Тибальд часто подбрасывал такую работу Рикарду – быть Смотрителем на турнирах.

Рокна готовилась к карнавалу и осеннему Балу невест. В город стекались гости: невесты и их семьи на бал, купцы на ярмарку, игроки на турниры, а воры и нищие, чтобы поживиться, чем Боги пошлют. Все постоялые дворы были забиты людьми, ярмарки гудели, на площадях ставили помосты для театральных представлений, развешивали флажки и гирлянды. Кто-то проигрывал состояние, кто-то его приобретал, а для тех, кто устраивал турниры, таких как Тибальд, наступало золотое время.

Кое-что от этих золотых рек перепадало и Рикарду. Только в этот раз Тибальд обещал заплатить не деньгами, а информацией о человеке, которого Рикард искал уже очень долго.

Он не спеша перекусил яичницей и оладьями с мёдом, глядя как за большим столом таверны нарастает напряжение. Играли одиннадцать человек. Три князя из Тала́ссы, похоже, что братья, купец из Ирта́на, три богатых отпрыска знатных семей Рокны, чёрный, как уголь верр со странным именем Абалла́л-Аби́д, купец из Эдда́ра, ростовщик не пойми откуда, и ещё один человек, по внешности которого Рикард никак не мог понять, кто он такой. Больше всего он смахивал на пирата, надевшего приличное платье, и вел себя также – довольно развязано и нагло. Его звали Сейд. То ли это было прозвище, каких много у людей на Побережье и в портовых городах, то ли имя, хотя и странное. Но в своей жизни Рикард встречал немало странных имен.

На каждом из игроков были амулеты и защитные знаки. К игре эти люди относились более чем серьёзно.

Первый круг уже прошли. Князья из Талассы взяли банк, и Рикард решил, что они, конечно, договорились обо всем заранее, и будь Тибальд чуть осмотрительнее, не пустил бы их втроем за один стол. Сейд искоса на них поглядывал и, видимо, пришел к таким же выводам, и это обещало закончиться дракой. Но драками заканчивался каждый второй турнир, и в этом ничего странного не было.

Собственно, за этим Рикард и был здесь – следить, чтобы никто не пытался жульничать с помощью колдовства. То, что за колдовство полагается костер, на Побережье знал каждый дурак, и то, что ирдио́нские рыцари шныряют в поисках поживы по таким вот местам, тоже ни для кого секретом не было. Для того и нанимал Тибальд Рикарда – кому нужны неприятности с Ирдионом? Но азарт и жажда легких денег были у некоторых игроков всё же сильнее страха. И всякое могло случиться. Потому время и место озвучивались лишь накануне и передавались из рук в руки только проверенным людям, чтобы ненароком не привлечь внимание Ирдиона. И неписанное правило таких турниров гласило – любая магия запрещена, кроме защитной.

Нельзя пытаться считывать карты или мысли, нельзя влиять на чужую волю, ставить блоки или делать отражения. А вот защищаться можно. И каждый игрок был увешан амулетами, как таврачья гадалка бусами. У Сейда на запястьях Рикард увидел даже особые татуировки – а́рры, какие делают рыцари Ирдиона, да ещё айяарры из некоторых прайдов. И это было интересно. На рыцаря он как-то не тянул, а для айяарра в нем, пожалуй, было маловато спеси.

Пока что правила никто не нарушал, но на первом круге обычно этого никто и не делает. Вот когда на кону будет чьё-то состояние, тогда другое дело.

– …беру рыцаря…

– …три костра…

– …чума против ваших королей…

– …ведьма против рыцаря…

Карты шлепались на стол всё громче, служанка подливала вино, а под потолком сгущались тучи. Будь таласские князья поумнее, они бы не подыгрывали друг другу так открыто, но, судя по всему, это был их первый серьезный турнир. Сейд щурился, и было понятно, что он считает карты и при этом думает, как бы врезать кому из князей. Эддарский купец пыхтел, потел, вытирал огромным платком покрасневшую шею, рокнийцы бросали друг на друга косые взгляды, и абсолютно всех раздражал ростовщик, который перед каждым ходом очень долго думал. Один только Абаллал-Абид был невозмутим, как эбеновое дерево, лишь изредка склонял голову вправо, заставляя покачиваться перо на лиловом тюрбане.

– Ну что? – шепотом спросил Тибальд.

– Пока ничего. А кто этот Сейд? – спросил Рикард, аккуратно вырезая ножом фигурку лошади из куска дерева, и исподлобья наблюдая за игрой.

– Сейд? Да он впервые у нас, но мне сказали – человек надежный.

– Хм. И только?

– Да. Не переживай насчёт него.

– Как скажешь. Только он жаждет отделать этих бестолковых таласцев даже больше, чем выиграть у них. А ещё он считает карты. Ты зря посадил их вместе.

– Поглядим, как пойдет дальше.

И снова таласские князья взяли банк. Тибальд сделал новую раздачу. В комнате становилось жарко.

Первым не выдержал эддарский купец. Ему не везло с самого начала. Рикард увидел, как он положил на колено монету из тёмного металла, и от неё, сквозь старую толстую столешницу, потянулись к колоде карт прозрачные щупальца.

– Первый есть, – шепнул Рикард, указав глазами на купца.

Когда того вытаскивали из-за стола, он сопротивлялся и кричал, что ничего плохого не сделал. А Сейд внимательно посмотрел на Рикарда, и взгляд этот ему не понравился.

После следующей раздачи не повезло таласцам и банк взял ростовщик. Случайно. Сейд усмехнулся и отпустил пару колкостей в сторону князей. Первая перчатка была поднята. Разобраться друг с другом они обещали сразу после турнира.

– …король берет королеву…

– …две чумы…

– …ковен ведьм…

– …святой отец против ковена…

И комбинация была идеальной. У таласских князей был хороший расклад, но у Сейда было три святых отца – уверенная победа. И он тянул время, повышая ставки. Тарабанил кончиками пальцев по столу, крутил амулет на шее, и лоб тёр, словно в сомнениях, а князья довольные переглядывались. И ставки росли, как на дрожжах.

Но что-то было не так. Три святых отца пришли к Сейду один за другим – редкая удача. Настолько редкая, что Рикард не поверил. Он вообще не верил в случайности.

Случайности – это знаки, это подсказки судьбы, и надо быть слепым, чтобы их не видеть и дураком, чтобы их не замечать.

Он бы заметил это и раньше, если бы не запах дыма, который преследовал его с самого утра. Вот он и подумал, что этот дым ему всё ещё мерещится.

А он не мерещился…

И в тот момент, когда всем осталось взять по последней карте, Рикард понял, что этот запах реален. Тяжелый, смолистый, дымный дух: горячий песок, хвоя и высушенные на солнце фрукты – так пахнет камедь священного дерева, красная смола, именуемая в Ашума́не «драконья кровь».

И если бы не его чуткий нос, никто бы и не узнал. Драконья кровь неощутима для обычного человека, но она может скрыть любые следы магии. Вот только откуда она у него?

– Сейд, – произнес Рикард тихо, наклоняясь к Тибальду и откладывая незаконченную лошадь и нож. – Убирай его.

Демоны А́шша! Проклятый дым! Нужно было сделать это раньше! Сейчас у Сейда уже почти банк, он будет очень зол!

– Ты уверен? – спросил Тибальд.

– Уверен.

– Точно?

– Если он так тебе дорог, зачем ты меня позвал?

– Ну, хорошо, хорошо!

Последние карты разошлись по кругу, ставки были высоки, как никогда. И в этот момент Сейду выдали белую метку. Нужно покинуть стол.

– С какой стати? – ноздри Сейда затрепетали, и брови сошлись на переносице.

– Рик? – Тибальд кивнул ему подойти. – Это наш Смотритель.

– Смотритель? Надо же! – Сейд поднялся, по-прежнему закрывая карты от любопытных взглядов. – И что же ты высмотрел, Смотритель?

– Камхин, эм‘иро тилийе, – ответил Рикард по-ашумански.

– Асай дах алар, тахеле? – Сейд прищурился.

Но Рикард лишь покачал головой.

Карие глаза Сейда почернели, и губы исказила презрительная усмешка. Он стоял, в упор глядя на Рикарда, но тот не отвел взгляда. За столом повисла напряжённая тишина, даже лица таласских князей вытянулись в недоумении.

– Ты должен уйти, – сказал Тибальд негромко.

Сейд перевел глаза на соперников, щёлкнул пальцами так, что карты взлетели вверх и упали на стол, и при виде трёх святых отцов, лица князей от удивления вытянулись ещё сильнее. А затем, чуть наклонившись вперед, Сейд произнес тихо, по-ашумански: