Литмир - Электронная Библиотека

Мой взгляд зацепился за знакомое слово, а внутри все похолодело. Кажется, я даже подпрыгнул на кровати, отчего Алтай проснулся и что-то недовольно проворчал.

Лазарь?! Неужели тот самый?

Да ну. Лазарь — имя распространенное, библейское. Используется как название целой кучи проектов, поскольку окутано флером воскрешения. Это слово могут приплести к чему угодно.

Но было одно обстоятельство, которое заставляло меня думать, что связь здесь все-таки была.

Лаборатория в подземелье на острове. Они ведь тоже собирали детей. Ну если не совсем детей, но подростков. От пятнадцати до восемнадцати. Коллекционировали особенных ребят, словно в Кунсткамере, и заставляли работать на себя… И того, за кем так долго гонялся Самойлов, тоже звали Лазарем. Было бы похоже на совпадение, кабы методы не оказались столь похожи.

Тьма молчала, давая мне возможность самому сделать выводы.

— Ты знаешь что-нибудь об этом? — тихо спросил я.

«Пока ты и без меня прекрасно справляешься. Отмечу лишь, что Друзилла дала тебе эти книги вовсе не затем, чтобы ты связал свои былые приключения с Орденом, но для того, чтобы понимал, с кем борешься».

Я отложил книгу и вышел в гостиную. Вылил перезаварившйся до состояния чифира холодный чай в чашку и залпом выпил.

Елки зеленые… Значит, Лазарь был объектом испытаний и смог сбежать, предварительно отправив на тот свет Октавиана и его миньонов? Или одаренных там была целая группа, и он спасся не один? Тогда логично, что они разбежались, причем в другие страны. Боялись преследования. А там могли использовать способности для обогащения и обретения влияния… И лишь затем могли снова запустить руки в империю. Но какова итоговая цель? Мне все это казалось настолько невероятным, что пора было начинать мастерить шапочку из фольги.

«Какой бы она ни была, Лазарь сейчас не является тебе врагом», — подсказала Тьма.

— Почему бы тебе не рассказать мне все полностью?

«Как бы ты поступил на его месте? Представь. Ты, допустим, бастард. На медосмотре при поступлении в какое-нибудь училище у тебя обнаруживают метку. Тревога, шум, треск, беготня — и за тобой приезжает коллега брата Луция на стильной черной машине. Тебе говорят, что отныне ты — изгой и лишен права на обычную жизнь…»

— Плюс-минус это то, что было и со мной.

«Только есть существенная разница, — ответила тьма. — Происхождение. Ты оказался в теле полноценного аристократа со всеми вытекающими. Тому, кого ты называешь Лазарем, не повезло».

Значит, Тьма все же решила рассказать мне его историю. Но зачем?

«Затем, чтобы ты понимал — это давно назревало. И у тебя могут появиться неочевидные союзники. В конце концов, у моих рук тоже могут быть свои руки…»

— Так что с ним сделали? С этим Лазарем.

«Отправили в Орден, разумеется. Где он быстро выяснил, что его ожидал не более-менее предсказуемый путь темного брата с соответствующими карьерными перспективами, а застенки лаборатории сумасшедшего старика, решившего продлить жизнь других таких же стапреров… Как же мне нравится это смешное слово! Продлить ее за счет извлечения силы из… как в твоем мире это называется… неликвида?»

— Неликвидом у нас чаще всего называют товары или активы, — проворчал я. — Впрочем, ты права. Они незнатных давно расцеловечили, еще в тридцатых. Значит, эта инициатива «Лазарь» не предполагала воскрешение почтенных кадавров, но должна была подарить стареющим Примогенам новую жизнь за счет молодых незнатных одаренных?

«Примерно так».

— А доказательства этому найти можно?

«Боюсь, все утрачено. Единственные живые свидетели, это те, кто смог спастись».

— Но остальные знали! Может даже Вергилий знал…

«Знали. Но ничего никогда не расскажут. Ты же понимаешь, что начнется, если об этом просочится в массы? Могут и на вилы поднять, и не факт, что дары помогут отбиться от разъяренной толпы».

Понятно. Концы в воду. Что ж, теперь я понимал примерную мотивацию этого Лазаря. На его месте я бы тоже хотел отомстить Ордену и системе, которая позволила ему существовать. Жаль лишь, что он пошел по проторенной дорожке и начал использовать те же методы, что и его мучители. Точнее, не он один. Тьма сказала, что спаслись несколько. Знал ли об остальных Самойлов? Или этот спрут настолько разросся, что всех концов не найдет никто и никогда?

«На сегодня ты достаточно узнал», — с материнской интонацией сказала Тьма. — «Тебе нужен отдых. Ты все еще ранен, измотан, и восстановиться как следует можешь лишь во сне. И восстановиться тебе нужно быстро. Друзилла права. Все вышло на финишную прямую, весь этот многолетний проект. От тебя слишком многое зависит, так что побереги себя».

Ну прямо сама забота! А когда я драпал от Северины с ее волшебным ножичком, чего молчала? Кстати, о ножичке…

«Об этом потом. Ложись спать, дитя».

Не без неудовольствия, но пришлось признать правоту силы. Организм действительно держался на морально-волевых. Я аккуратно собрал литературу и убрал в тайник. Разобрался, как его закрывать — и это было последнее усилие, которое совершил мой мозг.

Через несколько мгновений я уже спал, привалившись к теплому боку Алтая.

* * *

Утро началось не с кофе.

Утро началось с физиономии Дионисия — настолько жизнерадостной и позитивной, что аж скулы сводило.

— Шесть утра, Владимир Андреевич! — отрапортовал слуга под мелодичный бой каминных часов. — Мне передали, что вы предпочитаете сербскую кафу, и я принес для вас чашечку.

Я окончательно разлепил глаза. Алтай тут же ткнулся мордой мне в ладонь за утренней порцией ласки. Все-таки разбаловал я его, хотя наверняка пес был доволен такой «пенсией».

— Ну давай сюда свою кафу, — проворчал я, но спохватился. Слуга не был виноват в том, что я ни черта не выспался. — Спасибо, Дионисий.

Юноша поставил серебристый подносик на прикроватный столик. Помимо чашки собственно кофе там был стакан воды, стакан апельсинового сока и вазочка с шоколадными конфетами.

— Балуешь, — улыбнулся я.

— Отнюдь, ваше сиятельство. Кабы баловал, то разбудил бы в девять. Но вы не выгуливали пса вечером. Я подумал, его терпение на исходе.

И правильно подумал. Я взглянул на Алтая, а тот, в свою очередь, красноречиво отвернул морду в сторону выхода. Что ж, поторопимся.

— Я пока что приготовлю вашу прогулочную одежду, — сказал Дионисий и засуетился возле шкафа.

— Да не старайся ты так, — выпив первый глоток кофе, я немного воспрянул духом. — Все равно торчать весь день в комнатах. Выйду в домашнем.

— Ну не в халате же, ваше сиятельство. Вы же не Обломов!

А парень был начитан для слуги. Что ж, приятно.

Алтай спрыгнул с кровати и засеменил к выходу. Я в три глотка допил восхитительную кафу вприкуску с конфетой и порылся в сумке в поисках пакетов под собачье гуано. Садовник вряд ли будет в восторге, обнаружив кучу, да и вообще не убирать — как-то не по-людски…

Дионисий все же помог мне одеться, но я позволил это только ради ускорения процесса.

— Идемте, я покажу вам быстрый ход.

Мы с псом отправились за ним. Оказалось, рядом с парадной лестницей была еще одна, для слуг. В прошлый раз мы шли иным путем, но я мотал на ус все тайные ходы. Эта лесенка вывела нас на нижний этаж а оттуда было рукой подать до сада.

— Пока гуляете, я позабочусь о завтраке, — сказал Дионисий и исчез.

В коридорах для прислуги царило оживление, а вот сад оказался пустынным. Я спустил Алтая с поводка и побрел по аллее, стараясь держать пса в поле зрения.

— Владимир Андреевич!

Я обернулся, услышав знакомый голос. В первую секунду даже обрадовался, что это был брат Луций, а не набивший своей услужливостью оскомину Дионисий.

— Здравствуйте, брат, — вежливо улыбнулся я.

Но улыбка сползла с моего лица, когда я заметил, что Луций принял свою «боевую» форму. За его спиной, словно крылья демона, клубилась Тьма.

— Владимир Андреевич, боюсь, я здесь не со светским визитом, — мрачно сказал и без того невеселый дисциплинарий. — Я пришел, чтобы заключить вас под стражу.

38
{"b":"801363","o":1}