— Только хорошее, я полагаю? — сказал Туонен, высвободив руку и начав усиленно ей трясти, словно я только что её раздавила.

Я издала легкий смешок и указала на девушек в бикини, сидящих в лодке, сразу же почувствовав лёгкость в общении с ним.

— Достаточно для того, чтобы не удивляться, увидев тебя, перевозящего в лодке горячих штучек.

Он пожал плечами и взглянул на них.

— Полагаю, просто удачный день. Похоже, они утонули все вместе. Перепили текилы в Мексике и попытались нырнуть в пещеру. И всё это ради Инстаграмма, которым вы, смертные, так одержимы. Сколько людей я встретил здесь из-за этой штуки! Я уже сбился со счёта.

Я взглянула на девушек. Они болтали друг с другом, словно всё ещё сидели в баре в Кабо-Сан-Лукасе или где они там умерли. Поскольку я попала в Туонелу, будучи ещё живой, мне стало интересно, какого это было — попасть сюда после смерти. Судя по этим девушкам, переход прошёл довольно гладко.

— Тогда тебе пора, — резко сказал Мор и положил руку в железной перчатке на плечо своего сына. — Только обязательно отвези их в город.

— А куда ещё я могу их отвезти? — спросил Туонен с издевкой.

А я уставилась на руку Мора, поражённая тем, что он даже не мог коснуться своего сына голой рукой. Моё сердце сжалось при этой мысли, так как я неожиданно осознала, каким одиноким он, скорее всего, себя чувствовал. Я видела, как он общался с Ловией, и он рассказывал мне о своём детстве, которое отличалось от детства других его братьев и сестёр. Но я никогда не задумывалась над тем, насколько это было серьёзно — не иметь возможности по-настоящему касаться тех, кого любишь.

Мор заметил, что я уставилась на его руку, и я почувствовала порыв холодного ветра, вызванного, по всей видимости, дискомфортом из-за моей жалости к нему. Он резко убрал руку с плеча Туонена.

— Ты не впервые трахаешься с недавно умершими, — сказал ему Мор, откашлявшись.

Я моргнула, взглянув на них, зацепившись за то, что он только что сказал.

— Прости, ты сказал «трахаешь умерших» или «трахаешься с умершими»?

Лицо Туонена сделалось оскорбленным.

— Трахаешь умерших? Что же я, по-твоему, за Бог такой?

— Твоя репутация тебя опережает, — сказал ему Мор.

Я поняла, что Туонен скорчил гримасу под своей маской.

— Нет никакой спешки, — сказал он, словно подросток, который не хочет мыть посуду. — Эти девушки попадут в город. Вероятно, в Золотую середину. Это решит Маг. А до тех пор я могу сделать перерыв.

Он кивнул в мою сторону.

— К тому же, я давно хотел познакомиться со своей мачехой.

— Кто такой Маг? — спросила я, хотя почувствовала себя странно из-за того, что собиралась стать мачехой Туонена.

Я предполагала, что под маской он выглядел на мой возраст, хотя на самом деле был старше меня на целую вечность.

Чёрт, сам факт того, что я собиралась стать его мачехой, казался мне ужасно странным. Каких-нибудь несколько часов назад я должна была покинуть Страну мёртвых навсегда. Вместо этого я чуть не умерла от рук (то есть, языка) Лоухи, Расмуса поймали, бедный Алку умер, а я снова оказалась в руках Мора, который как будто всё также намеревался сделать меня своей женой. У меня даже не было времени понять, что я чувствую по этому поводу. Не то чтобы мои чувства имели в этой ситуации хоть какое-нибудь значение.

— Это привратник у входа в город, — объяснил Мор с нотками нетерпения в голосе. — Он решает, в какую касту поместить того или иного умершего.

— Я думала, ты принимаешь это решение, — сказала я.

— Это решение Книги душ, — сказал он. — Я всего лишь исполнитель. Судьба каждого человека решается в тот момент, когда он делает свой последний вдох. Как только я чувствую пульсацию своих рун после ухода человека, его глава в бесконечности времени завершается, её конец — написан.

— Маг вытягивает карту, — объяснил Туонен. — Он показывает её недавно умершему. Эта карта сообщает о том, куда он отправится, а я провожаю его туда.

— Он вытягивает карту? — повторила я.

— Это ответ, полученный напрямую от Книги душ, — сказал Мор, и в его голосе снова прозвучало нетерпение. — Им достается либо Хлябь, либо Золотая середина, либо Амарант. То, что выбрала для них книга, показывает и карта.

— Вообще-то, это решает не книга, — вставил Туонен.

Он указал большим пальцем на девушек, которые всё так же без умолку болтали в лодке.

— Возможно, эти дамы планировали открыть пару приютов для животных, или пожертвовать свои деньги бездомным когда-нибудь в будущем, но и так понятно, что они вели добропорядочный образ жизни. Их души не ужасные, но они также не альтруистки. Люди решают, как им жить свою жизнь, и именно это решение влияет на выбор книги.

— Подождите, откуда вам известно, что они не альтруистки? — спросила я. — Только потому, что кто-то напился во время отдыха и умер, а ещё потрясно выглядит в бикини, не означает, что этот человек нехороший или не классный. Не слишком ли вы строго судите?

Мор удивлённо фыркнул и пристально посмотрел на меня.

— Ты ещё даже не стала богиней, феечка, а уже критикуешь Бога.

— Он же вроде младший Бог, — отметила я.

— Ой, — сказал Туонен, шутливо схватившись за сердце. — Она знает, как задеть меня за живое. Вероятно, ты всё-таки будешь хорошей мачехой.

Он обратил своё внимание на Сарви, который щипал траву неподалеку, как самая обыкновенная лошадь, хотя чем дольше я смотрела на единорога-скелета, тем понятнее мне было, что Сарви на самом деле не ел траву, а высасывал насекомых из земли.

— Так что же всё-таки привело вас и вашего скакуна сюда? — спросил нас Туонен. — Я думал, что вы поспешите пожениться, потому что вашу свадьбу… прервали.

Мор издал низкий гортанный звук.

— Сарви надо было отдохнуть, — резко сказал он, и снова подул холодный ветер, который растрепал густые чёрные волосы Туонена.

— Понятно, — сказал он и повернулся ко мне. — А теперь скажи мне, моя будущая мама, на этот раз ты планируешь завершить свадебную церемонию или снова собираешься сбежать?

Я сразу же почувствовала желание начать защищаться.

— Я не сбегала.

Мор снова что-то тихо проворчал.

— Разве? — спросил Туонен.

Он слегка откинулся назад на одной пятке, сложил руки на груди и посмотрел на меня. Я вдруг осознала, что два очень похожих друг на друга бога смерти в масках в виде черепов собирались устроить мне допрос. И это, мягко говоря, немного пугало.

— А я вот слышал нечто другое, — продолжил Туонен, и по тону его голоса я вдруг осознала, что он был гораздо больше похож на своего отца, чем я думала. — Слухи быстро разлетаются по этой земле, так как богам больше нечего делать, кроме как сплетничать. Так вот, если верить одному слуху, Расмус украл тебя, если верить другому — ты ушла с ним по своей воле, и вы планировали твой побег всё то время, что ты находилась на Сумеречной окраине. Есть ещё один слух, пожалуй, самый безумный из всех, согласно которому, ты была в сговоре с Лоухи и планировала проникнуть в королевство моего отца, чтобы уничтожить его.

— Это бред, — сказала я ему. — Лоухи пыталась убить меня своим языком. Разве об этом уже не судачат?

Я посмотрела на Мора, чтобы тот подтвердил мои слова, но он ничего не сказал. Его глаза остались холодными под маской.

— Так какой из этих слухов правда? — спросил Туонен немного резко.

У меня было ощущение, что ни одному из них не понравится правда. В любом случае, я не была уверена в том, что хочу обсуждать всё это в его присутствии. Этот разговор должен был состояться между мной и Мором, он не касался его семьи.

— Разве тебе не пора доставить мёртвых девочек в бикини в Город смерти? — сказала я, кивнув головой в сторону лодки.

Туонен напрягся, и я была готова поклясться, что два чёрных рога выросли на пару сантиметров над его головой. Я пригляделась, чтобы понять, был ли это ветер, разметавший пряди его волос, или дело было в плохом освещении.

— Тебе пора, — резко сказал ему Мор.