Амрит не писал мне до этого дня. Лима готовилась выпустить официальное заявление о нашем расставании. Рэйтан просил, чтобы оно было раньше даты свидания Амрита. Мы пошли навстречу. Я не хотела всеобщей жалости.

«Амала?»

Я печатаю ответ прежде, чем действительно принимаю решение.

«Буду через несколько минут»

Я переодеваюсь из пижамы, собираю волосы в небрежный хвост, беру телефон и ключ-карту от номера, выхожу из него. Стою возле лифта, не решаясь нажать на кнопку вызова. Часть меня хочет увидеть его — та часть, которая наслаждалась поцелуями. Другая — приказывает вернуться в номер. Наши фальшивые отношения закончились. Нас ничего не связывает.

Тем не менее я вызываю лифт, спускаюсь, иду по холлу мимо стойки администратора, которая с интересом смотрит на меня, выхожу через главный ход. Ищу машину Амрита, но вместо этого вижу его, стоящего на тротуаре.

— Привет, — он говорит первым. Кивает в сторону своей машины.

— Привет, — я скрещиваю руки на груди. Думаю о перспективе оказаться в маленьком и закрытом пространстве с ним. Сердце бешено стучит в грудной клетке. — Ты хотел поговорить.

— Да, — он отрывисто кивает. — Я хочу извиниться.

— Не надо. Никто не обещал друг другу верности. Такое случается и в настоящих отношениях, Амрит.

— Не притворяйся, будто это не задело тебя. — Он делает шаг ко мне. Я — шаг от него.

— Разве это имеет значение? Было ли мне больно, плакала ли я в подушку, проклинала ли тебя? — я невесело усмехаюсь. — Мы никогда не были влюблены по-настоящему. Это было контрактом. Сделкой.

Когда он протягивает руку, я не успеваю среагировать. Его ладонь касается моей щеки, он проводит большим пальцем по моей коже. Наклоняется так близко, что я перестаю дышать на несколько секунд.

— Ты притворялась? Потому что я — нет, — говорит он. И его правда врезается в меня, подобно поезду. Я сглатываю, прикрывая глаза.

— Но продолжал спать с другими, да?

— Они никогда не имели какого-то значения.

— Это бессмысленный разговор, Амрит, — я отталкиваю его. Чувствую злость, отвращение и боль. — Просто уходи. Все кончено. Ты подтвердил свою дурную славу, продолжай жить с этим.

— Разве ты не хотела, чтобы это было по-настоящему?

Я разворачиваюсь. Это дурацкий разговор, в котором я не хочу участвовать. Я злюсь. Я просто очень сильно злюсь. На него — за то, что он не смог это скрыть. За то, что это вообще случилось. За то, что он такой кобель.

Амрит хватает меня за руку, заставляет развернуться. Я пытаюсь ударить его в грудь, чтобы оттолкнуть. Но у него крепкая хватка. Он прижимает меня к себе, не дает мне шансы пошевелиться и целует — жадно, грубо, неистово.

И все рушится. Потому что я не могу сопротивляться.

***

Он — орбита. Я — положительно заряженное ядро. И вместе мы — магнитное поле.

Он раздевает меня, едва хлопает дверь за его спиной. Целует шею, плечи, посасывает, покусывает. Я смутно понимаю, как мы оказываемся обнаженными в кровати, но вот мы тут.

Он изучает меня, словно я звездная карта, а он астроном. Водит пальцами по коже, чертит знаки. Его зеленые глаза темные, волосы падают на лоб. Я тяжело дышу, нависая над ним.

Он — залп фейерверка, срыв чеки, взрыв бомбы. Он — первый свежий глоток.

Он хватает меня за шею, порывая наклониться к нему. Целует, кусает губы, заставляет двигаться быстрее. Я упираюсь ладонью в его плечо, царапаю кожу, сильнее упираюсь коленями в матрац, увеличивая темп своих движений.

Он сжимает мое бедро, сильно, властно. Я шиплю ему в губы.

Нет ничего, кроме этого — нас, занимающихся сексом в спальне моего номера. Свет играет на лице, делая его острее. Я прижимаюсь к нему лбом, смотрю-смотрю-смотрю. Впитываю жадные касания.

Он дергает меня за волосы. Я вздыхаю от боли и наслаждения. Позволяю ему укусить сосок, оттягивая его. Он резко переворачивает нас, нависает сверху, раздвигает мои ноги шире. Целует везде, где может. Чертит кончиком языка какое-то слово на шее.

Нет ни слов, ни мыслей. Я делаю это потому, что слишком долго желала его.

Почему это делает он — я не хочу спрашивать, мне достаточно боли. И достаточно злости.

У нас яростный секс. Мы толкаемся, хаотично двигаемся, но это хорошо. Это слишком хорошо. И я не хочу, чтобы это заканчивалось.

Но это закончится. Он уйдет. Я останусь здесь.

Я не хочу мучиться от ревности. Не хочу вступать с ним в отношения. Потому что я всегда буду думать, что он лжет мне и изменяет. Это дерьмовая основа для отношений.

Боже.

Я стону, когда его палец трет клитор. Мысли вылетают из головы, остается только его имя, циркулирующее вместе с моим именем. Остается только наслаждение.

Ноги дрожат, тело вибрирует, я хватаю его за плечо со злостью и смотрю в глаза. Если он изменит угол, если он замедлится — я ударю его.

Но Амрит продолжает. Он находит нужную точку, и я рассыпаюсь.

Откидываю его голову, шепчу его имя. Его движения внутри меня быстрые, резкие. Я знаю, что он близко к тому, чтобы кончить. Я тяну его на себя, утыкаюсь в шею и кусаю.

Нет ничего, кроме нас и этих влажных простыней.

***

— Это не повторится, — говорю я, собирая влажные после душа волосы в неряшливый хвост. Амрит смотрит на меня, вытираясь полотенцем. Его насмешливый взгляд мне не нравится, я проглатываю все, что на самом деле хочу сказать.

Что не хочу, чтобы это заканчивалось. Что он может надавить сильнее, чтобы заставить меня сдаться ему. Что он мне нравится. Что я хочу его.

Но Амрит смотрит так, будто все знает.

— Конечно. Официально мы расстались.

— А теперь уходи. — Я бросаю в него его же вещи.

— Попользовалась и прогоняешь?

Я не отвечаю. Жду, когда он оденется и уйдет.

Он уходит. Я даже не плачу.

========== 3 Глава ==========

Лима матерится и отчитывает меня как школьницу, ходя кругами по гостиной моего номера.

— Я не могу поверить, ты опять выкидываешь эту чушь! Теперь все говорят о вашем примирении! Амала, ты иногда думаешь о последствиях? О своем имидже?

— Конечно, я думаю! Я делаю все ради карьеры! — я едва не выплевываю свой кофе. С экрана ноутбука на меня смотрят фотографии с Амритом.

Сначала мы ругаемся. Потом я ухожу. Потому он целует меня.

Воссоединение? Примирение? Прощальный секс?

Амрит Дубей и Амала Басу были замечены вместе в Атланте после скандальных фотографий актера и модели Софи Престон. Неужели Амала простила неверность своего парня?

Ай-яй, Амала. Мы надеялись, что ты с характером.

Я яростно захлопываю ноутбук. Даже думать не хочу об этом.

— Я сама сделаю заявление. В Инстаграме, — решительно говорю я и беру телефон.

Я выбираю первую удачную фотографию с Амритом. Это селфи, сделанное в его машине. Мы улыбаемся, потому что он рассказал какую-то шутку.

Накладываю черно-белый фильтр. И пишу.

«Последние месяцы были удивительными. Я была очень сильно счастлива. Но иногда случается так, что вы перестаете смотреть в одном направлении. И приходится расставаться. Это случилось несколько недель назад, до того как СМИ начали писать про его измены. И это не значит, что мы оба перестали испытывать чувства друг к другу. Ну да. Я целовалась с бывшим. А вы так не делаете?»

Мой пост не успокаивает Лиму, но сбавляет градус напряжения в номере.

— Просто… надеюсь, это был последний раз, — говорит она, прежде чем уйти.

— Конечно, — отвечаю я, кивая.

— Сосредоточься на фильме, Мала. Это твой звездный час. Будет обидно, если ты его упустишь. Амрит помог твоей карьере, но сейчас он может все испортить.

— Я знаю, — снова киваю. Лима поджимает губы. Она почему-то не верит мне. Я почему-то тоже себе не верю.

Черт.

***

Я стараюсь не нервничать. Это очередное шоу, на котором я даю интервью. После окончания съемок Лима хватается за меня крепко и решительно. Она собирается заставить весь мир говорить обо мне.

Приятно. Но удушающе.