтями о перила на набережной и посмотрела на реку. Молниеносное желание, яркая вспышка и я уже звоню лучшей подруге.

– Кать?

– Ты где? Тебя долго нет, я переживаю, – отозвалась она на том конце провода.

– Всё, Кать.

– Что всё? Я не поняла.

– Всё – это всё. Больше так не могу. Ты права – эти отношения болото, и я тонуть в нем не хочу. Больше не хочу.

– Правда? – ахнув, спросила она.

– Да. Стою на набережной и понимаю, что сто лет не веселилась, – нарочито бодро сказала я. – Как насчет идеи сходить сегодня в клуб? “BarDuck” давно не видел наши трясущиеся булочки.

В ответ я услышала счастливый визг.

Была у меня подработка в конторе у родителей. Обязанности мои были безграничными, начиная от проверки и составления договоров, подготовки информации отцу по различного рода операциям, в общем, и швец и жнец и на дуде игрец.

Как раз наводил порядок в документации, когда мне позвонил Егор.

– Димон, ты где? Срочное дело.

– У отца на работе, что случилось? – я отложил документы.

–В общем, я только что хотел зайти в кафе, а оттуда на меня вылетела Алина. И вид у нее был не очень, расстроенная какая–то.

– Так, дальше, – у меня кровь прилила к лицу.

– Походу дела она сидела с типом каким–то, потому что он выбежал за ней. Но совершенно, абсолютно нечаянно и случайно столкнулся со мной.

– Ну да, конечно, случайно, – усмехнулся я.

– В общем, я его задержал, она ушла в сторону центра.

– Понял тебя, спасибо, что сказал. Надо проследить, я разберусь.

– Я бы пошел за ней, но не могу, прости, меня ждут в деканате, а наш друг бухой дома отсыпается.

– Спасибо, Егор. Я твой должник, – и отключился.

Тут же набрал номер брата.

– Чего тебе? – ответил он, на заднем фоне слышались звуки стрельбы, значит Марс дома.

– Марс, одевайся и дуй в парк возле универа. Там должна быть Алина.

– Понял, принял, до связи.

Хотел было спросить, знает ли брат как выглядит девушка, но не стал этого делать. Мелкий наверняка успел залезть ко мне в телефон и увидеть ее.

Мне не нравилось, то, что рассказал Егор. Я хотел бы сам поехать туда и проверить как Аля, но не мог сделать этого быстро, так как был на другом конце города и не мог показаться на глаза.

Если они поссорились, то это мне только на руку.

Спустя двадцать минут нервного ожидания позвонил Марс.

– Пляши, – сказал он.

– Сплясал. Что узнал?

– Две новости.

– Хорошая и плохая?

– Хорошая и еще лучше! За такие новости ты мне будешь должен еще косарь.

– Обойдешься, рассказывай.

– У–у–у–у жестокий. Хорошая – твоя блонди сегодня будет тусить в “BarDuck”. Что за название идиотское?

– Отлично, а вторая? – проигнорировал я вопрос.

– А вторая – цыпочка кинула своего хахаля. – И заржал.

Воздух тихо покинул мои легкие. Это все мне было очень на руку. Мне не хотелось действовать грязно и выкладывать Алине всю правду о Игоре.

– Марс, знаешь что?

– Ну? – подозрительно спросил он.

– Ты самый лучший в мире брат.

– Дашь тыщу?

– Нет, – и положил трубку.

– И ты просто встала и ушла? – шокированная Катя смотрела на меня своими огромными глазами.

– Если бы я не встала и не сбежала, то сейчас бы сидела не с тобой, а с Игорем у него в квартире, м–м–м, как вкусно! – обещанные вкусняшки удались на славу

Мы сидели на кухне, и пили чай с блинами, которые приготовила подруга. Из открытого окна веяло вечерней прохладой, был слышен шум города

– Ты не уверена в решении, которое приняла?

– Абсолютно, – уверенно ответила я.