— Ну, гораздо лучше выглядишь! — Сообщила рыжуля, одарив меня своей задорной улыбкой.

Хоть я и знаю… Вернее, даже НЕ ДОГАДЫВАЮСЬ, что за ней стоит, но дело свое она свое сделала — заставила меня предпринять попытку растянуть губы в ответ. Физиология — наше все, да. Стоит красивой девушке тебе улыбнуться, и как-то жизненные невзгоды куда легче переносятся.

— Марш-марш-марш! — Подбодрила она, для наглядности каждый "такт" отбивая хлопками ладоней.

Световой день в это время года, конечно, долгий. Но пятнадцать километров, в нормальных условиях, есть один дневной переход по неподготовленной местности. А у нас он уже второй. В четыре утра вышли к поселку. Не говоря уже об эмоциях.

Можно только порадоваться — удалось "отлежаться" перед обратной дорогой и восстановить силы хоть как-то. Хотя я, конечно, предпочел бы собственную кровать в усадьбе. Не отказался бы и от достаточно жесткой, но на удивление мне удобной кровати в общежитии. На худой конец сошли бы и набитые мешком пески, а не вот это все…

Короче, до лагеря еще пара километров, но и сумерки начнут сгущаться вот-вот. Одно радует, что на Урале тьма наступает постепенно, а не сваливается кирпичом на голову в самый "неподходящий" момент. Короче, дойти должны были успеть. Но Лиза права. Поторопиться стоит.

Идем впятером. Я, гэбэшница, Бероев, корректировщику из емельяновских ребят, представившийся как "Змей", и нагнавший нас Кириллов. Остальные то ли задерживаются, то ли вместе с пленным идут другим маршрутом. Кто ж нам о том доложит?

— А в тюрьме сейчас ужин, макароны!.. — Вспомнил фразу из великого фильма Мага.

Даже с его выносливостью, тащить бандуру ПТР и снаряжение через лес было сложно. Да что там говорить, устали все. Тем более, та самая бандура — это дополнительный вес к его обычной "комплектации". А что поделать — я предупреждал. Согласие было получено заранее. Да и, к чести Маги, он не жаловался, а, напротив, сохранял силу духа. У него даже оставались силы на юмор.

— Будешь задерживать группу — получишь шанс попробовать баланду на вкус! — Серьезно заверила рыжуля, напоминая, что может быть не только симпатичной до чертиков "Лихой", но и жесткой "Елизаветой Ивановной".

Потом, правда, улыбнулась. Шучу, типа, для вящей бодрости. Вот только что-то я сильно сомневаюсь, что кто-нибудь из присутствующих поставил бы на этот вариант.

Зато сразу как бодрости-то прибавилось, а? Все быстрее зашагали, силы откуда-то взялись. Нет, ну не красота ли, а? Да и я как-то прибавил ходу. Отчего-то вдруг подумалось, что по камере особо не разгуляешься. Даже если речь идет о столь "элитном" заведении, куда можно попасть по "протекции" Елизаветы Ивановны. Так что лучше уж наслаждаться вольными лесными просторами и свежим воздухом вокруг.

— Давай, кадет Бероев, шевелись. Быстрее придем, быстрее поедим! — Примирительно заявил я, ОЧЕНЬ мягко напоминая, что вообще-то у этих людей есть командир.

Рыжая бестия на мои слова особого внимания не обратила. Возможно, не услышала. А, может быть, и потому, что по уставу, здесь и сейчас, она действительно "первая после Бога". Как капитан на корабле. Едва вернемся на бепо — будет второй. Проще говоря, есть у меня подозрение, что она любого к стеночке поставить может за милую душу. Разве что, возможно, кроме майора Борецкого.

Чтобы шлепнуть Никиту Григорьевича, ей, возможно, придется разрешение испросить. У Черепа. Но разве ж настоящий мужчина такой милахе откажет в столь малой просьбе?

Вот о чем надо вспоминать почаще, а вовсе не о приятно обтянутых форменными штанами ягодицах, созерцание которых я себе время от времени настроение поднимал на не самом легком маршруте. Впрочем, стоит отметить, что и не я один такой.

Есть у меня подозрение, что Лиза прекрасно знала, какое впечатление производила на мужчин. Ну, такое, примерно к ста процентам близкое. И вполне умело этой своей особенностью пользовалась. Как тут "жалеть себя", что ты устал, если прямо перед тобой ходко вышагивает такая милашка. Тоже не пустая, между прочим. А вполне себе здорово экипированная.

Все-таки злую шутку играть с нами гормоны изволят, заставляя принять за симпатичный цветок самую настоящую Венеру-мухоловку. И даже с пониманием всего этого, все равно мыли о ведре ледяной воды, которое помогло бы смыть наваждение, не оставляли до самого окончания маршрута.

Мы успели. В аккурат до темноты. Экипаж бепо уже поужинал, ныне занимаясь организацией караульной службы и распределением осветительного оборудования вокруг места ремонта, который, как видно, с нашим отходом никто не прекратил. Судя по всему, в ночь тоже им будет не до отдыха.

"Надо не забыть отобрать свои наушники у Маги!", — решил я. А то как-то тяжеловато будет одновременно спать и поддерживать "вихри-затычки" в ушах. Дар не терпит небрежности. Таким макаром, приснится что-нибудь, и без головы останешься на утро.

"Вот проснется Колька, а голова у него в тумбочке!", — припомнил я старый анекдот. Механика воздействия, если что, будет разная, а вот результат един. И, лично с моей точки зрения, довольно грустный.

Лиза исчезла куда-то в направлении сборища офицеров практически сразу. Мы же поплелись к десантным платформам. Когда путь уже позади, ноги начали наливаться свинцом и со все большей неохотой несли уставшее тело. Последние метры они всегда самые тяжелые. Особенно, когда не давит на плечи приказ и добраться до темноты и не виляет впереди попка симпатичной рыжули.

— С возвращением! — Над мешками с песком появилась знакомая блондинистая шевелюра.

Смотрела Терская на нас вопросительно и слегка тревожно. Махнул рукой. Мол, живы все, не волнуйся. Та кивнула, и уже куда жизнерадостнее провозгласила:

— Так поднимайтесь скорее! Мы вам тут поесть сберегли!

И тут же скрылась где-то за укрытием. Волновалась, похоже. Приятно. С другой стороны, если представить ситуацию, что ей придется идти в бой без группы прикрытия, то тоже буду волноваться как не в себя. Хм.

С этими мыслями кое-как (вроде, даже Бероев сзади подтолкнул!) забираюсь на сцепку и переваливаюсь в уже ставшую такой привычной платформу через все те же мешки. Следом за мной почти валятся парни. Кое-кто, большой и прожорливый, тут же потянулся к еде (а Леночка для нас аж импровизированный стол накрыла).

— Стоять! — Командую я. — Гигиена. Очень рекомендую.

Парни вздохнули и… Согласились. Как потеплеет в урчащих желудках, навалится тяжесть. В таком состоянии как-то не слишком появится желание встать и "помыться" (полотенца и чистые тряпки, чтобы обтереться, нам подготовили). Потому как ведь служба — это не только походы, сколько умение обустроить быт в любых условиях. А так раз забьешь, два… А там и до неприятных последствий не далеко. Причем не только и не столько санитарных, сколько психологических. Остальные этот момент секли не хуже меня, а потому, кряхтя и беззлобно матерясь, потянулись за несессерами.

К еде мы приступили через полчаса. В чистое тело и кусок хлеба лучше лез (мы сразу схватили по одному!).

— Ну, вроде цел! — Сообщила Терская, накладывая мне в тарелку порцию уже какой-то другой, нежели накануне, каши (приятно!).

— Цел, цел, — согласился я нетерпеливо в ожидании своей порции. — Только не могла бы ты меня не так пристально разглядывать во время помывки?

А то показалось мне, что кто-то наблюдал за мной чуть пристальней, чем того требовал профессиональный долг. Раньше такого не припомню, а ведь видела меня блондинка без нитки на теле далеко не первый раз.

— Я целитель! — Возмутилась Лена, что по счастью, никак не отразилось на скорости получения мной тарелки. — Мне можно!

Высоковская негромко фыркнула, пробормотав нечто вроде:

— Или нужно?!..

Ну, это их разборки. Девушки частенько подкалывали друг друга на какие-то совершенно непонятные мужчинам темы.