Базилика была более или менее функциональной при Лурлинемасе. Правда, языческий культ Лурлины, эльфийки, которая, по мнению некоторых, основала страну Оз, был в немилости; немногие, кроме неграмотных деревенских жителей, больше поклонялись Лурлине. Но празднование этого старого праздника все еще было популярным. Лурлинизм незаметно впитался в общую культуру, не в последнюю очередь потому, что во время праздничного сезона кассы ломились от денег.

  Лурлинемас стал желанным отвлечением от беспокойства по поводу лидерства, которое, казалось, все еще охватывало страну Оз, несмотря на то, что Гудвина не было уже полгода. Праздничные подарки поступали со всех сторон для всех, кроме Лестара. Он подготовил историю о яростной преданности своих родителей юнионизму и их неприятии языческого обычая, но ему не нужно было лгать: никто не спрашивал его об отсутствии подарков у его койки. Его приятели получали посылки в позолоченной бумаге, глупые безделушки, полезную одежду, маленькие кошельки с деньгами, надушенные гвоздикой. Он вспомнил, как Нор дала ему хвостик своей имбирной мышки, и у него потекли слюнки, но он проглотил его.

  Базилика была достаточно большой, чтобы вместить почти тысячу человек одновременно, так что все смогли посетить строго юнионистскую службу на Лурлинемасе. Лестар увидел впереди коммандера Пирота.

  Приезжий капеллан с неуклюже трясущейся губой взобрался на кафедру и произнес нараспев начало проповеди. Воспетая петиция превратилась в тираду против распущенной морали того времени. Большинство солдат мгновенно заснули, подпирая друг друга на скамьях, но Лестар все еще так мало знакомился с гомилетикой, что сидел прямо и слушал. Проповедник, возможно, почувствовав, что кто-то в середине зала слева действительно обращает на него внимание, начал поправляться.

  Священник ухватился за края кафедры и покачнулся вбок. " На каждом этапе, даже в приличном и благопристойном доме, который армия предоставляет вам здесь, возникают странные слухи о магических восстаниях! Как долгоносики в пшенице, как личинки в жареной корейке!" То ли его повышенный голос, то ли упоминание о магии разбудили утреннюю толпу.

  Чтобы оспорить кощунственный апокриф, священик повторил некоторые истории, которые рассказывали и пересказывали о городе. "Привлекательность магии - это чистый фанатизм: вера в удовольствие, которая привлекает блеском своей поверхности", - возмущался он. "Превратить рыбу в фартингейла? Или метелку из перьев? Сплошное отвлечение внимания! Сплошная ловкость рук! Но превратите рыбу в рыбное филе и накормите свою голодную мать: вот это волшебство, которому мы можем аплодировать: волшебство человеческого милосердия!"

  Лестар был готов аплодировать. Кто бы этого не сделал? Но никто больше не пошевелился, поэтому он снова положил руки на колени.

  "Городские легенды; они возникают, когда наступают мрачные времена", - продолжил проповедник. "Что Озма вернется, чтобы править смиренными! Эти маленькие тостовые рулетики, намазанные козьим сыром с травами, упадут в пустыне и накормят голодающих! Что Рогатые Свиньи, пожертвовав собой, наделят жителей Саутстейрса магическим иммунитетом и помогут им пережить заточение!!"

  Лестар чуть не подпрыгнул со своего места.

  "Нет, нет", - продолжал священик. "Озма, похищенная много лет назад, мертва в безымянной могиле, и ее кости наполовину превратились в прах. Тостовые рулетики не падают в пустыне, если только вы не находитесь в последнем бреду от голода, и даже тогда они невкусны. Рогатых свиней, когда они умирают в Саутстейрсе, везут на Поле для бедных, а их трупы сжигают. От них ничего не осталось, ни капли волшебного комфорта ни для кого из обитателей Южной Лестницы. Лучше, чтобы заключенные обратили свои несчастные сердца к Безымянному Богу и просили прощения за то, что даже вообразили себе такое отступление от веры!" Значит, Поле для нищих. Лестар запечатлел это в памяти. Но он выслушал выступление священика до конца, на случай, если ему еще есть что узнать. Слова катились дальше, звучные и по-своему бодрящие, как ветер в ту единственную ночь, когда Лестар отважилась полететь на метле.

  В конце службы Лестар храбро выступил вперед и тронул священника за рукав. Мужчина - старше, чем он казался снизу - устало повернулся, чтобы посмотреть на Лестара.

  Они обменялись несколькими словами. Лестар попросил дать ему наставления в профсоюзном движении. Он был тронут этими замечаниями. Он вслух задался вопросом, не было ли то, что он сбежал от Киамо Ко, даже ценой смерти Бастинды, способом Неназванного Бога привлечь внимание Лестара. Но священик сказал немного слишком резко: "Почему? Вы видели или знаете о том, как творится магия? Здесь? Возможно, в помещении? Вас искушают неправильные силы?

  Объясни, мальчик!" Лестар встревожился и отпрянул назад. Глупо было так себя называть!

  Покачав головой, он извинился и ушел.

  Было слишком холодно, чтобы выходить из Караульного двора. Но проходили недели, солнце совершало кругооборот. Когда худшая часть сезона проходила незаметно, он придумывал предлог, чтобы улизнуть на Поле для бедных. Узнать все, что мог.

  ДЕНЬ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НАСТАЛ, хотя и недостаточно скоро, и Лестар совершил путешествие быстро и лишь немного незаконно. (Сначала он придумал больную мать и отца-калеку, а после того, как он шесть месяцев прослужил в Ополчении, ему разрешили отнести им несколько монет и буханку хлеба.) Однако, по-видимому, его выдумка истории о волшебных Рогатых свиньях сработала слишком хорошо. Легенда распространилась среди городского населения, как новость о скандале, и паломники начали собираться у погребального костра Рогатых Свиней. Крематорий на Пауперс-Филд пришлось оставить и снести. Скваттеры, чьи палатки выросли на этом ужасном месте, мало что знали о том, что там недавно происходило, и ничего не знали о Рогатых Свиньях или о том, был ли обнаружен беглый каторжник из Саутстейрса.

  Тем не менее, вернувшись на базу, Лестар обнаружил, что он не так уж расстроен. Если бы у Нор действительно хватило изобретательности и смелости, даже после стольких лет, тайком выбраться из Саутстейрса, зажатой между двумя забитыми свиньями, она бы каким-то образом сумела найти теплое местечко на зиму. Их воссоединение было где-то впереди, ждало их.

  Он будет верить в Неназванного Бога, который даже сейчас, вероятно, назначает нужное время и место в каком-то тайном святом плане. Все, что Лестару нужно было делать, - это ждать своего часа, делать свою работу, чистить картошку, держать нос чистым и глаза открытыми, и УГ, как называли его товарищи Лестара по казарме, скажет ему, что делать дальше и когда это делать.