Не было ни малейших причин предполагать 29 июля 1940 г., что русские планируют какую-то военную акцию, потому что Гитлер становился все более могущественным. В ноябре того же года, когда его первоначальным приказам уже было около четырех месяцев, Гитлер попытался оправдать приготовления, которые начал ссылкой на поведение Советов в Юго-Восточной Европе, где Сталин увеличил свои территориальные претензии к Румынии по сравнению с теми, что выдвигал прежде в рамках пакта Молотова— Риббентропа. Дополнительный захват был похож на принцип «око за око», чтобы уравновесить германский контроль над румынскими нефтяными месторождениями, и являлся частью процесса перекройки границ и сфер интересов, который в принципе был определен между двумя державами в августе 1939 г. Каким бы ужасным ни был этот акт, но тут не было ничего такого, что могло быть неожиданным для Германии. То, что Советский Союз готовился к войне в этот момент, справедливо только в том смысле, что он стремился к укреплению своей обороны. Тон советской дипломатической переписки продолжал оставаться дружеским. Поставки российского зерна по московскому договору честно продолжались до дня германской агрессии включительно, а советские Вооруженные силы, размещенные на границе, не занимали оборонительные позиции – как об этом свидетельствовали несколько германских командующих. И поцелуй, который Сталин запечатлел на щетинистой щеке германского военного атташе Ганса Кребса (Hans Krebs; 1898–1945 – немецкий офицер и последний начальник Генерального штаба сухопутных войск вермахта во Второй мировой войне. После самоубийства Гитлера Кребс участвовал в попытке установить перемирие с советскими войсками, штурмовавшими Берлин. Вследствие категоричности в требовании безоговорочной капитуляции попытка перемирия была безуспешной. 1 мая 1945 г. застрелился. – Пер.) на вокзале 13 апреля 1941 г. не был «поцелуем Иуды», а искренним актом. Он выражал дружбу – на собственном сталинском немецком «auf ieden Fall» (при любых обстоятельствах. – Пер.).
На последних этапах подготовки раздавалась критика, и некоторые пророки несчастья были удалены – наподобие генерала Кестринга (Ernst-August Kцstring; 1876–1953 – немецкий дипломат и военоначальник, генерал от кавалерии. Выступал за привлечение граждан России к борьбе с большевизмом. Использовался в качестве эксперта по русским вопросам. С сентября 1942 г. уполномоченный по вопросам Кавказа при группе армии «А». Отвечал за формирование воинских частей из местных народов. С июня 1943 г. инспектор соединений народов Северного Кавказа. С 1 января 1944 г. генерал добровольческих соединений при ОКВ. 4 мая 1945 г. был взят в плен американскими войсками. В 1947 г. отпущен на свободу. Предусматривался в качестве свидетеля на Нюрнбергском процессе, но СССР высказался против его использования. – Пер.). Но, как и министерство иностранных дел, высшие командиры вермахта восприняли эту великую авантюру не просто фаталистически. Сравнение с более ранними событиями впечатляет. В сентябре 1938 г., незадолго до Мюнхенского соглашения, Людвиг Бек (Ludwig August Theodor Beck; 1880 – 20 июля 1944 – генерал-оберст (генерал-полковник) германской армии (1938). Лидер выступления военных против Адольфа Гитлера 20 июля 1944 г. Покончил с собой. – Пер.) ушел в отставку с поста начальника Генерального штаба сухопутных войск. Некоторые генералы обсуждали идею военного путча против Гитлера и пытались сообщить британскому правительству о своих намерениях. В августе 1939 г. даже Геринг пробовал действовать за кулисами через посредника – шведа Бергера Далеруса. После завоевания Польши почти все Верховное командование вермахта было против попыток заключения договоров с Западом. Но даже уцелевшие участники «Круга сопротивления» не утверждают, что какой-либо путч был запланирован в июне 1941 г. Генералитет не проявлял никакого отвращения к кампании, в разработку детальных планов которой он был вовлечен с декабря 1940 г. Существовали серьезные сложности. Из-за перехода Югославии на сторону противников германского альянса в апреле 1941 г. пришлось начать незапланированную военную кампанию и отложить дату вторжения на два месяца (на месяц с небольшим – с 15 мая по 22 июня. – Ред.). И даже это не отделило Гитлера от его Верховного командования. Капитан Лиддел Гарт (британский историк. – Ред.), в силу профессии любезный к генералам человек, предпочитает считать, что они не были людьми упорствующими в заблуждениях или нечестными, а просто были не от мира сего. Как он говорит, эти люди, как и многие специалисты, были весьма наивны за пределами своей сферы обитания. Гитлер преодолел их сомнения с помощью политической информации, убедившей их в необходимости нападения.
Но всегда ли германских генералов было так легко убедить? В войне с Россией у Гитлера с Верховным командованием происходили конфликты и ссоры, которые стоили ему его самого лучшего начальника штаба Франца Гальдера (Franz Halder; 1884–1972 – военный деятель Германии, генерал-полковник (1940). Начальник Генерального штаба сухопутных войск (1938–1942). В качестве свидетеля Гальдер давал показания на Нюрнбергском процессе, где заявил, что, не случись гитлеровского вмешательства в военные дела, Германия в 1945 г. могла бы заключить мир на «почетных» условиях: «Хотя выиграть войну и не удалось бы, но можно было, по крайней мере, избежать позора поражения». – Пер.), а также его лучших генералов Гудериана (Heinz Wilhelm Guderian; 1888–1954 – генерал-полковник германской армии (1940), военный теоретик. Наряду с Шарлем де Голлем и Дж. Фуллером считался «отцом» моторизованных способов ведения войны. Родоначальник танковых войск в Германи. Имел прозвища Schneller Heinz – «быстрый Хайнц», Heinz Brausewetter – «Хайнц-ураган». Возможно, данные прозвища были частью неофициальной нацистской пропаганды сил вермахта и его генералитета. – Пер.), Рундштедта (Gerd von Rundstedt; 1875–1953 – немецкий генерал-фельдмаршал времен Второй мировой войны. Командовал крупными соединениями в европейских кампаниях. В начальной фазе операции «Барбаросса» командовал группой армий «Юг». После заговора 20 июля, который возмутил фон Рундштедта, он согласился вместе с Гудерианом и Вильгельмом Кейтелем участвовать в армейском суде чести, в ходе которого были отправлены в отставку сотни нелояльных Гитлеру офицеров, часто по ничтожному подозрению. Это означало, что в отношении них больше не действуют законы военного времени, и их дела были переданы в Народный трибунал.
Многие были казнены. – Пер.) и фон Манштейна (Erich von Manstein; 1887–1973 – немецкий фельдмаршал, участник Первой и Второй мировых войн. Имел репутацию наиболее одаренного стратега в вермахте и был неформальным лидером немецкого генералитета. Сыграл важную роль в захвате Польши в 1939 г. (был начштаба в группе армий «Юг»).
Выдвинул основную идею плана вторжения во Францию.
В 1944 г. был отправлен в отставку за постоянные разногласия с Гитлером. После окончания войны был приговорен британским трибуналом к 18 годам тюрьмы за «недостаточное внимание к защите жизни гражданского населения» и применение тактики выжженной земли. Освобожден в 1953 г. по состоянию здоровья. Работал военным советником правительства Западной Германии. – Пер.). В декабре 1941 г. эти ссоры довели Гитлера до совершения его второй самой катастрофической глупости, когда он взял на себя личное командование войной. Ни один генерал не ушел в отставку в июне 1941 г., но в последующие годы многие генералы были рады, когда их прошения об отставке принимались.
Некоторые написали мемуары, где утверждают, что планы, которые они готовили для Гитлера, можно было бы осуществить, и война была бы выиграна (Манштейн пишет о возможности «свести вничью». – Ред.).
Очень медленно оппозиция Гитлеру осваивала стратегию ведения политической войны, где остро обозначился конфликт. При выполнении распоряжений Гитлера массы чиновников, выбранных в соответствии с их позицией в партии, проводили политику колониализма и бессмысленной эксплуатации. Они работали на министерство восточных территорий Розенберга в качестве гражданских губернаторов, на администрацию четырехлетнего плана Геринга в качестве приемщиков выпускаемой продукции и трофеев и на комиссара по рабочей силе Заукеля как участники облав на эту рабочую силу. Поскольку более половины оккупированной территории управлялось не гражданской администрацией, а военными тыловыми командирами и их штабами, стычки полиции с армией стали постоянными. Верховное главнокомандование вермахта под началом верного подручного Гитлера Вильгельма Кейтеля (Wilhelm Bodewin Johann Gustav Keitel; 1882 – 16 октября 1946, Нюрнберг, Бавария, – немецкий военный деятель, начальник штаба Верховного главнокомандования вооруженными силами Германии (1938–1945), фельдмаршал (1940). Подписал акт о безоговорочной капитуляции Германии в Карлхорсте, завершивший Великую Отечественную войну и Вторую мировую войну в Европе. Международным военным трибуналом в Нюрнберге осужден как один из главных военных преступников и казнен. – Пер.) критику в принципе запрещало, потому что Гитлер распорядился, что вооруженные силы в политику вмешиваться не должны. Но еще была орда граждански мыслящих офицеров на государственной службе, чьим единственным делом была политика. Так как организации, контролировавшиеся Герингом и Заукелем, действовали на территории, находившейся под военным управлением, запрет, который пытался ввести Кейтель, здесь не работал. Критика была постоянной и в некоторых случаях эффективной.
