— Простите, — вздрогнул довольно молодой для лекаря мужчина.

— Ничего, — попыталась улыбнуться Айя.

И так всю, занявшую около получаса и ставшую пыточной для всех, процедуру. Врачеватель смог облегченно выдохнуть только когда оказался в нескольких шагах от палатки господина. Передернул плечами вспомнив спину девушки. Интересно, чтобы сделал командир с тем, кто с ней это сотворил? Страшно даже представить, он ему то чуть голову не откусил, за попытку помочь, а там такое…

Айя тем временем наблюдала, как в шатер заносят небольшую деревянную лохань и огромный чугунный казан с исходящей паром водой. Наполняют купель и скрываются, под тяжелым, хлопнувшим на ветру, пологом. Девушка озадачено замерла, глядя на молчаливого Нирхасса. Тот сидел на уже знакомом сундуке, смотрел на нее и уходить похоже совсем не собирался. Улыбнулся, глядя на замешкавшуюся в нерешительности Айю. А та застыла. Залюбовалась. Впервые видя его улыбку. Такую как сейчас — настоящую, искреннюю. Сделавшую его лицо по-мальчишески игривым. Другим. Таким, что предательски заныло в груди и разлилось теплом внизу живота. В который раз удивилась насколько сильно, он ей нравился. Просто невероятно. До какой-то щемящей боли.

Казалось, что такого не бывает. Не может быть острее! Что еще сильнее просто невозможно.

А ассур втянув носом воздух, улыбнулся еще шире, и Айя поняла, что еще как бывает! Ох, как возможно!

И тут же саму себя осадила. Запретила. Резанула болью воспоминаний.

Он обещан другой.

Опустила глаза. Даже дышать стало больно.

Нирхасс оказался рядом в тоже мгновение, притиснул к себе, оплел горячей рукой ее плечи, второй приподнимая девичье лицо за подбородок. Вцепился внимательным взглядом в ее глаза.

— Что не так? — спросил, не давая ей отвернуться.

Айя вспыхнула под таким пристальным вниманием, заалела краской стыда на высоких скулах.

— Все хорошо, — выдохнула, попыталась улыбнуться.

— Ты врешь мне, — спокойно произнес он, — не нужно этого. Что не так, Айя? Где-то еще болит?

Девушка, прикрыв дрогнувшие ресницы, коротко кивнула. Сдалась.

— Что? Где? — засуетился ассур, осматривая ее сверху вниз, своим предгрозовым небом.

— Тут, — приложила руку к груди, где заходилось в сумасшедшем беге ее несчастное сердце. Все также не поднимала глаз.

Айе хотелось стоять так вечно. В его сильных и крепких объятиях. Не думать ни о чем. Ни о ком третьем…

— Покажи, — дернул ворот ее платья, пытаясь заглянуть. Нахмурился.

— Так не видно, — робко улыбнулась его озадаченному виду. Столько эмоций на его вечно холодном и надменном лице Айя не видела никогда. Невольно засматривалась. Любовалась.

Нирхасс догадался, притиснул ее ближе. Прижался губами к волосам, погладил вздрогнувшие плечи.

— Просто скажи, что тебя беспокоит? Просто скажи, Айя…

И бывшая служанка сдалась. Давясь словами и переминаясь с ноги на ногу, не понимая, почему слова ей даются с таким трудом, ответила:

— Вы… Ты… Ты помолвлен… А я… Я… Не знаю… Не могу… Я понимаю…

Затараторила быстро и сбивчиво, уткнувшись лбом в его грудь, спрятала там горящее лицо. Не замечая, как снова потекли слезы.

— Я… Я… Нирхасс, я… Боже… Ну почему это так сложно?.. Я… Наша искорка… Мы…

Он перехватил ее лицо своими большими ладонями, чуть отстранился, заставляя девушку посмотреть на него. Айя шумно всхлипнула, отводя глаза. Ну какая же она глупая! Даже сказать нормально не может! Вот что с ней не так?

— Айя, посмотри на меня, — попросил ассур, обдав теплым дыханием ее ресницы, — посмотри.

Повиновалась.

Перевела на него полный соленой влаги взгляд. Растерялась, глупо приоткрыв рот. Столько неприкрытой нежности рухнуло на нее, выбив тихий стон из сжатой тревогой груди. Что сделалось плохо. Напротив, плескался целый теплый океан. Накрывал ее своими серыми волнами, утягивал за собой, отгоняя все глупые мысли и печали.

— Никого нет, — тихо прошептал господин почти в самые губы своей чернавки, — больше никого нет.

— Но как? — выдохнула свистяще, уставившись на его рот.

— Это не важно. Просто знай, что кроме тебя никого нет, — ответил ее мучитель, касаясь горячими губами ее щек, кончика носа, влажных ресниц.

Добавил, оторвавшись:

— И не будет…

Все внутри Айи дернулось, подалось вперед и взлетело ввысь. Она словно взорвалась тысячами осколков, разлетелась. Сама себе не могла объяснить, что чувствовала в те мгновения, так хорошо и томительно горько ей сделалось.

Поцелуй получился долгим. Тягучим. Глубоким. До невозможного полным ласки. Айя обмякла в его сильных руках, растеклась. Зарылась пальцами в непослушных волосах. Затрепетала. Между ног все напряглась, запульсировало. Разлилось слабостью в коленях. Ассур шумно задышал носом, чуть прикусывая ее нижнюю губу и с тихим стоном отстранился…

Айя в ту секунду готова была разрыдаться от разочарования. Бедняжку почти подкинуло вслед за ним. Потянуло магнитом за такими желанными губами. Девушке было катастрофически мало. Так нестерпимо хотелось его, что сбивалось дыхание и сводило судорогой пальцы, вцепившиеся в темную ткань рубашки. А в промежности пылало, влажно и горячо. Требовательно.

— Ну пожалуйста, — всхлипнула, устремив на него полный мольбы взгляд. На мгновение показалось, что ее разорвет от нахлынувших ощущений. — Нир, прошу…

Мужчину повело от ее слов, запаха, взгляда. Он держался на одном честном слове. Напряжение в штанах давило, звенело во вздрагивающей ей навстречу плоти. Тряхнул головой, пытаясь отогнать наваждение. Айя опустила меж ними руку, робко приласкала его болезненную твердость через плотную, кожаную ткань брюк.

Нирхасс громко и протяжно застонал, запрокидывая голову. Не ожидавший от нее таких решительных действий, инстинктивно повел бедрами, толкнулся в ее руку. Еще и еще. Она сжимала его, гладила, пыталась расстегнуть пуговицу непослушными, дрожащими пальцами.

— Пожалуйста, — снова выдохнула ему в грудь, продолжая свои попытки справиться с его одеждой.

— Это…

Голос оказался хриплым, севшим. Господин прокашлялся.

— Это не навредит? — Положил широкую ладонь на ее живот. Погладил.

Айя отрицательно мотнула головой. Одолела, наконец, злосчастную пуговицу — попросту ее выдрав. Ассур придвинулся ближе, ловко крутанул девушку, крепко удерживая в руках. Заставляя упереться руками в толстую, деревянную балку, что удерживала шатер по центру. Айя подчинилась, сдавленно охнула. Чуть прогнулась в спине. Нир дернул завязки на ее платье. Потянул вниз, вместе с сорочкой. Опустился на корточки, помогая служанке выбраться из нижних юбок. Провел горячими ладонями по ногам, приласкал под коленками и выше. Сжал больно округлые ягодицы, стащил с них тонкие панталоны, прихватывая чулки. Айя застонала, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Приглашающе их расставляя и сильнее выгибаясь в спине.

Ассур, не моргая, уставился на разгоряченную женскую плоть.

— Я закончу, не успев начать, — сглотнул Нирхасс, заворожено глядя на такое щедрое приглашение.

Качнулся, вставая на колени. Провел невесомо пальцами по подрагивающим икрам, погладил. Поцеловал в бедро, царапнув нежную кожу щетиной. Горячие пальцы двинулись по внутренней стороне бедра. Погладил у самого сокровенного, ощущая истекающий томительным нетерпением жар, громко выстанывающей что-то непонятное, женщины. Его женщины. Айи…

Айя…

Айя…

Не верил, что она здесь. Рядом. Хрупкая. Маленькая. Так доверчиво открытая перед ним, совершенно этого не заслуживающим.

Заскулила, дернула ногой, ощутив эту маленькую его заминку. Ассур ухмыльнулся, двинулся вперед, разводя в стороны ее ягодицы. Зарылся меж ними лицом, касаясь языком терпкой, горячей влажности. Шалея от ее запаха.

— Ох! — выдохнула Айя.

Прикусила с силой кожу на своем предплечье, сильнее прогибаясь и раскрываясь, подставляясь под такую сладкую, мучительную ласку. Перед глазами несчастной все плыло. Было нестерпимо жарко. Айя вся взмокла, вращала бедрами за каждым движением его языка. По тыльной стороне бедер текло липкое, теплое. Внизу живота скручивало. Требовало другого.