«Это ж надо так голосить, что аж у лифта слышно», – мысленно усмехнулся Михаил.

За то время, пока певец надрывался, Михаил успел переложить вещи из чемодана на свободные полки шкафа, застелить свою кровать бельем, лежавшим поверх нее, и переодеться с дороги. Разобравшись с бытовыми вопросами, он с чувством выполненного долга прилег отдохнуть. Прихватив с собой карандаш и блокнот, Михаил принялся дорисовывать стюардессу. На его рисунке она была не в привычном алом костюме и такого же цвета пилотке, а в образе женщины-львицы со звериным оскалом. Ее лицо, наполовину человеческое, наполовину кошачье, обрамляла мохнатая грива, а к облегающему комбинезону крепился длинный хвост с кисточкой на конце. Такой она привиделась Михаилу в тот момент, когда в очередной раз подошла к его соседу и с самой очаровательной улыбкой так зыркнула на него, что, казалось, в тот момент готова была съесть его живьем. Уловив ее гневный взгляд, Михаил нисколько не удивился. Он и сам хотел съесть неугомонного пассажира, который бесконечно жал кнопку вызова стюарда и вел себя как капризная барышня. То еда ему была холодной, а чай – слишком горячим, то сок чересчур долго несли, то посуду не вовремя забрали.

Спустя время пение в душе прекратилось. Из ванной вышел светловолосый парень с полотенцем на поясе. Он с усердием обеими руками вытирал голову другим полотенцем, при этом продолжая заливаться соловьем. Певец сменил репертуар и теперь исполнял песню House of the Rising Sun группы The Animals. До чего же у него забавно получалось, Михаил едва сдерживался, чтобы не рассмеяться. Закончив вытирать волосы, артист убрал руки от головы и, увидев в этот момент на кровати незнакомца, застыл на месте с открытым ртом. Михаил готов был поклясться, что слышал, как крутятся шестеренки в его голове. Блондин постоял еще мгновение, разглядывая его, и, не сказав ни слова и не задавая никаких вопросов, продолжил заниматься своими делами. Он раскрыл шкаф, посмотрел в него и, заметив чужие вещи на полках, бросил на нового жильца взгляд через плечо. Затем достал спортивные штаны, футболку и снова исчез в ванной, правда, в этот раз уже без музыкального сопровождения. Спустя какое-то время он вернулся одетый и как ни в чем не бывало уселся на свою кровать. Он положил руки на колени, стал нервно постукивать пальцами, изредка стреляя глазами в сторону соседа. Поймав на себе взгляд Михаила, певец наконец заговорил:

– Там в душе… э-э-э… я просто не знал, что ты пришел, – он умолк, поджав губы.

Михаил ничего не ответил, лишь кивнул, едва сдерживая улыбку.

– Видишь ли, нравятся мне эти песни, – продолжил артист. – Но… это не профессиональная деятельность, это так… мое хобби.

– Да, да, – снова закивал Михаил, – я это понял. – Он сделал паузу и с улыбкой добавил: – Как только вышел из лифта.

Блондин усмехнулся, покачав головой, встал с кровати и подошел к нему.

– Тони Картер, Америка, штат Орегон. – Он протянул руку.

Михаил поднялся и, глядя в глаза, представился в его духе:

– Михаил Рассказов, Россия, Москва.

– Я тут в бургерную собрался, – сказал Тони. – Может, отметим наше знакомство? – Он театрально поиграл светлыми бровями.

– А почему бы и не отметить? – Михаил развел руками. – Отличная идея.

Тони завозился на заднем сиденье, вернув Михаила в реальность. Он взглянул на друга, тот поднялся и сел.

– Не могу лежать, – вздохнул он и обессиленно уронил голову на подголовник.

– Сильно болит? – участливо спросил Михаил.

– Не то слово. Даже не знаю, с чем сравнить, – процедил Тони. – Как будто в бок воткнули нож и теперь медленно проворачивают лезвие.

– Брат, потерпи немного, утром нас снимут отсюда и отвезут тебя в больницу, – поддержал Михаил.

– А что мне еще остается делать? – Тони посмотрел на него. – Только терпеть, – тихо произнес он и обратился к Михаилу с просьбой, которую приятель никак не ожидал услышать в тот момент: – Расскажи, кто такой Сусанин.

– Тони, после всех наших злоключений ты еще помнишь, как я тебя назвал? – усмехнулся он.

– Конечно. – Товарищ кивнул. – Телефон мой утонул, когда теперь я смогу попасть в интернет? А узнать интересно.

– Что не сделаешь для друга, – улыбнулся Михаил и только открыл рот, собираясь начать рассказ, как Тони остановил его.

– Погоди, – попросил он, – я лучше прилягу, сидеть еще хуже.

Каждое движение ему давалось с трудом. Тони, кряхтя, улегся на спину, поставил согнутые в коленях ноги на сиденье, одну руку положил под голову, а вторая легла на раненый бок.

– Говори, – велел он.

– В те далекие времена, когда жил этот супергерой, – начал Михаил, но почти сразу остановился. Друг хохотнул и резко осекся.

– Майкл, ты можешь нормально рассказывать, без этих твоих шуточек? Мне больно смеяться, – сказал он.

– Тони, я же не профессор истории. – Михаил дернул плечом – Как могу, так и рассказываю. Продолжать? – спросил он.

– Ну да. – Друг кивнул, бросив на него взгляд.

– Так вот, в то время в России были смутные времени. Цари менялись один за другим, кто только не претендовал на русский престол, но больше всего – наши соседи, поляки. И длилась эта катавасия целых пятнадцать лет, а потом как-то собрались мудрые мужи языки почесать, да и решили избрать царем Михаила Федоровича, первого из династии Романовых. Поляки были в бешенстве, когда узнали эту новость. Они-то считали себя единственными претендентами на престол. В общем, решили соседи замочить нашего Майкла и отправили для осуществления коварного плана наемников. – Михаил снова замолчал, потому как Тони, превозмогая боль, рассмеялся.

– Русский, я же попросил тебя нормально рассказывать, – взмолился он, вытирая кулаком глаза.

– Да нормально я рассказываю, – хмыкнул Михаил. – Так что, продолжать?

– Ну конечно! – Тони взглянул на него и добавил: – Вот уж не зря тебе досталась такая фамилия.

– Так вот, – проигнорировав его замечание, продолжил Рассказов, – несмотря на то, что Иван Сусанин был обыкновенным крестьянином, он все держал под контролем. Разведка донесла ему о приближении душегубов, он быстренько сориентировался и отправил своего сына предупредить Майкла, чтобы тот залег на дно.

И снова из-за смеха друга он был вынужден остановиться. Михаил подождал, когда тот успокоится, и продолжил:

– Царь-батюшка успел спрятаться в монастыре, а вот Ивану не повезло. Наемники прознали, что это он предупредил Майкла, схватили героя и заставили показать дорогу к месту, где прятался царь. Но наш Иван не пальцем делан, его так просто не возьмешь. Он завел поляков туда, куда Макар телят не гонял.

– Это куда? – Друг приподнял голову и в недоумении уставился на него.

Вот тут уже и Михаил не выдержал. Он рассмеялся, глядя на удивленное лицо Тони.

– Куда-куда? – передразнив приятеля, продолжил Михаил. – В непроходимые леса. Поляки, когда поняли, что это ловушка, убили его. А что толку? И мужика погубили, и сами не смогли выбраться из той глухомани, куда он их завел.

– Дерзкий чувак, – цокнул языком Тони. – Выходит, я, как ваш супергерой, заманил тебя на Мацусиму? – спросил он, и горько усмехнувшись, добавил: – Если бы не моя идиотская идея сгонять на острова, сидели бы мы сейчас с тобой в общаге да смотрели какой-нибудь фильм.

– Тони, да не кори себя, в отличие от Сусанина, ты не нарочно это сделал. Да и откуда тебе было знать, чем обернется наше путешествие? – успокоил его Михаил.

– Прости, – вдруг выпалил Тони, – это я виноват в том, что мы с тобой теперь торчим на этой чертовой крыше…

Для молодых людей, выросших в благополучных семьях и не привыкших к трудностям и лишениям, ситуация, в которой они оказались, стала серьезным испытанием.

Тони выпил еще пару таблеток аспирина и, свернувшись калачиком на заднем сиденье, на время забылся. За целый день боль выжала из него все соки. Даже во сне его тело сотрясала мелкая дрожь. Михаил укрыл его своей курткой и вспомнил, как ругал себя, стоя на привокзальной площади, за то, что надел под нее футболку с длинным рукавом. Все же лучше ощущать на себе не до конца просохшие, но длинные рукава, чем полное их отсутствие. Чтобы хоть как-то согреться, он вышел на улицу и принялся нарезать круги вокруг машины. Еще никогда в своей жизни он столько не приседал и не прыгал. Михаил делал это до тех пор, пока ноги не начинали гореть, потом немного отдыхал и снова скакал козликом по крыше. Он так разогрел себя физическими упражнениями, что перестал чувствовать холод. А снег валил не переставая. Но радовало одно – не было мороза. Падая на крышу, снежинки тут же таяли.