Маузер Кристиана Фольке
Кровью. Красками.
Детскими сказками.
Словно все это было. В прошлом. С нами.
Моими или твоими снами.
И не скажешь теперь, что я за зверь.
Поверь. Не избежать потерь.
"Ворон" Белоус С. А.
<p>
</p>
<p>
</p>
<p>
</p>
"Восточный олень" − небольшой лесной массив в центре Датской Ютландии тем вечером оказался потревожен дважды. Сначала звуками боя, а позже сиренами.
В 21:05 из полицейского управления Силькеборга выехала колонна: два броневика со спецназом, машина с психологом − переговорщиком и детективами, скорая помощь. Набрав скорость, они неслись к одному из "охотничьих" домов, откуда накануне перестрелки пришло странное сообщение.
<p>
</p>
"Это Герберт Бау. Вступаю в бой, прошу помощи. И, быть может, журналистов, я не знаю. Подробности на месте".
<p>
</p>
И молчок уже более часа. Пара соседей, что живут на приличном удалении справа и слева, подтвердили автоматные выстрелы и громкие хлопки. Так же выяснилось, что утром владелец дома обзвонил их, предупредил о вирусном заболевании и просил не беспокоить. Соседям и полицией было велено не высовываться − уже едут. Что за чушь? В этой безлюдной пасторальной местности и бой? Кого с кем? Разборка браконьеров? А журналисты?! Может, инсценировка социопата? Майор Рюльке, старший на операции, сидя в головном броневике, хмурился. Вдали, в свете луны, среди нагромождений скал и деревьев мелькнула черепичная крыша домовладения. Дорога хорошая, еще минут семь − и на месте. Рюльке надел тактические перчатки: "Приготовиться!" Что тут стряслось, кто ты, Герберт Бау?
<p>
</p>
**
<p>
</p>
Господь дважды своей дланью отметил род датских Бау. Щедро воздал, наделив талантами и возможностями, амбициями и трудолюбием. Но и зачем-то уравновесил свой первый дар то ли проклятием, то ли испытанием.
Первый дар поставлял роду со всеми его генеалогическими ответвлениями доход и престиж. Почти все мужчины, а зачастую и женщины, были инженерными людьми, оружейниками. Очень хорошими оружейниками, с престижной маркой (клеймом), гербом и счетами в банках с первых же дней появления банков и счетов. Ремесленная линия Бау тянулась еще со времен гильдии, вооружавшей войско датского короля Вальдемара Аттердага, высадившегося на острове Готланд в XIV веке для усмирения воинственных островитян и взятие территории под власть короны. Сросшиеся со своими кольчугами и бармицами скелеты защитников острова из ТВ-сюжетов о раскопках под Висбю вызывали у юного Герберта щемящее чувство. Фотографии в статьях притягивали взгляд, будоражили воображение, когда он подгонял эфес к очередному заказному клинку.
Второй же подарочек роду, что Господь отрядил довеском − роковой, не афишируемый, но в своих кругах известный: Бау имели генетическую склонность к психическим заболеваниям. Эти диагнозы проявлялись и разили примерно каждого пятого-шестого мужчину рода. Мальчиком не раз заставал свою матушку Марту, женщину, не обделенную "беспокойствами" и мнительностью, за молением. Это были какие-то обережные христианские псалмы, а так же поздние неязыческие заклятия. "Господь Всемогущий (Силы Светлой Вселенной), храните сынка и братьев от...". Она старалась не произносить "страшные" слова и при посещении беспокоящих мыслей падала на колени и читала, читала, читала.
<p>
</p>
Шли годы, младшему Бау незаметно стукнуло сорок. Молитвами матери и уроками отца вырос в толкового мастера со своим взглядом на профессию, "почерком" в ней. Являлся почитателем хорошего спиртного, любителем спорта, путешествий и женщин. С одной, последней прожил счастливо двенадцать лет. Отслужил в армии, дважды тонул, горел, накрывался альпийской лавиной, ездил на футбольные чемпионаты, дважды дрался в кабаках, судился и разводился. И уверенно считал, что родовые вопросы шизофрении или чего-то подобного его уже точно обошли. До того памятного дня во Франции три года назад. В Нормандии тогда проводились соревнования реконструкторов, выставка оружия и доспехов. Приглашена была и группа датчан, деловыми узами связанных с мероприятием. Герберт в составе группы прибывших гостей шел по коридору старинного герцогского шато. Как вдруг почувствовал некое нарастающее влечение, зов от одного из рядов алебард у стены справа. Пропустил спутников вперед. Когда коридор практически опустел, со стучащим сердцем приблизился к стойке, поставил дорожную сумку на пол.
− Мсье Бау?
− Я догоню. Извините. Интересный образец...
Представительница принимающей стороны кивнула, развернулась на каблуках, ушла, оставив его одного. Оружейник прошелся рукой по древкам вертикально выставленных алебард. Манила и отозвалась седьмая, предпоследняя. Не древко, а сама боевая часть, "топор". Герберт снял оружие, подержал в руках. Топор "выпуклый" старинный тип. Металл в неплохом состоянии, реставрирован. Клейм или отметин нет. Работа простого деревенского кузнеца? Захотелось, или сам предмет просил об этом, оружейник приложил топор плоскостью к лицу, лбу. Практически сразу его 'накрыло' густой, но и одновременно прозрачной волной, видением, длившимся пару минут. Звуки, запахи отсутствовали. Не было понимания и о времени события. Информация шла довольно абстрактным визуальным потоком от лица владельца оружия − то, что видел, державший его человек.
