========== Глава 7. Еще один шаг ==========

Злодеями не рождаются. Ими становятся. Я так хотела, чтобы Он поддался своей светлой стороне. Той, которую я видела в нем. Только я. Даже Он, верно, позабыл о ней…

Люди считают, что мир делится на хороших и плохих, а Он… Он Бог, а боги не бывают хорошими или плохими. Это смертные придумали единицы измерения, чтобы было проще жить… Но единственное, в чем мы измеряемся — это во времени. Все. Так же рождаемся и умираем… Только плюс-минус пять тысяч лет…

Шум, раздающийся со всех сторон, гулко нарастал в голове. Стучали каблуки. Я шла по коридору, который будто не имел ни начала, ни конца. Длинный, светлый, угнетающий своей бесконечностью и однотонностью. Наконец, впереди что-то ярко блеснуло, и я на мгновение зажмурилась.

Правая рука произвольно потянулась вперед, и я кожей почувствовала холод стекла. Проведя пальцами взад-вперед, будто смахивая несуществующую пыль, я вперилась взглядом в свое отражение. Белое, кружевное платье с красивыми вставками в виде зеленых листьев, распущенные волосы. Глаза… почему-то именно они приковали мое внимание. Налитые неестественной голубизной, с лихорадочным блеском. Следя за своей мимикой, я заметила, как черты лица медленно стали меняться, а на сухих губах в отражении расплывались усталая бледная улыбка

— Рад тебя видеть, — произнесло отражение, и я невольно отшатнулась, отдернув руку. В итоге я увидела знакомые до боли, вызывающие слезы черты.

— Локи, — просипела я, невольно касаясь его острых скул, которые от бледноты, окутавшей его лицо, стали еще более выразительными. Я охнула, когда мои пальцы прошли сквозь зеркало, и я почувствовала, как касаюсь прохладной кожи на его щеке.

На губах трикстера застыла холодная, острая ухмылка.

— Почему ты молчишь? — покачала я головой, осторожно, словно боясь сделать что-то не так, проведя указательным пальцем вниз, к подбородку. — Я скучаю по тебе, слышишь? И это, как не странно, очень больно.

Я опомниться не успела, как он уже крепко держал мое запястье в своей ледяной ладони. Взгляд упал на его торс и замер на запекшемся кровавом пятне на камзоле.

— Ты… — я захлебнулась воздухом, чувствуя, что снова готова дать волю слезам. Хотела что-то сказать, а все мысли вылетели из головы. Кажется, мне стоило лишь взглянуть на него, чтобы понять, как мне его не хватает. Я смотрела на его лицо — ледяное, белоснежное, с замершей на губах хитрой, знакомой ухмылкой, и не могла оторваться. Словно любовалась его несовершенством. — Я… я тоже умерла, так ведь? Его глаза блеснули и засветились еще ярче.

— Нет.

— Тогда где мы? — я сумела оторвать взор от него и оглядеться.

— У тебя в голове.

Я горько усмехнулась.

— Как-то я по другому представляла сие место. И интерьер какой-то скудный…

— Какой есть, Эви, — фыркнул Локи. — и потом, это твоя голова, так что за дизайнерскими советами ни ко мне.

— Это что-то наподобие внеурочного свидания старых друзей перед переходом в Вальхаллу?

— Мало времени. — не обратив внимания на мое замечание, произнес маг. Я оторопела. — Тебе нужно вернуться в Асгард. Любым путем.

— На данный момент я прикована к кровати. — отвела взгляд я. — Так что…

— Ты вскоре встанешь на ноги, по этому поводу не переживай.

Я хмыкнула.

— Один вопрос: как я вернусь? Тессеракт спрятан в хранилище Асгарда, а Радужный мост по-прежнему закрыт.

Локи вздохнул, не упустив возможности прикрыть лицо ладонью. Этот жест он часто использовал в диалогах с Тором, который означал: «О, Боже, как ты глуп». Теперь это адресовалось мне.

— Тебе хватит изумрудных чернил. Помнишь, я вернул их тебе…

— Но зачем ты хочешь, чтобы я вернулась? Один сочтет меня изменницой родине.

— В Асгарде ты будешь в безопасности.

— Вот уж не думаю… — покачала головой я, когда крепкие прохладные пальцы сильно обхватили мой подбородок и потянули на себя. Синие глаза колко врезались в мой озабоченный взгляд.

— Там ты будешь в безопасности. Поверь мне.

Хватка ослабла так же неожиданно, и я только спустя пару секунд поняла, что меня никто не держит. Я попятилась назад, опустив глаза вниз.

— Почему? — я сглотнула. — Почему я верю тебе?

Локи улыбнулся, не ехидно, нежно:

— Ты знаешь ответ. — пожал плечами он.

— Потому что люблю тебя… — тихо вырвалось из моей груди, и я снова взглянула в его глаза, только одна слеза скатилась по моей щеке.

— Я… — он провел большим пальцем по лицу, стирая слезу, и я почувствовала, как таю. Растворяюсь в голубом облаке дыма, оставляя после себя лишь пустоту и холод. Нужно было задержаться на мгновение, дослушать Его. Но было поздно. Я успела лишь зацепиться взглядом за его гаснущие в темноте глаза.

Я лежала в чужой постели. Твердой и холодной. Не могла двинуться, даже пошевелить пальцем. Словно была скована заклятьем или, вернее, проклятьем. Иногда я думала, что умерла, и это — мой личный Хельхейм. С призраками тех, кого я когда-то знала. Впрочем, иногда я все-таки понимала, что все еще жива. Например, когда срастающиеся кости начинали ныть особенно нестерпимо, так, что обезболивающие не помогало.

— Смотрите, — доносится знакомый голос. — она открывает глаза!..

— Эви, ты слышишь меня? — уже другой. — Эвелин?

Джейн и Тор. Тор и Джейн. Дрожащая, расплывчатая пелена перед глазами все же дает слегка разглядеть знакомые лица. Смазанные, словно в тумане. Чья-то хрупкая ладонь накрывает мою руку, и я вздрагиваю — она такая горячая.

— Боже, какая ты холодная, — уже отчетливее произносит голос Фостер, и я понимаю, что это именно она держит меня.

Веки дрогнули еще раз, и я, несколько раз проморгавшись, наконец открыла глаза. Голова раскалывалась, кровь шумела в ушах.

— Эви… — я попала в крепкие, медвежья объятия бога Грома. По голосу было понятно, что он безумно рад видеть меня в сознании. — Эви…

Я ощутила долгожданное тепло и выдохнула.

— Не так сильно, Тор. — прохрипела я, чувствуя, как спина заныла.

— Прости. — громовержец осторожно опустил меня обратно на подушку и выставил вперед руки в смиряющимся жесте. — Как себя чувствуешь?

— Ну… — я наклонила голову, прислушиваясь к своим ощущениям. — Такое чувство, что ты отдубасил меня своим Мьельниром.

Тор позволил себе улыбнуться.

— Все шутишь.

— О, смотрю, наша спящая красавица открыла свои очи? — за спиной Одинсона показалась седовласая голова.

— Профессор Сэлвиг? — я аккуратно приподнялась на локтях, устремив взгляд на Эрика, а затем снова на Тора. — Где мы?

— В лаборатории Джейн. — пояснил тот.

Я снова уронила голову на кровать, громко выдохнув.

— Сколько я пролежала в таком состоянии?

— Две недели, — тихо произнесла Джейн. — сегодня уже одиннадцатое июня…

Я зажмурила глаза, и их защипало. Одиннадцатое июня. День Локи. Меня уже не смущал тот факт, что я две недели пролежала без сознания, в Мидгарде, еще и в квартире Фостер. Просто стало ясно, почему Лафейсон явился мне. Именно сегодня. И почему именно сегодня я очнулась.

— Мне нужно вернуться в Асгард. И как можно быстрее.

Тор опешил.

— Не думаю, что это хорошая идея. Тем более ты только…

— Я и не прошу тебя ее оценивать. Просто мне нужно вернуться туда. Там мои родители. И потом, вряд ли Одину будет до меня в данный момент. Сейчас все еще скорбят по Фригге…

Я не видела лиц громовержца и его возлюбленной, в комнатке повисло молчание.

— Был бы способ, возможно, я бы согласился с тобой… но Тессеракт…

— Способ есть, — снова перебила я бога. — просто скажи, что ты согласен. Тем более, от меня больше нет никакого толка. Я не смогла помочь вам ничем. И не спасла Его…

— Не вини себя, Эви, ты бы не успела ничего сделать… — крепкая ладонь Тора легла на мое плечо.

— Знаешь, я иногда думаю, что нахожусь на такой стадии в своей жизни, где подсознательно специально все порчу, чтобы лишь в итоге понять, смогу ли из этого выбраться.