– А ты почему не в школе?

– Так суббота ж, – Стёпка растянул рот в широкой улыбке. У него не хватало обоих верхних клыков, и улыбка получилась милой.

– А ты здесь с родителями?

– С папой.

– Не боишься один гулять?

– Я?! – изумился Стёпка, встав в позу. – Я никого не боюсь! Да и кого тут бояться? Посёлок охраняется, маньяков нет, а в парке здорово! У меня там такие тайные местечки есть – закачаешься!

– Так ты тут живёшь?

– Ага.

– Ну, пошли, покажешь мне тут всё.

– Чёйта я, – вдруг надулся мальчик. – Мне даже на кухню нельзя, водички попить, а тут вдруг «покажешь всё»!

– Почему нельзя? – насторожилась я. – Если твой папа сотрудник, значит, можно!

– Не, нельзя.

– Пошли, – я решительно направилась ко входной двери, остановилась и оглянулась на пацана, который всё так же топтался на террасе. – Пошли, говорю, что ещё за «нельзя» такие!

Стёпка, видимо, взвесил все за и против, потому что колебался ещё секунду, а потом вздёрнул курносый нос и последовал за мной с независимым видом. Я с точно таким же покерфейсом потопала прямо на кухню. Варя уже нарезала овощи и теперь помешивала их на сковородке на идеально гладкой и чистой поверхности плиты. Увидев меня, повариха улыбнулась, но тут же нахмурилась, потому что Стёпка показался из-за моей спины. Даже погрозили кулаком и замахала на мальчика, мол, иди отсюда! Я возмутилась:

– Почему вы его прогоняете? Он со мной. Чего ты хочешь, Стёп? Сока или молока?

– Сока, – пискнул мальчик и добавил тише: – С пирожными.

Я твёрдо сказала Варе, стараясь чётко выговаривать слова:

– Будьте добры, дайте нам стакан сока и несколько пирожных.

Женщина поколебалась, но потом пожала плечами и выставила на стол пакет апельсинового сока из холодильника и тарелочку пирожных, которые остались от меня. Я махнула рукой:

– Устраивайся, Степан, и приятного аппетита!

– Спасибо, – ответил он и безо всякого стеснения залез на стул, схватил пирожное и сунул его целиком в рот. А я воспользовалась тем, что Варя отвернулась к плите, и спросила его тихо:

– Она тебя недолюбливает?

– Ну, я однажды разбил какую-то очень ценную чашку… – неохотно признался Стёпка с набитым ртом. Бедный ребёнок! Из-за чашки! Фу такими быть! Ничего, я объясню руководству этого санатория, что нельзя детей ругать и не пускать из-за такой мелочи! И ещё про собак объясню! Мало ли у кого сердце слабое! А тут такие монстры на свободном выгуле…

Всё же Стёпка побаивался Варю, потому что слопал пирожные, выхлебал сок и спрыгнул со стула уже через две минуты:

– Ну, мне пора! Спасибо за угощение.

– Э, а показать всё? – напомнила я. Стёпка почесал в затылке и кивнул:

– Пошли, провожу вас до озера, а там уже сама, договорились?

– Лады, – я подняла руку ладонью вверх, и мальчик весело хлопнул по ней своей, скрепляя наш договор.

Лес был влажным и восхитительно пах хвоей. Корабельные сосны с почти гладкими стволами оказались вблизи шершавыми. Я гладила их, проходя мимо, и наслаждалась. Кажется, весь мир вокруг меня счастлив. А всё потому, что счастлива я. Пусть даже Андрей меня бросил до двух часов, ничего страшного. Он приедет, и мы будем вместе. В конце концов, у него работа такая – может сломаться всё что угодно, и не всегда можно решить это удалённо!

– А вон там у нас беседка, – прервал мои мысли Стёпка. – Там есть стол, можно посидеть. А ещё там родник. Но он закрыт на ключ.

– Почему? – удивилась я.

– А хрен его знает!

– Стёпа, нельзя так говорить, – строго сказала я. – Надо говорить: «Никто не знает».

– Ох, простите, – съязвил пацан. – Больше не буду. Мало мне папки, чтоб на мозги капать!

– Степан, это когда я это я успела накапать тебе на мозги? – рассмеялась от неожиданности.

– А, – он махнул рукой. – Вы все капаете на мозги бедному ребёнку.

Я только головой покачала. Да уж, бедный ребёнок, за которым никто не смотрит…

– Вон беседка. А вон родник.

Неподалёку от белой ажурной беседки из земли между камнями торчала треугольная крыша, будто сам домик спрятался под слоем прошлогодних иголок. В крыше была дверца, на дверце висел огромный амбарный замок. Что ж, раз закрыли, значит, есть причина.

– А где озеро?

– Тут недалеко. Ну, давай сама, а я побегу, у меня дела!

Стёпка и правда выглядел спешащим: подпрыгивал на месте, корчил гримасы. Фыркнув, я махнула рукой:

– Беги уже. Увидимся!

– Ага, пока! – крикнул он, стартовав в сторону дома. Смешной такой. Строит из себя взрослого, а сам маленький.

Но где же отдыхающие? Я подошла поближе к воде. Оно было небольшим, но внушительным – берег в бетоне и камнях, причал с маленьким домиком, пара водяных мотоциклов колышутся на редкой волне. И никого. Ёшкин кот, нигде никого. Суббота, середина апреля, как раз намечается солнечный выходной – и никого в санатории…

Закралась крамольная мысль. А вдруг это никакой не санаторий?

– Девушка! Осторожнее, пожалуйста! Вы на мой телефон чуть не наступили.

– Ой, простите!

Я шарахнулась в сторону от сидевшей под деревом женщины. Неплохо она устроилась! Лицом к воде, спиной к лесу, попа на пледике, на коленях ноутбук, где она что-то остервенело печатает десятью пальцами и слепым методом.

– Девушка, можно слегка неприличный вопрос?

– Пожалуйста, – удивлённо ответила я. Женщина зачесала ладонью голубые прядки чёлки на макушку и спросила:

– Вы кричите во время оргазма?

– Нет, – растерянно ответила я. – То есть, да. То есть… Не знаю. Наверное, у меня ещё ни разу не было оргазма!

– Как интересно, – протянула она, снова уткнувшись в ноут. – А сколько вам лет, дорогая?

– Девятнадцать. А вы с какой целью интересуетесь? – спохватилась я.

– О, просто маленький социологический опрос, – сказала она рассеянно. – Но спешу вас успокоить, обычно женщины начинают чувствовать оргазм после родов.

– Действительно, успокоили…

– Марта, – она протянула руку снизу вверх, и я пожала её, ощутив сухую кожу и крепкие пальцы.

– Полина.

Она вскинула голову и посмотрела на меня так странно, что я удивилась. А Марта оглядела меня с головы до ног и скептически хмыкнула, потом жестом пригласила:

– Садитесь. Может, на ты?

– Хорошо, – я пожала плечами и опустилась на уголок пледа. – Отдыхае… шь тут?

– Работаю! – она кивнула на ноутбук. – Вот, застряла. На оргазмах.

– Статью пишешь? По сексологии?

Мне стало любопытно, и я заглянула на экран. Взглядом выхватила слово «соски», и тут Марта резко захлопнула крышку:

– Нет-нет, нельзя читать недописанное!

– Так это о грудничках? – спросила я. Она рассмеялась:

– Нет, до грудничка дело пока не дошло. Я пока думаю над оргазмом.

– А чего над ним думать?

– Ну, видишь ли, считается, что оргазм у девственницы с первого раза – это ужасный штамп и вообще так не бывает. С другой стороны, у меня как раз с первого раза получилось. читательницы такое любят. А вот коллеги плюются…

– Так ты писательница? – догадалась я. – Ого!

– Что?

– Я ещё ни с одной писательницей не разговаривала. А что ты пишешь?

– Эротические любовные романы, – небрежно ответила Марта. – Странно… Эротику пишу я, а краснеешь ты!

– И ничего я не краснею, – пробормотала, похлопав по щекам. – Просто… Хорошо зарабатываешь, наверное.

– Нормально, – усмехнулась она. – А где Андрей?

– Уехал с утра, я его не видела. Стой, а ты откуда знаешь, что я сюда приехала с Андреем?

Я подозрительно посмотрела на Марту. Она была примерно одного возраста с моим мужем, стройная и подтянутая, выглядела молодо и задорно, в основном благодаря голубым прядкам и двум серёжкам в одном ухе. Может, знакомая? Мало ли, может, тут все друг с другом дружат… Я же ничего не знаю о друзьях Андрея, да и видела только Никиту.

– Кхм, – сказала Марта. – Нетрудно догадаться.

– В смысле?