— Вождь хочет и девочку кое-чему научить, — добавил другой старик. — Никто из нас не знает, как долго вы пробудете здесь, поэтому вы также должны знать, как выживать в северных горах, и уже завтра вождь хочет взяться за ваше обучение.

— Это хорошо, — сказал Аластор, смотря на Мэй. — Здесь действительно тяжелые условия для нас.

Когда берсерки вернулись с тренировочных боев в лагерь и сели у костра, вождь сразу рассказал Аластору о своих намерениях взяться за обучение Мэйлин. Он долго и восторженно описывал свой план действий, как Мэй будет бегать по сугробам, лазить по деревьям и перепрыгивать преграды.

— А мне что делать? — не понял парень.

— Разумеется ты будешь рядом с ней. Но, чтобы ты не скучал в свободное время, я могу посоветовать тебе поупражняться в своей огненной магии, если ты, конечно, ею обладаешь, — сказал вождь и, смотря на непонимающий взгляд Аластора, продолжил. — Понимаешь, демоны привыкли управлять пламенем в Аду, где всегда благоприятные для огня условия. Но как твое или еще чье-нибудь пламя поведет себя при леденящем ветре?

— Действительно. Как-то я об этом не думал раньше.

Аластор посмотрел на полыхающий перед ним костер и заметил, что несмотря на ветер, огонь стойко держится на своем месте. Поблагодарив вождя за совет, он перевел взгляд на ребенка и задумался о том, что же ей делать в свободное время, пока он будет заниматься пламенем.

— Мэй, — вдруг осенило парня, — не хочешь попробовать зажечь свое пламя?

— А можно? — удивилась малышка. — Папа говорил, что огнем начинают управлять только с пятнадцати лет.

— Как правило да, но имеются исключения. Твой отец сам начал обучение уже в девять лет. А так есть несколько причин, почему пламя изучают именно в этом возрасте. Во-первых, тело детей не такое крепкое и натренированное, из-за чего огонь сложно контролировать. Но попытаться открыть свое первое пламя можно в любом возрасте. Во-вторых, детская психика зачастую недостаточно стабильна. Демон должен быть морально устойчив и ответственен, иначе он может навредить себе или окружающим, ведь пламя — проявление не только физической, но и умственной силы. Ты более зрелая, чем твои сверстники, и я думаю, ты способна сосредоточиться на упражнениях.

Аластор улыбнулся и потрепал девочку по голове. Несмотря на то, что Мэй еще была подавлена, ей не хотелось отставать от отца, поэтому новость о тренировках заставила её почувствовать себя немного увереннее.

— Я покажу вам отличное место для таких тренировок, — сказал главный. — Там и костер можно зажечь, и ничего не спалите.

— Отлично! Когда начнем?

— Девочка должна быть наполнена силой, чтобы тренироваться. Как ты себя чувствуешь? — берсерк опустил голову и посмотрел на Мэйлин.

— Хорошо… — неуверенно ответила она.

— Тогда дайте мне немного времени на отдых. Мы отправимся в горы, так что будьте готовы: тепло одеты, сыты и полны энергией.

Пока берсерки набивали животы и обсуждали количество синяков, полученных в утренних боях, Мэйлин дернула Аластора за рукав куртки и, грустно посмотрев на него, попросила уйти в более тихое место. Они встали, и парень последовал за девочкой, которая стремительно шла куда-то в лес. Она двигалась в ту сторону, куда ушел Абаддон, и остановилась, когда уже почти не слышала громкие голоса.

— Мэй, ты в порядке? — осторожно спросил Аластор, подойдя ближе.

Она молчала, а ее потерянный взгляд был устремлен вдаль. Аластор положил руку ей на плечо и заметил, что девочка слегка дрожит. Она тихо ответила:

— Мне страшно.

— Чего ты боишься?

— Здесь холодно и страшно. Я никого не знаю. Мамы с папой рядом нет.

По щекам Мэй потекли слезы. Аластор вытер их и крепко обнял девочку.

— Не волнуйся. Папа найдет маму и обязательно вернется за тобой. А с берсерками ты скоро обязательно подружишься. Они хоть кажутся грубыми, но добры к своим друзьям. И ты их друг. Ты знала, что это они помогли твоим родителям выбрать для тебя имя?

— Не знала.

— Когда твои мама и папа готовились к твоему появлению, они никак не могли договориться о том, как тебя назвать. И когда они пришли в гости к берсеркам, те стали называть разные имена, которые им нравятся. Одно из предложенных имен очень понравилось твоим родителям. Так они решили назвать тебя Мэйлин, а главный берсерк подарил тебе твой любимый шлем, чтобы ты знала, что они твои друзья.

Мэй внимательно слушала и смотрела на Аластора, перестав плакать. Когда парень закончил, она задумалась о том, что чем-то берсерки даже напоминают ей отца, отчего становилось чуть легче.

Аластор и Мэй еще немного прогулялись по хвойному лесу, стараясь не думать о трудных временах и просто наслаждаться красивой природой. Чистый, холодный воздух, снежинки, которые блестят под лучами солнца, поющие птицы, перелетающие с ветки на ветку, скидывая рассыпчатый белый снег на землю.

Когда они вернулись в лагерь, их встретил главный берсерк.

— Ну, что? Готовы к тренировкам?

— Минутку!

Мэй убежала в свою палатку, оставив Аластора с вождем наедине. Они стояли в неловком молчании. Точнее, неловко было только Аластору, который решил заглушить тишину разговорами о хорошей погоде. Вскоре Мэй вернулась, а поверх капюшона у нее на голове теперь красовался шлем, заявляющий о полной готовности, что очень порадовало главного:

— Мне нравится твой настрой!

Покинув лагерь, они пошли вдоль горы, у подножья которой жило племя. Деревья там уже не росли, и сугробы были больше, однако двигались они по уже вытоптанной тропинке. Несмотря на сильное любопытство девочки, вождь не собирался рассказывать о том, куда он их ведет и что они будут делать.

Шли они долго, и Мэй уже начала уставать. Куча тяжелой, неудобной одежды, массивные сапоги только прибавляли вес и сковывали, а ведь они еще даже не дошли до нужного им места. Прогулка по лесу явно была лишней. Мэйлин пыталась отвлекаться от дискомфорта, акцентируя внимание на окружении. Таким образом она даже не заметила, как вдруг закончилась тропинка, нога вступила в сугроб и застряла, а тело рухнуло лицом в снег. Аластор кинулся поднимать ребенка, но главный берсерк остановил его, положив руку на плечо. Это уже было первое испытание Мэйлин, с которым она должна была справиться сама.

Охлаждая и без того замерзшее лицо в снегу, девочка замычала, чувствуя легкое расслабление и собирая силы на то, чтобы подняться. Наконец ее руки зашевелились, и она поднялась на локтях, затем попыталась вытянуть застрявшую ногу из сугроба. Делала она это медленно и с трудом, но все же у нее вышло. Она села на снегу, стряхивая с себя белые хлопья. Когда она привела себя в порядок, то встала на ноги и посмотрела на Аластора с берсерками. Вождь перевел взгляд на стоящую справа от него гору, давая понять, что именно по ней они сейчас и пойдут. Гора в этом месте шла вверх более плавно. Именно поэтому берсерк привел Мэй и Аластора сюда — чтобы начать с самого простого.

Они двинулись вверх по горе. Мэй часто спотыкалась и падала, но уже понимала, что помощи не дождется, поэтому сразу же самостоятельно поднималась. Аластору тоже было непросто, хотя подобные подъемы ему уже были знакомы, так как при жизни ему доводилось путешествовать в горах.

На половине пути они остановились, так как гора резко устремилась вверх. Главный берсерк начал взбираться по «стене», создавая удобные для себя ступеньки и неровности из снега. Преграда была невысокой, так что вождь мог бы и просто ухватиться за края руками и подтянуться, но он хотел показать Мэйлин, как она может преодолевать подобные трудности. «Снег — наш вспомогательный инструмент, ” — говорил вождь, наблюдая за тем, как девочка пытается карабкаться, — «Используй его!».

Как только Мэй достигла своей цели и встала на ноги, она готова была уже рухнуть в снег, как ее взору предстала крупная площадка, находящаяся на плоской части горы. Берсерки построили множество приспособлений из прочного белого дерева для различных видов тренировок. У Мэй и Аластора просто разбежались глаза.