— Ты кушай-кушай, Дунечка, — погладила меня по голове, отчего на душе потеплело. — С самого утреца за своими уроками сидела! — пожурила меня, как маленькую. — Ну разве ж можно так себя мучить?

— Бабуль экзамен через два дня, а мне этот предмет сложно дается.

— Ой, внуця, не накручивай себя. Ты у нас все-таки дочь, хоть и непутевых, но ученых, — сарказм бабули я распознала сразу.

— Ба, ну зачем ты так?! — вздохнула. — У родителей работа такая.

— Ой, Дунька! — скривилась и махнула рукой. — Без них же не раскопается! Еще не все могилы раскопали, археологи фиговы! Лучше бы к дитю приехали, так нет же… — поставила с громким стуком чайник, — все дела у них! А как же семья?

— Бабуль, ты моя семья, — улыбнулась и, привстав, поцеловал в щечку.

— Вот то-то и оно!

— Ладно, бабуль, я пошла одеваться.

Уже в коридоре, когда выходила из квартиры Раиса Васильевна, подавая мне красную шапку с бумбончиком, спросила:

— А не поздновато-ли, Дунь? На работу твою?

— Ба, ну я ж подменить на пару часиков.

— Что кроме тебя некому что ли?! — пробурчала, между тем поправляя воротник пуховика.

Пожав плечами, поцеловала бабулю на прощание, схватила сумку и упорхнула за дверь.

— Осторожнее! Как будешь идти домой — позвони!

— Обязательно! — крикнула, торопливо сбегая по лестнице, смотря в телефон.

Ну вот! Опять опоздала!

Герман

Timmy Turner — Designer

В этом месте я частый гость. Впервые сюда попал в шестнадцать…

Телочки, выпивка, первая серьезная победа «Волков». Оторвались мы тогда с пацанами знатно. На утро голова трещала. Проснулся, разумеется, не у себя дома, а подругу, лежащую со мной рядом, с трудом вспомнил. Тогда еще совсем молодой и зеленый не знал, что вновь попаду сюда через три года, но не веселья ради.

Картинки пролетели перед глазами одного рокового вечера, когда я попал сюда уже второй раз. Два года прошло, а будто целая жизнь и всего лишь миг.

Зубы сжались до скрежета. Вспомнилось как это, когда розовые очки слетают. Жалел ли я? Выкусите! Жалость удел сопляков! Будь у меня сто жизней с одним и тем же сценарием, я бы каждый гребаный раз поступал так же.

— Виски, — выплюнул, подойдя к барной стойке.

Артурчик, что был в «Шафране» барменом уже как два года, понял меня с полуслова и через пару секунд передо мной появился стакан. Кивнув в знак благодарности, залпом осушил янтарную жидкость, будто задыхался от жажды.

Впрочем, я задыхался. Да. Это место, как удавка на шее. Поперек горла встала мне эта собачья конура, где каждый пес считал нужным козырнуть своими понтами. Наряженные дяденьки сверкали печатками на пальцах и гаденькими ухмылочками, скользя похотливыми глазами по официанткам.

— Гера, харе бухать! — опустилась на мое плечо тяжелая рука. — У нас халтура наметилась.

Скинув руку со своего плеча, повернулся. Александр. Какие люди и без охраны!

— Санек, я уже в курсе! — подмигнул и махнул бармену рукой, чтобы тот повторил.

Губы моего «напарника» сжались. Пацан был всего-то навсего старше меня на несколько лет, сынок «того самого», а падаль еще та. Отношения у нас мягко говоря натянутые.

— Следи за базаром!

Хмыкнув, опустошил еще стопку и, вытерев рот, широко и нагло улыбнулся:

— Не парься, Саня, все на мази.

Он прорычал что-то весьма нецензурное себе под нос. Не по душе Саньку подобные фамильярности. И поделом ему сукину сыну!

Раньше мне эта комната казалась душной, нынче же все привычно. Кожаные диваны, большой стол на шесть персон, маленький холодильник с выпивкой, бокалы и несколько колод карт. Взяв одну колоду в руки, пальцы привычным движением начали тасовать. Флориш*, выступ*, флориш. Пальцы ловко перебирали карты, так как мне это нужно. Они стали продолжением моей руки.

— И все-таки талантливый ты, Гера, — плюхнулся на диван напротив Саня, наблюдая за моими манипуляциями.

— Талант не пропьешь, — ухмыльнулся, — а я, поверь, пытался.

Каюсь, водился за мной такой грешок. Пытался забыться до беспамятства в пьяном угаре, покуда тренер не надавал лещей. Волшебный подзатыльник, и мозги встали на место.

— Сегодня мы играем в клабор*. Два на два. Выигрыш, как всегда, на половину.

Привычный расклад. Обычный мой субботний вечер. Ничего необычного. На третьем стакане виски, в комнату зашли двое. Залетные, это я определил сразу. Часы не из дорогих, а значит куш сегодня не сорвать. Это, конечно же, не могло не огорчать. Но чем богаты, тем и рады.

— Виктор, — представился первый.

Ему за сорок. Седина покрыла виски, глаза красные, вероятно, он недосыпа. Рука нервно постукивала по ноге.

Тук-тук-тук.

Он нервничал, а его напарник, напротив, спокоен как удав. Он представился, как Алексей. Леха, значит, и Витек. Старательно скрывая ухмылку, я сел на стул, а следом за мной и остальные.

Мы начали с малого и с первой игры стало ясно, что эти двое игроки. Они не остановятся на первой игре, поэтому, сложив пальцы в замок, я большим пальцем прокрутил. Саня заметил мой жест, что означало что первую игру мы проиграем. Разумеется, намеренно. В этой игре я хозяин и бог. Потому как бы Александр не ерепенился, а подчинялся мне. Его роль проста. Подставной напарник. Всю работу я сделаю сам. Флориш, выступ, протянув руку Витьку, дал «снять». А после, снова потасовав, подсмотрел карты, после чего ловко раздал, в таком порядке в котором мне это нужно.

У Витька все эмоции читались на лице. Он, безусловно, был рад такому раскладу и уже предвкушал победу. Но не так быстро, фраер. Первую партию мы, как это было и задумано, проиграли.

— Пацаны, выпьем? — предложил Саня.

Его задача отвлекать гостей. Он что-то рассказывал про алкоголь известной марки, разлил по бокалам, в то время пока я перемешивал карты и незаметно из кармана достал нужную мне колоду и подменил ее на ту что у меня в руке.

Витек играл бы дальше. Он бы и последние дырявые трусы с носками проиграл, но Леха здесь чтобы за ним следить. Он не станет рисковать. Скорее заберет выигрыш и свалит.

Уйти себе в убыток сегодня не в моих планах. Мне нужны эти бабки. Это моя работа, как бы я ненавидел ее лютой ненавистью.

— За честную игру, — ложь с моего языка сорвалась привычно легко, когда я поднял бокал и отпил.

На сей раз расклад в нашу пользу. Витек захвачен азартом. Его глаза забегали, а дыхание участилось. Леха занервничал, пусть и не подавал виду. Его бокал к концу игры с завидной скоростью опустошился, хотя в самом начале он не сделал и скудного глотка.

Один: один. Играем дальше…

Украдкой бросив взгляд на время, ускорился. Через два часа маме на работу, я должен застать ее до того как она уйдет.

— Еще по одной? — предложил Саня, на что пацаны мрачно кивнули.

Они на крючке. Ставки повысились. Вот, оно живое лаве. Бабки почти у меня в кармане.

Картишки не подвели, как и руки. Я определенно точно знал, что у каждого в руке. Несколько подач и напускная невозмутимость Лехи дала сбой. Он резким движением потер шею. Как только я подал знак, Санек вступил в игру.

— Уважаемые, а не повысить ли нам ставки?

Это отработанный план. Разводилово, кидалово, называйте как вам угодно.

У залетных не самые плохие расклады. Прежде чем Леха успел отказаться, воодушевленный неплохим раскладом, Витек кивнул головой. Я все верно рассчитал и не прогадал, сделав ставку на азарт Виктора. Осмотрительный Алексей бы не повысил.

Мы повысили ставки и это все, что из этих пассажиров можно было выжать. Ставки сделаны. Дамы и господа, ваше внимание… Мы вскрылись. В отчаянии Леха схватился за голову, а Виктор ударил кулаком по столу.

— Спасибо за игру, господа! — уж больно наигранно прозвучало из моих уст, а Санек рядом со мной тихо шепнул: «клоун».

Обидненько, но терпимо. Какая досада, что в напарники мне достался пацык без юмора.

— Сука, — налетел на меня Витек, припечатывая к стене.