Я отодвинулась от трубки.

– Кажется, да. Ты не знаешь, где находится комната прислуги?

На мамином лице появилось удивление.

– Пока она мне не попадалась. Кажется, твой папа говорил, что она где-то в северной части дома.

– Внизу?

– Нет, наверху. Думаю, там целое крыло было занято слугами. – Мама тихо засмеялась. – Ты можешь представить, чтобы у кого-то были слуги?

Я натянуто улыбнулась. По правде говоря, я не могла этого представить. Ко многим моим друзьям раз в неделю домой приходили из службы уборки, но только не к нам. Родители считали, что должны сами заниматься подобной работой. А это означало никакой службы уборки для нашего набитого вещами дома. Никаких людей, сгребающих листья осенью. Никаких людей в тёплой одежде со снегоочистителями зимой. Никого, кроме нас четверых.

– Нет. Не думаю. Пойду отнесу это в бальный зал.

Мама перевела взгляд на коробку. Она заглянула внутрь и покачала головой.

– Не стоит. Для этих вещей найдётся место в ящиках.

– Значит, я вам больше не нужна? – Пожалуйста, скажи «да».

– Уверена, папа с Лео справятся одни. Я знаю, ты устала и чувствуешь себя не очень хорошо, поэтому иди спать. Завтра будет важный день!

Я настороженно посмотрела на маму.

– Почему? У нас какие-то планы?

– Кроме обустройства на новом месте и исследования дома и города? И не забудь про все парки и лесные тропинки.

Парки и тропинки, где могут прятаться Попутчики. Легенда не могла возникнуть на пустом месте, верно? Даже если в этих лесах пропал всего один человек, это уже чересчур!

– И потом, – продолжала мама, – я заметила, как ты за ужином болтала с каким-то мальчиком. Может быть, ты снова его встретишь. – Она сунула сложенные фартуки в ящик и подмигнула.

О нет! Мама не заставит меня рассказать о моём разговоре с Уиллом. Я лучше ткну себя вилкой в глаз. К тому же ей не понравится то, о чём мы говорили.

– Ладно. Я найду чем заняться.

Я решила больше ничего не говорить. Завтрашние планы могут подождать. Теперь мне надо найти комнату прислуги и уничтожить эти часы.

Крыло с комнатами прислуги почти ничем не отличалось от остального дома. Я шла по тускло освещённому коридору, проводя рукой по старым обоям и думая о том, кто жил в этих комнатах много лет назад. Это было не самое плохое место, но, наверное, каждый день убирать большой старый дом было ужасно утомительно.

И страшно.

Из-за скрипучего пола я перестала слышать часы и остановилась. Через несколько секунд я снова услышала тиканье. Я нахмурилась. Если часы висят в коридоре, тиканье должно быть громче. Но оно было чуть слышным, как будто доносилось из комнаты в другой части дома. Как такое возможно? Я заглянула в каждую спальню. Тиканье было слышно во всех комнатах. Приглушённое, но всё равно различимое. Как писк комара над ухом.

Я провела руками по лицу и соскользнула на пол. Если в особняке действительно всего три переговорные трубки и тиканье не исходит ни из одной из них, значит, у меня проблема.

– Что ты здесь делаешь? – В коридоре появился Лео. На лбу у него были капельки пота.

Я поднялась с пола.

– Ничего. Просто решила осмотреться.

На его лице снова появилось странное выражение. Как в машине. Лео оглядел коридор и прищурился.

– Тебя не укачало в машине.

– Что?

– В машине. Ты сказала, что не ужинала, потому что тебя укачало, но я знаю, что это не так. Ты помчалась к столу, как Рики за костями.

Рики был нашим лабрадором. Он умер год назад, и этот пёс обожал кости.

– А потом я видел, как ты говорила с тем парнем, – продолжал Лео. – Он сказал какую-нибудь гадость про твои волосы или прыщ?

– Уф! Нет, Лео. – Я инстинктивно пригладила свои непослушные волосы, мечтая, чтобы на жаре они не начинали так сильно виться. И что ещё за прыщ? Я потрогала подбородок и почувствовала знакомую боль.

Ну да, опять.

Лео сложил руки на груди и прислонился к стене.

– Тогда в чём дело? Почему ты врёшь маме с папой?

– А тебе-то что? – Может быть, это было грубо, но я никогда не знала, чего ожидать от Лео. Ему могло быть не всё равно или он просто мог пытаться выудить информацию, чтобы использовать её против меня.

– Мне не всё равно, потому что с тех пор как мы сюда приехали, ты ведёшь себя странно. – Он пожал плечами, как будто это его не касалось, но я ему не поверила. – Это сбивает меня с толку.

– Сбивает с толку? – фыркнула я. Иногда мой брат слишком много о себе думает. – Забудь. И я вела себя совсем не странно.

– Ну да. Значит, говорить с незнакомыми людьми для тебя нормально? – возразил Лео. – Ты из Чикаго, Джинни. Мы не говорим с людьми, которых не знаем!

– Но это же была не старуха в бородавках, которая хотела угостить меня яблоком! – отрезала я. – Боже! Ему столько же лет, сколько и нам. Это совсем не опасно.

Лео ухмыльнулся. Я ненавидела эту ухмылку.

– Справедливо. А всё остальное? Укачивание в машине, которого никогда раньше не было. Истерика в твоей комнате из-за шёпота. То, что ты сидишь одна в пустом коридоре. Это очень странно!

– Истерика из-за шёпота – твоя вина! – прошипела я. Я бы с радостью подбросила Лео в кровать огненных муравьёв, если бы они у меня были. Или сбрила ему одну бровь, пока он спит. – А всё остальное не имеет значения. Со мной всё в порядке. Я пришла сюда, потому что хотела найти часы. Это тиканье сводит меня с ума.

Я замолчала и прислушалась. Тиканье снова стало громче, и я нахмурилась.

– Ты слышишь его в своей комнате?

Лео наклонил голову.

– Какие ещё часы? О чём ты?

– Тиканье! – повторила я и подняла палец вверх, надеясь, что он поймёт намёк и прислушается. – Слышишь? Ужасно бесит, и я не могу их найти и остановить!

– Я ничего не слышу, Джин, – тихо ответил Лео.

Я открыла рот от удивления.

– Что?! Оно такое громкое! Тик, тик, тик! Как будто в каждой комнате одновременно тикают часы. Неужели не слышишь?

Лео покачал головой, и его лицо помрачнело.

– Ты слышишь это прямо сейчас?

Я не ответила. В этом не было необходимости. Недоумение на лице Лео сменилось беспокойством.

– Пойду спать. – Я зашагала по коридору, но Лео схватил меня за локоть и повернул к себе.

– Только не верь слухам об этом доме. Это просто дурацкий старый дом, понимаешь?

– Знаю, – вздохнула я. Унизительно, что он решил об этом сказать. – Наверное, я просто устала. Завтра будет лучше.

– Хорошо. – Лео отпустил мою руку, но в его голосе всё равно слышалось беспокойство.

Я медленно пошла по коридору к своей комнате, погружённая в тревожные мысли. Когда я дошла до двери, то почти убедила себя, что просто придумала эти часы. Это объясняло, почему больше никто их не слышал. Может быть, это была просто вода, капающая в трубах. Папа всегда говорил, что в старых зданиях старые трубы, и иногда они издают пугающие звуки. Но если это так, то почему Лео ничего не слышал?

Я распахнула дверь, и моё сердце замерло. Я снова услышала тиканье. Здесь оно было не громче, чем в крыле прислуги, но всё же я слышала его совершенно отчётливо.

Сначала я попыталась открыть шкафчик в ванной. Дверцу заело, и я прижалась к ней ухом и прислушалась. Звук явно шёл не оттуда. Я проверила ящики под раковиной и в комоде. Они были пусты, за исключением нескольких пушинок и туалетной бумаги. Часов там точно не было. Тогда я вспомнила коробки под кроватью. Может быть, кто-нибудь положил туда часы, решив, что батарейка села?

Я опустилась на пол и начала вытаскивать коробки. В первой лежали старые лоскутные одеяла. Во второй было полно разных вещей: старинная расчёска, несколько шпилек, что-то вроде шали и старые потрёпанные туфли на каблуках.

Последняя коробка оказалась самой интересной. В ней лежала другая металлическая коробка, запертая узорным серебряным замком. Я поднесла её к уху. Ничего. Тиканье не прекращалось, но оно явно исходило не от коробок под кроватью.