Мне снились кошмары, и я никак не могла собрать себя в кучу. Сын зеркалил мое состояние: был очень тревожный, зависал на груди и почти всегда плакал.

Вот так я стала мамой. Жизнь поделилась на до и после. Но с высоты своего сегодня я уверена, что все было не зря.

Эта пощёчина тогда заставила меня проснуться и начать двигаться к свету.

Родить самой нельзя разрезать мой живот.

– У меня просто язык не поворачивается сказать, что я родила сына. Я же его не родила.

– А что ты сделала? Кто его тогда родил? Почему ты настолько обесценила этот свой опыт, этот труд, который проделало твое тело?

На меня с искренним недоумением смотрят карие глаза психолога. А мои в ответ наполняются слезами.

Спустя пять лет после первых родов я вновь увидела две полоски на тесте. Травма, спрятанная в чёрный ящик и убранная далеко-далеко под увесистый амбарный замок, предстала передо мной во всей красе: как пережить этот кошмар ещё раз и не сойти с ума? Пробовать рожать естественно или сразу идти на операцию?

Многие месяцы я прорабатывала свои первые роды. Было трудно. Очень. Иногда я проваливалась в дикий страх, по ночам будила мужа, чтобы пореветь в его плечо.

Вскрывались глубинные проблемы и детские травмы. Удивительный факт: слабая родовая деятельность имеет прямую связь с самооценкой женщины.

Умение выбирать себя, слушать себя, делать значимыми желания своего тела. Быть такой, как того требует твоя природа, а не такой, какой быть удобно для других – приличной и красивой. Роды – это поток, и чтобы в него попасть, нужно уйти в себя, забыв о приличиях и манерах «хорошей девочки». Нам очень хочется все тщательно спланировать, перепроверить и подготовить, но роды – это про животное в нас.

На учет я встала в девятнадцать недель: лишь бы как можно позже встретиться со всем государственным, что касается родов. И к моему глубочайшему удивлению там – в стареньком кабинете городской поликлиники – я встретила поддержку.

Мою беременность вела красивая молодая женщина. Акушер-гинеколог с приятной энергетикой, уважительная и тактичная. Она поддержала меня в моем стремлении пробовать рожать естественно с рубцом. Это просто нонсенс для нашего городка, где ещё живут мифом «один раз кесарево – всегда кесарево». Так началась наша череда поездок в областную столицу.

– Нет никаких противопоказаний для естественных родов. Очень здорово, что ты хочешь попробовать! Ты наш клиент, роды с рубцом на матке – это к нам!

Окрыленная поддержкой врача я выпорхнула из перинатального центра… За пять лет очень многое изменилось. Тогда девчонкам приходилось буквально воевать за естественные роды после кесарева сечения, и за такие случаи брались редкие доктора. Сейчас это норма.

На уровне тела все было хорошо. Но вот психологически я прорывалась через колючие заросли. Естественные роды казались фантастикой. Я не верила, что мое тело способно проделать такой трюк. Я продолжала работу над собой: арт-терапия, нейрографика, личные визиты к психологу, онлайн-лекции на тему вагинальных родов после оперативных…

К концу беременности я была готова к любому исходу родов.

Рождение.

Ночь. Такси. Схватки каждые четыре минуты. Мучительные, я проживаю их в голос. Почти сутки с момента их начала.

Кресло. В кабинет отрывистыми шагами входит врач. Красивая, энергичная молодая девушка.

– ну что, моя курочка, рассказывай.

– вторые роды, рубец на матке, – выдыхаю я.

Осмотр. Тело отзывается острой болью в районе старого шва, и я подпрыгиваю в кресле.

– плохо, – резюмирует доктор – рубцы рвутся мгновенно. Я тебя сейчас прооперирую, хорошо? У нас ведь нет цели во что бы то ни стало родить естественно. Мы здесь за тем, чтобы ты и ребёнок вышли отсюда живыми и здоровыми.

Соглашаюсь без сожаления. Раскрытие всего один сантиметр. Я здорово трудилась все эти сутки: безрезультатно. Новость удручает, не оставляя сил продолжать дорогу. Все, что зависело от меня, я сделала. И значит, мои дети выбирают появляться на свет «верхним путем».

Мы с сыном знакомимся буквально через несколько минут после его первого крика. Неонатолог прижимает спеленутый сверток к моей щеке. Давит из моей груди молозиво, угощает им кроху.

– ну здравствуй, вот мы и встретились с тобой, говорю я, мягко касаясь теплого личика носом.

У меня снова богатырь. И врачи удивлённо спрашивают, нет ли у меня гистационного диабета: именно из-за этого состояния мамы малыши часто рождаются с большим весом. В нашем случае это чистая генетика – в папу.

Во время операции стало понятно, что естественные роды были невозможны. Крупный малыш, состояние моего крестца, а главное – ткани в районе рубца на матке были несостоятельны. Хотя по всем скринингам все было отлично, до беды мне оставалось недолго.

– у меня сегодня одни красавицы на родах, – врач обняла меня комплиментом, стягивая с себя окровавленный хирургический костюм.

Кушетка громыхала, курсируя по больничным коридорам. Меня переводили из операционной в реанимацию. Я разглядывала потолки и готовилась объявить о чуде.

«Я РОДИЛА СТЕПУШКУ!» – писала я всем. Я теперь МОГЛА сказать это искренне.И честно.

Я любовалась на открытку с чернильным отпечатком маленькой морщинистой ножки сына, мысленно качала и кормила его, прижимала к груди. Поскорее почувствовать ноги и быть рядом. Настрой боевой. Между первым и вторым опытом разница размером в космос. И я абсолютно счастлива.

Бумажный самолетик в прошлое.

«Единственным критерием истины является опыт».

Леонардо да Винчи

Я пишу искренние письма и сворачиваю из них бумажные самолетики. Отправляю их в прошлое – тревожной и зареванной двадцатипятилетней девчонке. Ей тогда просто не хватило откровенного разговора, чтобы поменять угол зрения и двигаться дальше уже с совсем другим настроением.

Письмо о радости

В кресле психолога я обрела целительную мысль: мои первые роды казались настолько травматичными во многом из-за отношения врачей. Когда я находилась в самом уязвимом для любой женщины состоянии, они грубили, хамили, оскорбляли и издевались.

Но стоило лишь «отлепить» одно от другого, и это событие стало ощущаться иначе.

Письмо о важности выбора

Выбор роддома это не роскошь и не каприз, а важная необходимость. Ведь появляется на свет не только малыш, но и его мама в новой для себя роли. От того, каким будет начало, зависит продолжение – интонация материнства.

Мои вторые роды греют душу. Даруют ресурс, так необходимый в ипостаси мамы.

Удивительно, но тьму от света отделяют очень маленькие расстояния. В моем случае двести пятьдесят километров, а разница в подходах лет пятнадцать!