Почувствовал горячий поцелуй, потом толчок рукой в грудь, роняющий на простыни. Он был пойман. Этери ножнами наделась на него, обезоружив и захватив ведущую роль. Но не возражал. Так было даже приятнее и удобнее наблюдать ее тонкую душу в тонком теле, ищущем расслабления.

На плавные движения реагировал такими же долгими поглаживаниями ног, по бедру до колена, пару раз позволил пальцам забраться в раскрытую раковинку, чтобы перебрать, погладить, легонько пощекотать маленькую жемчужинку. Услышать реакцию в ускорившемся движении. Теряя себя, обхватил за спину и потянул ближе доминирующее тело. Практически ничего не соображая, поймал сосок, будто специально спелой ягодой манящий губы. - Укусил. Оргазм начался криком боли и закончился конвульсией наслаждения. Сначала ее, потом его.

- А ты хотела ругаться!- пробубнил в недоделанную прическу мужчина, с удовольствием уложив ладони на женские ягодицы. Он чуть заметно покачивал ее тело, чувствуя, как приятно оно поглаживает, обнимая его теряющий силу член.

- Это все равно недопустимо,- пробормотала Этери.

- А я им, например, благодарен,- тела все еще были одним, а весь разговор сопровождался мягкой лаской послестрасти, где короткие легкие поцелуи куда придется заканчивались долгим ленивым до полного умиротворением соединением губ.

- Я всегда подозревала в тебе саботажника,- выдохнула женщина, глядя в голубые прозрачные глаза.

- Держи меня поближе, чтобы я не загубил всю работу,- надо было как раз потихоньку и возвращаться к этой самой работе, но желания были совершенно в другом поле.

- Выпусти меня,- попросила женщина.

- Неа,- еще крепче прижал ее к себе Сергей.- Ни за что! Ты от меня теперь не избавишься!

- Выпусти,- уперлась руками в грудь,- а то мы опоздаем и на отложенную тренировку! А мне ещё тот кошмар, что теперь на голове, приводить в подобие порядка.

- Нету тебя на голове никакого кошмара,- не согласился Дудаков и окончательно сгреб в объятия слабо сопротивляющуюся кудряшку.- причешешься и никто не отличит.

- Мужики!- безнадежно вздохнула Этери, но вместо того, чтобы продолжить битву за свободу, улеглась щекой на широкую грудь и замерла.

Это отвратительно быть настолько счастливой. И добром не кончится. Они как минимум опоздают!

========== Часть 79 ==========

Даня катил в аэропорт и пропускал утреннюю тренировку-репетицию, успевая с Аней только к прогону перед началом выступления. И это бы и ладно, которое уже шоу по счету. Все получится, конечно. Но ему было тоскливо, что вот он тут, на посылках, а Этери и Дуд - там. Это не про ревность, а про разобщенность. У них была отличная команда. Ведь правда отличная. Даже если отбросить все личные связи. Работалось им хорошо. И все развалилось из-за какой-то ерунды.

Чем больше проходило времени с той пьяной ночи втроем, тем больше приходило осознание, что все это великая глупость. А ревность по ее поводу - и тем более. Было и было. Если подумать, лучше уж так, хотя бы все свои и не протечет никуда, чем кто-то посторонний. Но, право слово, кого постороннего Этери пустила бы в свою постель, тем более для подобных экспериментов? Они все трое и оказались в этой ситуации, потому что давно уже не были друг другу посторонними.

Даня вспомнил мрачного и тяжелого Дудакова в те дни, когда пропала Ксюша с Катькой из роддома. Еще тогда неудачно пошутил, что проблема сама собой решилась. Честно говоря, как глянул после этого юморка на Серегу, так и подумал, что кончится на месте. И еще вспомнил, как Дуд всегда радовался, когда Егор, совершенно безразличный к фигурному катанию, приходил к отцу по своим подростковым делам на работу, расцветал прямо, все норовил посвятить мальчишку в свое дело, а тому было неинтересно. Глейхенгауз грустно улыбнулся, подумав в очередной раз, что дети - веселое приключение с непонятными поворотами на маршруте. И, пожалуй, он больше не хотел этих приключений. Только вот что делать с внезапно загоревшейся идеей Олей? Вот это вопрос, конечно. И он о нем подумает, но уже потом, по окончании всех шоу. Сейчас в любом случае - не до этого.

Мялся в аэропорту в ожидании выхода фигуристки. Увидел и даже сердце прихватило: Анна была бледная как смерть, явно перелет ей дался с трудом. А ведь она ему даже не очень кто, хотя, ну, а чем не его ребенок. С девяти лет за ней ходил, чехлы держал, шмотки собирал, которые эта юная кукла теряла где попало. Вместе они делали огромные концы сначала по Москве, когда Даня сопровождал никак не желающую запрыгать Аннушку к Темке Пунину, чтобы доводил мелкую. Этери и Дуд просто не вывозили допзанятия при их нагрузках со старшими. Потом возил на старты, сначала - по Москве, дальше - по России, наконец - на международные. Перезнакомился со всей семьей, даже сдружился. И вот теперь, выпестовав этого ребенка, понимал, что их главная победа состоялась. Сколько еще впереди этих побед, кто же знает?

- Как ты?- приобнял девушку за плечики.

- Мне бы отдохнуть немного и буду в форме,- отмахнулась Аня, передавая чемодан с вещами мужчине, а сама покатила маленький чемоданчик с коньками.

- Ты не очень хорошо выглядишь,- покачал Даниил головой.

- Расслабилась я совсем, организм устроил окончание сезона,- засмеялась Аня.- Все, что могло заболеть, заболело.

- Шея?- напрягся тренер.

- Шея, колено, нога в месте перелома,- со смехом ответила спортсменка.- Поверьте мне, Даниил Маркович, я теперь каждое утро не сомневаюсь, что живая.

- Давай приостановимся, Ань?- предложил то, о чем они говорили сразу после олимпиады.

- Давайте я отдохну, откатаю свои контракты по шоу, а там будем думать,- отмахнулась Щербакова.- Может, еще годик я выдержу без лишних вмешательств и отпусков по травмам.

- А Этери тебе что по этому поводу говорит?- в приватном общении имя главного тренера у них давно сократилось до некоторой фамильярности.

- Говорит, чтобы сама решала,- Аня вытянула ножки в дутых сапогах в салоне.- Только мне кажется, Даниил Маркович, Этери и за себя сейчас не может решить, что делать, тем более за меня.

- Да ладно тебе,- улыбнулся Даня и потрепал по руке в пуховике.- Уж Этери-то всегда и за всех может решить.

- За вас тоже?- резко повернулась к нему девушка.

- В каком смысле?- не понял Глейхенгауз.

- Она уедет. Вы ведь тоже уедете за ней? Ну, Сергей Викторович, понятно, у них что-то там все сладилось, да?- резко проговорила фигуристка.- А мы тут останемся никому ненужными!

Видимо от усталости и нездоровья Щербакова резко всхлипнула и потерла глаза, забыв про макияж. Как в детстве, когда не удавался старт и она ревела в объятиях молодого доброго тренера Даниила Марковича.

- Анютка, ну ты что? Глупенькая! Никто никуда не уедет, ни Этери, Ни Сергей Викторович, а я и подавно,- гладил темную макушку, прижимаясь подбородком.

Ох уж эти дети! И откуда только в голове такие мысли бродят. Да и кому он будет нужен в тех Штатах, даже если Этери сорвется? Прогнал червяка сомнения, твердившего, что она ведь может. У нее получится устроить свою жизнь без России. Ну, и Дуд, наверное, ей будет нужен, если не для жизни, то для работы. А Даня-то - зачем? Он, конечно, неплох. Да, неплох, но Этери может сделать все и без него. И уж точно не хуже, особенно если речь будет идти не о десятке спортсменов, а об одном или двух.

Даня всегда удивлялся, как это у Этери получается, она останавливалась, смотрела в одну точку, а потом вдруг предлагала идею, которая вроде никак не вязалась с музыкой. Была редкостно непрозрачна. Нет, так, конечно, было не всегда. “Кармен”, например, что там додумывать или в “Дон Кихоте”? А вот с “Черным лебедем” было именно так. Этери смотрела на прокат Алины, совсем сырой, а потом вдруг выдала: “Лебедь родился белым, прожил жизнь и стал черным”. И развернулась, внимательно глядя на Даню. “Понимаешь?!”

Потом такого будет еще много. Необъяснимого. Хотя Этери пыталась ему рассказать, как это получается. Как приходит идея. Но кому что дано. Дане так дано не было, но он видел свое, тоже неплохо. Даниил Маркович не затерялся бы в толпе хореографов. Вышел бы из него со временем условный Авербух или Морозов - кто знает? Но что-то бы вполне получилось. Но вот Анечки не было бы, конечно. Алинки - тоже.