– Нет, все! – отчаянно решила я. – Вернусь, получишь у меня тройню и будешь сам их нянчить!

– Это что за грязные намёки? А работать ты пойдёшь? – нотки ужаса в родном и до боли любимом голосе изрядно повеселили

– Ради такой сладкой мести – легко! – и я потянулась до хруста в пиксельном теле.

– Это как те работы, где ты дольше одного дня испытательного срока не выдерживала? – а вот это было глупо, так беспардонно и нагло испытывать моё терпение, пользуясь тем, что я не смогу достойно ответить.

– Хам! – разозлилась и обиженно замолчала.

– Ладно, пойду, картошечки в Макдональдсе поем. На котлету сегодня Максова очередь, – с тяжёлым вздохом посетовал Сергей.

– Хммм? – озадаченно спросила и стала ждать ответ.

– Дело в том, дорогая, что ваше содержание в милой белой комнате стоит столько, что даже с подработкой дела идут не фонтан. Денег хватает на одну трапезу в день из гамбургера и двух порций картошки, – видимо всё было куда хуже, чем я в глубине души надеялась.

– Эхх, а тут такого не подают! – пожаловалась я. – Хочу домой! Где мои булочки с вишнёвым повидлом и миндальные пирожные с капучино?

– Опять растолстеешь и вынесешь мне мозги нытьём и диетами. Сама в курсе, что на твою комплекцию ни одна диета не повлияет. Как была в теле, так и продолжаешь молодых ординаторов смущать, – прилетела в ответ ехидная ремарка.

– Это что? Они на меня голую пялятся! Извращенцы поганые! – тут же выдала вердикт.

– Они ещё тебя лапают и мучают всякими обёртываниями, уколами и кормлением через трубочку, – позлорадствовал муж и ласково погладил моё тело по коленке.

– Ох, как же мне хочется им вмазать моим половником промеж глаз! Прямо руки зудят! – начинала откровенно злиться, негатив решительно рвался наружу.

– Тише, тише! Тебя нельзя так дёргаться, а то капельницы повылетают! Ладно, спи давай, а я пойду кушать, – с тяжёлым вздохом проронил супруг.

– Мне кусочек принеси! – тоскливо проныла вдогонку. – Ты же не сможешь слопать всё в одну харю. Тебе совестно станет. Вот будешь есть мою любимую картошечку с золотистой корочкой, а я буду у тебя перед глазами живым укором стоять!

– Рождённый лежать, бежать не может! – отключился, ничего больше добавив.

На то, чтобы дойти до забегаловки, у Сырника с Максом ушло минут десять. Мужчины, лениво переговариваясь, вскоре без энтузиазма поедали опостылевшую картошку фри с гамбургером в ближайшем от работы «Макдональдсе». Настроение у обоих было, как говорится, «ниже плинтуса».

У мужа Миланы к тому же уже голова пухла от поиска алгоритмов, что позволят попавшей в беду четвёрке избежать жерновов госпожи Аллинари и благополучно вернуться в реал. Увы, решение, он чувствовал, было где-то совсем рядом, но в руки даваться никак не желало. Его бывший сокурсник и верный друг никак не мог себе простить, что не уследил за Деном. Беседа скоро оборвалась сама собой, точно нитка, перекушенная острыми кошачьими зубками.

Тут в заведение класса «фастфуд» зашёл респектабельный мужчина в дорогущем костюме с благородной проседью в чёрных ухоженных волосах. Пятеро мужчин, судя по манере поведения, были не иначе, как личными телохранителями далеко не бедного человека лет под пятьдесят. Карие глаза с хитрым прищуром лениво обежали залу, и незнакомец целенаправленно затопал к столику, где расположились муж Ланы и его уставший от попыток заработать денег на поддержание жизни в теле старшего сына товарищ.

– Добрый день, господа. Меня зовут Семён Антонович Гершман. Специально прилетел из Таганрога, чтобы переговорить с вами по поводу весьма щекотливого и личного дела, – голос был уставшим и чуть надтреснутым. – Я прошу уделить мне время для серьёзного разговора. Уверен, что вместе мы разрешим наши проблемы, возникшие из-за игрового проекта «Ведьмы Аллинари», намного быстрее и безболезненнее.

– Присаживайтесь, уважаемый Семён Антонович, – Сергей услужливо отодвинул стул.

– Благодарю Вас, Сергей Николаевич, но это место мало подходит для столь серьёзного разговора. У меня заказан личный кабинет в элитном кафе «Три шкварки». Это совсем недалеко. Буду признателен, если уважите мою просьбу. Дело слишком личное и щекотливое, чтобы хоть что-то просочилось к конкурентам или в прессу.

Сырник несколько минут соображал, почему лицо этого бизнесмена так ему знакомо. Потом вспомнил, что это «Колбасный Король», приятель ещё со школьной скамьи отца Ланкиной подруги – Марии.

– Извольте. Я вспомнил, где мы с Вами несколько раз виделись. В доме подруги моей жены, Миланы, – Сергею не удалось скрыть досады на собственную не слишком хорошую память, когда дело касалось мелочей, не касающихся семьи или работы.

Она, всё же, проступила на лице всего на несколько мгновений. Почти разу выражение снова превратилась в обычную равнодушную ко всему маску.

– Да, точно. Простите мою забывчивость, но запамятовал, – бизнесмен слегка поморщился, поняв, что мог ненароком обидеть полезного в его ситуации человека.

– Ничего страшного, в покер я с Вами ни разу не садился играть, – Сырник никогда не терпел долгих экивоков и расшаркиваний, предпочитая сухие факты витиеватым речам в стиле «хождение за Три моря».

– Почему? – новый союзник так и не смог полностью скрыть изумления.

– Это занятие не просто бесполезное. Оно опасно для семейного бюджета, – в лоб ответил собеседнику и замолчал, ожидая, что тот ещё расскажет.

Всю дорогу мужчины благоразумно молчали. Кабинет, выдержанный в строгом английском стиле, сразу настроил всех троих на деловой лад.

– Видите ли, так сложилось, что с матерью моего сына Сёмы мы в разводе уже десять лет. Тяготы семейной жизни оказались непомерным бременем для британской актрисы. Слишком уж сильно Мадлен влекли свет софитов и слава. С двух лет ребёнка я ращу сам. Вернувшись в воскресенье из зарубежной деловой командировки, я нашёл гувернантку на грани обморока. Бедная женщина помогает мне с воспитанием сына уже много лет и любит моего сорванца не меньше, чем собственных внуков. Когда Сёмушка, ему сейчас двенадцать, не вышел к завтраку даже к полудню, а отправился он в свою комнату накануне непривычно рано, Раиса заподозрила неладное. Она лично отправилась проверить, что там стряслось на этот раз. Тогда и открылось, что мой сын пребывает в глубокой коме. Я поместил его в Таганрогский институт мозга. Подключённый к аппарату искусственного дыхания, он и через трое суток не пришёл в себя. В ноутбук Семы был воткнут модем, оформленный в виде древнего восточного воина времён средневековой Японии. Я не стал ничего трогать. Побоялся навредить мальчику. Стал пробивать по своим каналам, поднял все старые связи. Правда оказалась страшнее самого жуткого кошмара. Разум моего сына интегрирован в международный игровой проект «Ведьмы Аллинари». Мне посоветовали обратиться к Вам, так как мы оказались в одной дырявой лодчонке в штормящем море. Мой вычислительный центр в Вашем полном распоряжении, Сергей Николаевич. Готов оплатить содержание всех пятерых Интегрантов и нанять Вас. Я готов на всё, чтобы спасти моего непутёвого сына. Подробности, в которые меня посветил по большому секрету мой родственник, отставной майор КГБ, неутешительны.

– Если по каким-то причинам, даже не зависящим от интегранта, тело в реальном мире гибнет… Личность, затянутая в мир, созданный Искусственным Интеллектом Аллинари и группой злоумышленников, которых пока не удалось обнаружить и призвать к ответу, навсегда останется там, – Сырник и так уже знал этот «секрет на миллиард».

– Вы принимаете моё деловое предложение? Скупиться я не намерен. Поддержание жизни в телах всех пятерых за мой счёт. Приличная зарплата. Проживание в отдельном коттедже в Таганроге. Вычислительный центр будет предоставлен в ваше полное распоряжение. Новые колбасы пока подождут. Жизнь и здоровье сына для меня важнее всего. Вы сможете взять отпуск за свой счёт на пару месяцев, чтобы сосредоточиться на непосредственной причине нашей общей головной боли? – Сергей с удивлением понял, что собеседник оказался из тех редчайших людей, кого деньги и высокий социальный статус не превратили в бессердечную, жестокую и жадную скотину.