Что за душа кроется под слоем чудовищной природы?

— При одном условии, — вкрадчиво отзывается вампир, — Если ты уточнишь, к чему такой интерес к моей персоне. Должен сказать, весьма неожиданный.

Плюх! — слышится вдалеке шум от ныряющего в воду Лютика и, отвлекаясь на звук, Регис даже не замечает, как Геральт прижимается грудью вплотную к его спине.

Нагло? О, да. Может ли он получить за это в морду? Безусловно.

Жалеет ли он об этом? Ни капли.

— Только, если ты сперва ответишь на мой вопрос, — говорит он первое, что пришло в голову, — Назрел у меня один.

— Переключение фокуса разговора не самый вежливый приём, — замечает Регис, старательно делая вид, что ничего не изменилось.

— А у нас тут и не светская беседа, док, — урчит Геральт и, обнаглев ещё больше, кладёт подбородок вампиру на плечо.

Боги, какой же он худой, если не сказать — хрупкий… Наклонившись, Геральт трётся щекой о прохладную кожу его шеи, как в полубреду наслаждаясь ощущением. When I get you moaning, you know it’s real, сладко обещают динамики.

Судя по резкому вдоху, Регис только-только осознаёт происходящее — и слабо возражает:

— Я бы предпочёл, чтобы ты называл меня по имени, Геральт.

— Понял, — понижает голос Геральт, облизывая пересохшие губы. — Тебе сейчас хорошо, Регис?

Повернувшись, он ведёт носом по шее вампира, прямо по медленно пульсирующей змейке артерии. Поразительно, но его не отталкивают, наоборот… Если ему не померещилось, Регис едва заметно выгибается в пояснице, прижимаясь к нему в не самой приличной позе.

Хорошо бы и Регису не мерещилось, что он думает насчёт этого сюрприза. По крайней мере, спиной всё должно прекрасно чувствоваться.

— Д-да… Да, вполне, — слышится хриплый голос, и Геральт едва не стонет вслух от этого тона.

— И мне хорошо. Очень, — подхватывает он, — А может стать ещё лучше. Может быть, я хочу узнать твои предпочтения, Регис. Может быть, мне хочется узнать тебя поближе. Что скажешь?

Воцаряется молчание, полное отголосков их сердцебиений, неуловимо поспевающих друг за другом. Love me, love me, love me, пульсирует в голове. У него ещё остаются мгновения, чтобы запомнить эти касания… Пока Регис наконец-то не делает свой ход в этой игре, и сразу конём.

Одним рывком он выпутывается из объятий, — с силой, сразу же напоминающей о его природе, — и произносит:

— Всё ещё не боишься пожалеть об этом, мастер ведьмак? — с улыбкой, впервые на памяти Геральта выглядящей хищно.

И тогда Геральт понимает три вещи, очевидных, как ясный день.

Во-первых, бить морду ему не будут, — не тогда, когда пунцовый Регис дышит так тяжело, словно пробежал марафон, и сверлит его пылающим взглядом;

Во-вторых, его самого трясёт, как в лихорадке, и спину волной окатывают мурашки, — не то страха, не то желания, смешанных в гремучий коктейль;

А, в-третьих, вампир-то и обвёл его вокруг пальца, проверяя, как далеко он может зайти, — и знать бы ещё, зачем.

— Вы там что, уснули?! Геральт, мать твою за ногу! Ты поставил барбекю?!

— Сейчас! — неожиданно нервно орёт Геральт, — Ещё минуту!

Из последних сил ему не хочется рвать магию момента, но она неумолимо начинает развеиваться, как порочный сон. Голова кружится, и он неуклюже пытается встать на ноги, — как вдруг Регис с грацией пантеры оказывается прямо перед его носом. Осторожно, будто боясь спугнуть, вампир наклоняется к его уху, щекоча скулу прядками волос.

— Подумай, захочешь ли ты видеть во мне личность прежде чудовища, Геральт, — шепчет он, — Меньшего я, к сожалению, не приму.

Так Геральт и остаётся, едва успев захлопнуть открывшийся от изумления рот, пока Регис поднимается и со спокойным изяществом приближается к кромке воды. Никогда ещё его друг не позволял себе подобную прямоту, и слышать это… Чёрт возьми…

You got to try, try, try again, издевается над ним трек, и не думая заканчиваться.

Что это было? Обоюдная похоть? Манипуляция? Может, Регис просёк, что у него какой-то потаённый фетиш на… вампиров, что ли? Запугивание? Власть? Может, просто фетиш на самого Региса, кроющего в своём омуте целый отряд коварных и безжалостных чертей? Да, похоже на то.

— Бип, бип, — негромко произносит голос сзади: Ламберт. — Слюни-то утри. Твой вампир вот-вот заметит, что ты у него на коротком поводке.

— Сколько раз говорить, — вздрогнув, рычит Геральт, — Он не мой, Ламберт. Ты что, шпионил?

— Исключительно в благих целях. Беру свои слова обратно, — скалится Ламберт, появляясь в поле зрения, — Он пока не твой, но ставлю сотку, что будет.

Слышится всплеск, и Регис рыбкой ныряет в море, прямо к вовсю резвящемуся Лютику. Эскель заканчивает надувать пляжный матрац и швыряет его в волны прежде, чем вальяжным шагом присоединиться к купанию. Невинная, спокойная обстановка ничуть не приводит в порядок сердце — зараза, а ему ещё идти в воду, делая вид, что на происходящее всё равно… Отплыв подальше, Регис легко ловит надувной мяч, перебрасывая его Лютику, и отблески солнца прыгают по его мокрой коже, как блики на поверхности бриллианта.

Целую минуту, пока он устанавливает подставку для гриля, Геральт не может оторвать от него глаз. А может быть, и десять минут. Или полчаса.

— Охренеть, какие наблюдения. С чего ты взял?

— Да прекрати ты её мучать, — вздыхает Ламберт, помогая закрепить гриль, как следует. — А по существу скажу вот что. Даже на Йен ты, на моей памяти, так не смотрел.

— Врёшь.

— Ни капли. И, Геральт, ещё одно. Ты слушаешь?

— Говори, — быстро отзывается Геральт, чувствуя, как по позвонкам пробегает целый табун мурашек.

Got to love me harder, повторяет за музыкой подсознание, — пусть и кажется, что сильнее уже невозможно. Вдалеке, в море, стройная фигура Региса поправляет у Эскеля матрац, помогая забраться на него и не перевернуть под своим весом. Солнце ласкает его, полуночное создание, окутывает золотыми лучами, очерчивая каждую из татуировок, — светлого, как само чувство, вместе с качкой волн подпрыгивающее под сердцем…

И тогда Ламберт говорит совершенно серьёзно:

— Если он тебя не оценит, я первым начищу его вампирскую рожу.

Комментарий к июль

как тебе повезло с друганами, Геральт! или не повезло?

========== август ==========

Комментарий к август

как ни странно, это моя любимая глава

арт: https://twitter.com/dyemberrr/status/1587218616705056768?t=0Fm1h4QJGV6f-yC9tdfOWQ&s=19

Июльская вылазка не проходит бесследно. По крайней мере, так хочет думать Геральт. Неспроста Регис едва заметно приоткрывает ширму замкнутости — и, как по мановению волшебной палочки, там и сям оставляет крохотные детали о себе.

Иначе не объяснить появление в гостиной, например, сухих пучков лаванды в маленьких вазах.

— Это что ещё за веник? — как-то замечает Весемир, наведываясь в гости, — Сколько раз говорил, не надо тебе сушить травы. Покупай готовое.

— Разберусь, — отмахивается Геральт, — а сам старается вдохнуть поглубже, напитывая лёгкие духом Региса… Волей Региса, изящно выраженной в самой незаметной манере.

Так на холодильнике появляется прикреплённый простым магнитом-кнопкой список, — не иначе, как для вызовов демонов из преисподней. Неизвестные термины на латыни бегут друг за другом, и Регис со смехом поясняет, что это наименования различных препаратов, — и вовсе не аптечных лекарств, как можно подумать на первый взгляд. В ванной появляются различные баночки-скляночки, из которой Геральт нет-нет да и цапнет то крема после бритья, то молочка для чувствительной кожи. Он даже ловит себя на мысли, что ароматы ему нравятся. Странно, Лютик не меньше любит окружать себя подобным барахлом, — а выбор Региса не то изысканнее, не то… мужественнее, что ли.

Оттого ему самому хочется быть под стать вампиру. Почаще стричь ногти, подравнивать щетину… Может, даже бороду отпустить? С первой попытки получается образ бездомного из-под моста, и, чертыхаясь, Геральт сбривает всё начисто. Со второй попытки, неделю спустя, получается более-менее подчеркнуть линию челюсти, и он кажется себе в зеркале чуть меньше похожим на гуля, чем обычно.