Когда он закончил свою революцию, обезьяны были там, под деревьями, на наружных ступенях, выглядывая сквозь желтеющую листву в окнах. Они появились из ниоткуда, пока его глаза были затуманены. Некоторые из них дрожали и держались за кончики крыльев; парочка обделалась. Эта порода никогда не придерживалась личной гигиены с какой-либо убежденностью.
"Лестар?" - спросил ближайший из них. Ему приходилось ходить, опираясь костяшками пальцев о землю; неужели годы жизни с тяжелыми крыльями искривили его позвоночник? Или это был просто возраст?
"Уорра", - осторожно сказал Лестар; он не был уверен. Но лицо Уорры расплылось в улыбке от того, что его узнали.
Он подошел, взял Лестара за руку и поцеловал ее с липкой нежностью.
"Не делай этого, не надо", - сказал Лестар. Затем они с Уоррой рука об руку прошли через перекошенную дверь в зловещий, простой, с высокими потолками лестничный холл, точно так же, как они это делали пятнадцать, восемнадцать лет назад, когда впервые прибыли вместе в замок с Бастиндой Тропп.
ЕМУ НЕ потребовалось много времени, чтобы понять, что Нор там не было. Однако внезапная мысль о ней почти на слух пробилась сквозь его опасения по поводу Киамо Ко. Казалось, он вот-вот услышит ее детский визг и топот ног.
Тем не менее, он не мог позволить себе капризничать, даже если бы захотел. Во-первых, отвратительная вонь обезьяньего навоза пробивалась сквозь сложные воспоминания детства. Он должен был смотреть, куда ступает. Опасность для здоровья населения.
Он почти не удивился, обнаружив, что няня все еще жива. Сейчас ей было бы девяносто лет или больше? Конечно. Ее обонятельные чувства давно покинули ее, поэтому пары, казалось, не беспокоили ее, а ее собственное постельное белье и дневной халат были в далеко не первозданном состоянии. Резко выпрямившись в постели, в шляпке на голове и с расшитой бисером сумочкой в руках, она приветствовала его без особого удивления, как будто он был на кухне всего десять лет назад, чтобы налить себе чашку молока.
"Это Хиззи, это уози, ты сам во всей своей красе, если это можно так назвать", - сказала она и подставила щеку, которая драматически провалилась в ложбинку седеющих морщин.
"Привет, няня. Я пришел навестить тебя, " сказал Лестар.
"Кто-то делает, а кто-то нет".
"Это Лестар".
"Конечно, это так, дорогая. Конечно." Она села немного прямее и посмотрела на него. Затем она взяла с прикроватного столика слуховую трубу и потрясла ею. Выпал бутерброд с ветчиной, еще более изношенный. Она посмотрела на него с неодобрением и откусила здоровый кусок. Она снова прижала трубу к голове. "Кто это кто?"
"Лестар, - сказал он, - ты помнишь? Мальчик с Бастиндой?"
"Вот уж кто никогда не ходит в гости. В ее башне. Слишком много учебы, и ты прогонишь мальчиков, я всегда говорила. Но у нее был свой ум. Ты пойдешь туда?
Скажи ей, чтобы она проявляла немного уважения к старшим и немощным."
"Ты помнишь меня?"
"Я думала, ты можешь быть Мрачной Смертью, но это всего лишь стрижка".
"Лестар, это я. Лестар."
"Да, и что случилось с мальчиком? Он был забавным крепышом. Насколько я помню, ему потребовалась целая вечность, чтобы пройти обучение. Тем не менее, он бы вписался прямо сейчас." Она закатила глаза, глядя на Уорру, который с нежностью стоял рядом, сложив руки на груди. "Ты же знаешь, он никогда не пишет. Впрочем, все в порядке, потому что я больше не могу читать."
Лестар сел на табурет и некоторое время держала Няню за руку. "Уорра, здесь есть что-нибудь похожее на шерри?" - внезапно спросил он.
- Все, что не испарилось в бутылках. Мы не прикасаемся к дымящимся вещам", - сказал Уорра. Это немного справедливо, подумал Лестар и также понял, что язык Уорры значительно улучшился. Теперь, когда все перестали пытаться учить его.
Уорра вернулся вовремя с пыльной бутылкой. Это был старинный кулинарный бренди, и к тому же класса "В", но вкус Няни явно испортился, как и некоторые другие ее таланты, и она потягивала его счастливо, глупо.
После дремоты, которая длилась всего несколько мгновений, она проснулась и стала более бдительной. Ее глаза выглядели так же, как когда-то: возможно, менее проницательно, но не менее хитро.
"Ты мальчик, немного повзрослевший", - сказала она. "Я вижу, этого недостаточно, но время еще есть".
"Лестар", - напомнил он ей. Он хотел работать быстро, пока она была на приеме. "Няня. Ты помнишь, как мы сюда приехали? Бастинда и я?"
Она скривила лицо и почти сразу же нашла ответ. "Я не знаю, Лестар. Потому что я пришла позже. Ты уже был здесь, когда я пришла."
Конечно. Он забыл об этом. "Бастинда была твоей подопечной, не так ли? Ты была ее няней. Она тебе все рассказала.
"Ей особо нечего было рассказать", - сказала нянюшка. "Ради интересной жизни ты хотел послушать свою мать. Мелена. Дерзкая маленькая штучка, обошла весь приход, если вы понимаете, что я имею в виду. Испытание для ее мужа, Фрекса. Теперь он был хорошим человеком и, как большинство хороших людей, ужасно скучал по этому поводу. Сколько часов он потратил, пытаясь обратить меня в юнионизм! Как будто Неназванный Бог хотел проявить интерес к Няне! Нелепо."
Он не хотел говорить о религии. "Я хочу спросить тебя кое о чем прямо. Если ты знаешь ответ, ты можешь сказать мне. Теперь я взрослый. Была ли Бастинда моей матерью?"
"Она не знала", - сказала нянюшка. Ее рот принял форму О-О! - как будто она снова была поражена нелепым самомнением. "Она перенесла какой-то ужасный удар и на несколько месяцев впала в сон без сновидений. По крайней мере, так она сказала. Когда она пришла в себя и соответствующим образом поправилась, она осталась работать на несколько монтий. Потом она оставила их, чтобы прийти сюда, и они дали ей тебя, чтобы она взяла тебя с собой. Это все, что она когда-либо знала. Она предположила, что могла родить тебя в коме. Это возможно. Такие вещи действительно случаются." Она закатила глаза.
