— Дэвид, — прошептал он. Во рту было сухо, голос звучал шершаво, как чужой. — Вы действительно здесь?

Мысли путались. Мэттью потер глаза рукой, но лучше не стало.

— Может быть, — отозвался Дэвид так же шепотом.

— А… зачем?

— Теперь моя очередь смотреть, как вы отдыхаете, — по его губам скользнула лукавая улыбка. Вокруг было слишком темно, чтобы видеть, но Мэттью почувствовал ее в голосе. К счастью, рассмотреть, как он покраснел, Дэвид тоже не смог бы.

— Я…

— Тшш, — Дэвид покачал головой и поднялся. — Выпейте какао и спите дальше.

Его ладонь ласково коснулся волос Мэттью. Тот вздрогнул всем телом и проснулся. В комнате было пусто. Между неплотно задернутых портьер сочился бледный утренний свет.

Мэттью сел и растер лицо руками, подбородок был шершавым и колким. Картины недавнего сна все еще стояли перед глазами, стоило зажмуриться. Кажется, он даже чувствовал прикосновение Дэвида. Мэттью бросил взгляд на дверь, но та была плотно закрыта. Просто сон. Долгий приятный сон, которого ему так не хватало. Голова наконец была ясной, а тело — легким. И все же он не мог избавиться от легкого привкуса разочарования.

Вздохнув, Мэттью потянулся за часами на тумбочке, и только тут заметил на ней чашку какао. Белый фарфоровый бок был холодным. Мэттью осторожно потрогал его пальцем, но чашка не растаяла в воздухе. Нового пробуждения не произошло. Какао продолжало стоять на тумбочке у его постели. Мэттью еще раз провел ладонью по лицу, будто пытаясь нащупать границу между сном и реальностью, но в голове была полная неразбериха.

Помедлив, Мэттью взял чашку и сделал глоток какао. Несмотря на то, что напиток давно остыл, он все еще был сладким и пряным, с легкой терпкой ноткой, словно в него плеснули коньяку. Мэттью вернул чашку на место и сел, бессмысленно глядя в пространство.

Происходящее не имело смысла. Ни малейшего. Может, он бредит? Что из этого реально? Мэттью откинул одеяло, вскочил и решительно схватился за ручку двери. Помедлил. В ванной было тихо. Сейчас он войдет. Убедится, что все — ерунда. Только плод его не в меру богатого воображения. Побреется, приведет себя в порядок, а затем найдет Дэвида и…

По квартире разлилась пронзительная трель звонка. Вздрогнув, Мэттью отшатнулся. От неожиданности у него зашлось сердце.

Звонок прозвучал вновь. И снова. Почему бы Дэвиду не отпереть дверь? Это ведь явно его гость! Сердце все еще трепетало в пересохшем горле. Мэттью набросил халат и вышел в коридор. Лампы не горели. Пока он нашаривал выключатель, звонок надрывался, не смолкая ни на секунду. Мэттью ощутил, как его заполняет ярость, разгораясь стремительно, как сухие палые листья. Стиснув зубы, он резко распахнул дверь.

На пороге стоял незнакомый ему молодой человек. С его шляпы и пальто текло, на крупных очках в роговой оправе осели дождевые капли.

— Доброе утро! — произнес гость, подозрительно щурясь. — Я ищу мистера Палмера.

Гнев Мэттью рассеялся так же быстро, как вспыхнул. Молодой человек казался совершенно безобидным, даже жалким. Зонта у него не было, и даже его щегольская шляпа выглядела весьма уныло. От пальто пахло мокрой псиной.

— Доброе утро, — на губах сама собой расцвела фамильная блейковская улыбка. — Он… возможно, еще не проснулся.

— Кажется, я выдернул вас из постели. Простите. Меня зовут Джонатан Грин. Я близкий друг Дэвида, — он протянул Мэттью руку, переступая через порог квартиры. — А вы?..

Мэттью замялся. Кто он? Друг? Гость? Арендатор?

— Мэттью Блейк. Зовите меня просто Мэттью. Я снимаю комнату у мистера Палмера.

Ладонь Грина была холодной, а рукопожатие — твердым и уверенным, чего Мэттью совсем не ожидал.

— О, — Джонатана эта новость заметно смутила. Он сдернул с носа очки и принялся протирать их носовым платком. — И давно?

— Какое-то время, — Мэттью снова напрягся. Бросил взгляд на часы. Девять утра. Он проспал больше полусуток подряд. Просто немыслимое дело.

— Наконец-то Дэвид начал выбираться из своей скорлупы, — тем временем произнес Джонатан, возвращая очки на место. — Это добрый знак. Могу я его увидеть?

— Я… понятия не имею, — признался Мэттью. Он совсем растерялся. Пригласить Джонатана пройти? Но захочет ли Дэвид с ним говорить? И где он вообще? Звонок надрывался несколько минут кряду, нельзя такое проспать. Разве что… Мэттью вспомнил его странный, разморенный вид накануне днем, и внутри все похолодело. Могло ли ему стать плохо? Что, если он до сих пор лежит там, на зеленом шелке, неподвижный и уже остывший? Сердце забилось быстро и сильно. Мэттью сглотнул. Сделал медленный глубокий вдох.

— Может быть, вы подождете в гостиной? Я позову его.

— Конечно! — обрадовался Джонатан, снимая свою промокшую шляпу. Он оказался светловолосым почти до белизны. Молочная, словно не видевшая солнца, кожа. Только глаза, поблескивающие за толстыми стеклами очков, были теплого карего цвета. Очень мягкое вытянутое лицо, все состоящее из плавных округлых линий. Когда он улыбался, на пухлых щеках появлялись ямочки. Вокруг лба завивался тонкий пушок волос, не укладывающихся в прическу. Он напомнил Мэттью херувимчиков со старых картин — нежный, белый и мягкий, как ребенок. Даже в его фигуре была легкая, почти детская, припухлость, не переходящая, впрочем, в грузность. Только большие очки в темной коричневой оправе «заземляли» его образ, делая хоть сколько-то серьезным.

— Проходите, я сейчас вернусь.

Мэттью быстро пересек коридор и замер под дверью Дэвида. Немного помедлил, прежде чем постучать. Никто не отозвался. Он постучал громче и тут же сам открыл дверь. Его не отпускало паническое ощущение несчастья. Но постель была пуста.

— Дэвид? — Мэттью шагнул в комнату. Свет был потушен, окно приоткрыто. В воздухе пахло дождем, подоконник блестел от воды. На полу валялся шелковый халат с журавлями.

Он машинально коснулся зеленого шелка постели. Сердцебиение медленно успокаивалось. Разумеется, с Дэвидом все в порядке. Он оставил Мэттью какао, а значит, не мог валяться здесь при смерти. Теперь, когда страх отступил, Мэттью понимал его абсурдность. Он еще раз окинул взглядом комнату, прикрыл окно, чтобы дождь не заливал паркет, и вышел. На всякий случай заглянул в другие комнаты, но Дэвида нигде не было. Одна комната так и оставалась запертой, Мэттью даже постучал, но ничего не добился.

Оставив поиски, он быстро умылся над мойкой в кухне, поставил кофе и спешно переоделся в костюм. Все это отняло у него меньше десяти минут. Когда Мэттью вошел в гостиную, Джонатан стоял возле окна и задумчиво смотрел на размытую дождем улицу.

— К сожалению, Дэвида нет, — сообщил Мэттью, подходя ближе.

Плечи Джонатана поникли. Помедлив, он грустно хмыкнул.

— А я уж думал, мне, наконец, повезло, — произнес он негромко. Стянул с носа очки и принялся их протирать.

— Может, подождете его? Наверное, Дэвид скоро вернется. А мы пока выпьем кофе.

Джонатан протяжно вздохнул, водрузил очки на свой вздернутый круглый нос и повернулся к Мэттью.

— Давайте подождем. Спасибо.

Несколько минут они сидели в тишине, только звякал фарфор, когда Джонатан опускал чашку на блюдце.

— Как вы познакомились с Дэвидом? — спросил он после паузы. — Кажется, он нигде не бывает в последнее время.

— Эм, мы познакомились уже… здесь, — и, видя, как Джонатан вскинул брови, торопливо прибавил:

— Друг моего отца оказался знаком с его отцом и… это довольно путанная история.

Джонатан кивнул без особого интереса.

— Но вы общаетесь? Он говорит с вами?

Теперь была очередь Мэттью удивленно вскидывать брови. Он поставил чашку на столик и достал портсигар, предложив сигарету Джонатану, но тот отказался.

— Да, Дэвид довольно дружелюбен. Он радушный хозяин. Вас это удивляет?

Он внимательно следил за лицом Джонатана, надеясь уловить, если тот начнет привирать или юлить. Если они и в самом деле друзья с Дэвидом, значит, Джонатан может многое рассказать о нем. Если только вывести его на такой разговор. Хлоя бы легко это сделала.