- Я не спрашивала подробности. Знаю, что выиграли…

- Не, Белый вообще молодчик, – одобрительно закивал Андрей. – Да и рыцарь твой, оказывается, умеет шашкой махать.

- Хватит называть его “моим”, – огрызнулась Филатова.

- А что, опять погрызлись?

- Мы просто общаемся, проводим иногда время вместе, всё!

- Да все, тих-тих, – Дунаев притянул ее к себе за шею и взъерошил волосы, – не пыли. Хоть ты по-прежнему прекрасна, когда злишься, но нервные клетки не восстанавливаются, а тебе меня еще пять лет терпеть, нельзя терять такие кадры в самом рассвете лет.

- Вообще-то, восстанавливаются, оболтус, – буркнула Женька и легонько толкнула от себя друга, – чаще на парах слушать надо, а не как ты…

- Вот, кто меня на путь истинный еще наставит, как не ты, кареглазая?

- У тебя талант на поиски. Приключения ж на задницу находишь, тачку подешевле тоже. И кареглазую себе другую найдешь, – она фыркнула, склонив голову, чтобы лучше видеть свое отражение в боковом зеркале.

- А если нет такой больше?

Они встретились взглядами, и Женька медленно пригладила растрепавшуюся прическу.

- Ну, раз ты у нас пока птичка в свободном полете, я могу украсть тебя на часик? – весело прищурился Андрей.

- А разве спрашивают разрешение, когда хотят похитить?

Расценив эту фразу, как согласие, Дунаев улыбнулся и вдавил на “газ”. Солнце потихоньку клонилось к закату, окрасив многоэтажки глубоким тёмно-фиолетовыми цветом и расчертив небо пурпурными, нежно-зелеными и золотыми полосами. Андрей зарулил на смотровую площадку у Университета, выдернул ключ зажигания и вышел наружу. Женька без зазрения совести уселась на капот “девятки”, и Дунаев, хмыкнув, последовал ее примеру.

- Красиво, все-таки, здесь… – выдохнула Филатова, устремив взгляд дальше на город. – Мы сюда на великах с ребятами часто приезжали.

- Как там Саня, успокоился хоть?

- Да… Мне кажется, у него прям отлегло, хоть ожил, а то ходил, будто киборг-убийца.

- Не думает к Космосу присоединиться?

От упоминания про незаконные дела друзей Женька поежилась.

- Нет, так же горит желанием поступать в Горный…

- А Фил?

- Не дай бог, – женькино лицо стало еще более серьезным и напряженным, – если еще и он на это подпишется, я вообще с ума сойду. И дам ему таких люлей, что забудет надолго, как зовут…

- А Пчёла тебя не волнует?

Женька скрипнула зубами.

- Слушай, что ты к нему привязался? Он в этом деле, как рыба в воде… Еще со школы фарцой себе карманные деньги добывал…

Дунаев не смог сдержать усмешки. Филатова скривилась.

- Что смешного?

- Да наблюдать, как ты злишься каждый раз, когда я о нем вспоминаю.

- И это смешно?

- Забавно.

- Ты цепляешься, а не вспоминаешь. По ходу, это тебя он волнует.

Дунаев положил руки Женьке на плечи и чуть приобнял.

- Я просто волнуюсь за тебя…

Женька понимающе закивала, но промолчала. Посидев так еще немного, она отстранилась от парня, спрыгнула с капота и кивнула на машину:

- Давай поедем. А то мне еще правда ужин готовить…

- Подожди, – неожиданно Дунаев поймал ее за руку и притянул к себе. В глазах Женьки мелькнуло удивление, когда она повернула к нему голову.

- Что… – договорить Филатовой не удалось, потому как Андрей склонился к ее лицу, и их губы встретились.

Поцелуй был легким, почти целомудренным, но от этого мягкого касания сердце Женьки забилось где-то в области желудка, а все внутри сжалось. Это было так неожиданно, что она просто замерла на месте, не в силах пошевелиться.

Руки Дунаева сомкнулись на ее талии, и он как можно ближе прижал девушку к себе, не оставляя ни миллиметра свободного пространства. Его губы скользили по ее губам, постепенно делая поцелуй все крепче, все глубже. Он будто исследовал свою подругу, изучал, дразнил. Прикосновения становились обжигающими, страстными, а жар, распространившийся по всему телу, заставил колени подгибаться.

Женьку словно окатило ледяной волной. На душе сделалось тяжело от того, что она не сможет ответить Дунаеву взаимностью. Это было бы нечестно. И словно почувствовав ее состояние, парень отстранился от Женьки, и что-то, похожее на боль, мелькнуло в его глазах.

- Жек, я… – начал он, и на его лице отразился целый спектр эмоций, который невозможно передать. – Прости. Не знаю, что на меня нашло.

Такие банальные слова, но в них просквозило столько горечи, что у Женьки болезненно сжалось сердце, а к горлу подступил комок.

- Ты тут ни при чем, – покачав головой, Филатова уставилась на свои кроссовки, не в силах встретиться с ним взглядом. Внутри все перевернулось, и она ощущала себя так, будто намеренно пнула котенка.

Андрей осторожно провел пальцем по ее незажившей щеке, и от этого теплого прикосновения Женька вздрогнула.

- А ты все-таки обманщица, кареглазая.

- О чем ты?

Дунаев склонился на ней, пытаясь поймать ее обеспокоенный взгляд. Выждав пару секунд, пока она осмелиться взглянуть на него, он произнес почти над ухом:

- Ты его любишь.

От его тихого голоса, отдающего хрипотцой, по спине девушки пробежала очередная толпа мурашек, и Женька инстинктивно поежилась.

- С чего такие громкие выводы, Дунаев?

- Ну а как ты по-другому объяснишь, почему не ответила на поцелуй и сейчас так смотришь, будто я на смертном одре нахожусь?

- А должна была ответить?

- Конечно, я же очаровашка.

Он расплылся в напускной улыбке.

- А ты себе льстишь, Дунаев.

- По-прежнему друзья? – спросил он спокойным и нарочито непринужденным тоном.

- Да, – отозвалась Женька, чувствуя себя ужасно усталой.

- Послушай, – Андрей развернул ее за плечи к себе, – убери, наконец, этот траур из голоса. Никто же не помер. Просто с моей стороны было весьма неудачное проявление дружбы. Ну же, прекрати хмуриться.

Филатова с трудом выдавила улыбку, и парень улыбнулся в ответ:

- Вот так-то лучше. А теперь поехали.

Синяя “девятка” летела по оживленному проспекту, но через пару кварталов образовалась пробка, и Дунаев, недолго думая, решил срезать через дворы. Вывернув из очередной подворотни, Андрею пришлось резко затормозить и вывернуть руль – в двух шагах оказался Фил. Женька охнула и в сердцах шлепнула друга по плечу:

- Куда ты едешь, мать твою!

- Я аккуратно, вообще-то!

Женька выскочила из машины и подлетела к брату.

- Валерк, ты всё, что ли?

Фил усмехнулся.

- Ну еще бы метр проехали – и точно было бы всё.

- Дурак, – щелкнула его по лбу девушка. Затем осеклась, осознав, что брат двигался в противоположную от дома сторону: – подожди, а ты куда шел?

Когда Валера вышел из диспансера, ему показалось, что с новой проблемой он остался один, не зная, с кем можно в данный момент посоветоваться. То, что сказал врач, еще долго не укладывалось в голове, но что еще оставалось делать Филу, если бы этот бритоголовый медик сообщил результаты энцефалографии в его спортобщество. Его бы списали на раз-два, и ничего бы уже не смогло помочь. Пришлось договариваться.

- Нужно в одно место…

- Куда? – Женька заметила его озадаченный взгляд. – Валер, что-то не так?

- Место соревнований изменилось, – отшутился брат.

- И где теперь?

- Ближе, чем кажется.

Дунаев, который тоже вышел из машины, поравнялся с Филатовыми.

- Пойдем, подброшу вас.

- Мне не домой, – закачал головой Фил.

- Нет проблем, – развел руками Андрей, кивая в сторону “девятки”, – погнали.

Путь лежал до старого, почти заброшенного аэроклуба за кольцевой на выезде из Москвы. По дороге Валера был вынужден объяснить все сестре и Дунаеву. Надобность в совете он вслух не озвучивал, но его взгляд – потерянный, высшей степени сомнения – не укрылся от Женьки. Она всю дорогу кивала и понимала, что драться за деньги – явно не то, что она хотела бы пожелать для брата. Но что оставалось делать человеку, которой больше половины своей осознанной жизни посвятил спорту, а теперь новость о болезни резала без ножа?