- Давно мне такого не дарили.

- Зато от всей души и никакого криминала,- серьезно заметил Сережа.- И вообще, я настаиваю на свидании.

На эти слова обернулся Глейхенгауз, но тут же прибавил хода. Не для него было слушать подобные разговоры.

Смотрели, как дети прыгают и упорно не реагировали на мельтешащего Эдуарда Михайловича, который всем видом показывал, что давно пора перемещаться совсем в другое место. Что они не видели на тех банкетах между снулыми и подобострастными физиономиями. Вон квад-лутца Сашки Трусовой они там не видели, и квад-тулупа или квад-сальхова Мориса - тоже. И тройного акселя Сони - не увидят, стоя с бокалами рядом с людьми в дорогих костюмах, которые все равно сидят так себе на животах. Так что Эдик мог себе продолжать метаться за бортиком. Не до него. У них праздник!

Но все заканчивается. Закончился и прокат, и раздача автографов, и сборы и отправка в гостиницу спортсменов. Дальше было не отвертеться. Их ждал автомобиль с водителем, ушлый Эдуард, светские беседы.

- Эд, когда можно будет свалить оттуда, не нарушая приличий?- поинтересовалась Этери.

- Часа через полтора,- развернулся с переднего пассажирского Аксенов.- И, Этери, ради бога, не говори ты все, что в голову приходит, даже если тебе человек совсем не нравится.

- Эдик, если бы я говорила хотя бы половину того, что мне приходит в голову на таких мероприятиях, нас бы давно звать перестали.

Даня захохотал, а Сергей прижал нежно за талию к своему боку суровую женщину.

- Даже трети не говори тогда!- взмолился управляющий.- Там спонсоры, там люди, от которых зависит, будут ли у нас еще шоу в этом городе!

И нет, Эдуард Михайлович знал, что, если Тутберидзе кто зацепит, то скажет она не половину, а минимум три четверти. И будет сожалеть, что от четвертой воздержалась. С кем он работает?! За что ему это наказание?! Кого он любит?! И главное - зачем, если ее вон облапали, а ей и хорошо.

========== Часть 66 ==========

- Чего он за нее хватается как за спасательный круг?- фыркнул Глейхенгауз и воззрился на Эдуарда.

В ответ получил красноречивый взгляд трактуемый однозначно в духе - а то не ясно. Одутловатый некто от спорта средней руки, придерживая за локоток высокую блондинку что-то с улыбкой бормотал ей чуть ли не в ухо, слегка привставая на цыпочки, чтобы дотянуться своими полтора в прыжке до женского модельного.

Мужчины уже давно стояли в уголке с бокалами особенно никого не интересуя, только Аксенов то и дело отходил то в один угол, то в другой поздороваться и подвести нового большого человека к их группке, а потом переадресовать Этери. Да еще временами показывался в зоне обзора Тутберидзе, чтобы понять, не пора ли бежать на помощь избавляя от очередного восхищенного ее красотой и талантом. Женщина проживала мероприятие стоически, даже мученического выражения лица себе не позволяла. Сколько бы Эд ни возмущался ее неправильным поведением, но она тоже понимала, что тут речь о перспективах и развитии, так что стой, улыбайся, делай увлеченную физиономию. В общем, отрабатывай номер.

Да и была в этом своя забава, например, в таких вот мужиках, которые выпрыгивали из костюмов, чтобы понравиться. И, вообще, он ей даже нравился по-своему, забавный. Вполне стоило сохранить милые отношения, вдруг пригодится этот колодец для испития воды в трудные времена. Кто он там? Зам директора какой-то фабрики по пошиву спортивной формы, вроде? Не ахти какая птица, но времена нынче трудные, может, скоро и футболки без блата не купишь на группу:

- Василий Андреевич, а можно вашу визитку?- мило улыбнулась Этери.

Мужичок радостно засуетился, полез во внутренний карман пиджака, вытащил визитницу, инкрустированную какими-то симпатичными камешками. Стильную и одновременно недвусмысленно показывающую, что ее хозяин если и перебивается с хлеба на воду, то хлеб ему доставляют личным самолетом из любимой итальянской пекарни,а воду девственницы с Гималаев носят к столу в освященных сосудах.

Три мушкетера у стены переглянулись, когда блондинка закрутила в пальцах кусочек картона. Дудаков глянул на часы, поправил браслет и заявил:

- Полтора часа прошло.

После чего двинулся в сторону беседующей пары.

- Теперь проблемы будут не только с ней, но еще и с ним,- констатировал директор и печально глянул на Даню.- Глейх, с тобой как-то попроще было, не?

В это время Дуд уже не только дошел до беседующих, но и довольно небрежно приобнял женщину за плечо отодвигая от руки, поддерживающей ее локоть. Мило улыбнулся бизнесмену и чуть извиняясь тоном произнес:

- Мне придется украсть у вас Этери Георгиевну. К сожалению, у нас обязательства. Надо проследить, что дети в порядке. Сами понимаете - режим.

И с той же мягкой улыбкой развернул Тутберидзе, едва успевшую распрощаться и повел к выходу.

Прошли мимо Эда и Дани, вышли из зала. Только там Этери поинтересовалась:

- И что ты сейчас делаешь?

Дудаков улыбнулся:

- Это похищение!- отпустил женское плечо и положил руку на талию так интимно-низко, что только слепой ошибся бы в отношениях этих двоих.- И вообще, у нас свидание!

- Вовремя,- усмехнулась Этери, вглядываясь в темноту ночи за окном холла, где забирали одежду.

- Я всю жизнь мечтал гулять с любимой девушкой по весеннему Минску,- Сергей протянул ей пальто, предлагая опустить руки в рукава и не спорить с ним.

- Врешь ведь!- женщина почувствовала, как через ткань рукавов ее обняли, сзади прижалось мужское тело, а в самое ухо зазвучал мягкий шепот.

- Это новая мечта всей жизни,- легко чмокнул в висок, прикрытый кудрями.

В умиротворяющей ночи, под обсуждение звездного неба и апрельской прохлады столицы Белоруссии двое далеко неюных людей неспешно гуляли по улочкам, двигаясь в сторону гостиницы.

- В конце получилось красиво,- улыбнулась Этери, вспоминая финал.- Я даже не думала, что будет так щемяще. Ожидание продолжения. Оно ведь у нас будет?

Женскую ладошку взяли в крепкую мужскую, переплели пальцы, чуть успокоительно сжали:

- Конечно, будет, Этери.

- Иногда страшно. И все совсем непонятно,- она вздохнула.- Как думаешь, почему всегда так непросто? И так… нечестно.

Ответов ей было не нужно. Их никто не знает, почему у нее не бывает просто? Всегда вот так - трудно.

Ночь обнимала и прятала двоих, город вычерчивал им лини дорог, завитки проулков, пятна ночного освещения не давали потеряться полностью в апреле. В свете одного из фонарей Сергей повернул голову и залюбовался подсвечивающейся кожей на лице идущей рядом женщины. Не отпуская сцепленной руки, обогнул ее и пошел спиной, чтобы продолжать смотреть.

Этери затормозила и с удивленной улыбкой уставилась на сменившего контур движения Дуда. И этот удивленный взгляд он поймал в свой, обхватил ладонью щеку сиянием которой любовался, потянулся к мягким губам.

Из того же юного и сладкого - поцелуи на прогулках по ночным городам. Смех. Легкий хмель влюбленности и алкоголя. Еще хотелось читать стихи, что было уж совсем по-дурацки, но у них ведь свидание!

- И в пролет не брошусь,

и не выпью яда,

и курок не смогу над виском нажать.

Надо мною,

кроме твоего взгляда,

не властно лезвие ни одного ножа.

Завтра забудешь,

что тебя короновал,

что душу цветущую любовью выжег,

и су́етных дней взметенный карнавал

растреплет страницы моих книжек…

Слов моих сухие листья ли

заставят остановиться,

жадно дыша?

Дай хоть

последней нежностью выстелить

твой уходящий шаг.

- Ну и дурак,- и это тоже было совсем по-детски, даже то, как она попыталась вырвать руку.

- Ты не любишь Маяковского?- не выпустил Сережа.

- Лиля - сука, а он…

Этери снова дернулась.

- Он ее любил,- закончил Дудаков и обхватил по-медвежьи, не давая окончательно рассердиться.- И любил красиво. Хочу красиво любить.

И снова целовались. Хорошо ночами в чужом городе. Удобно. Редкие прохожие,которых тоже куда-то потянуло в темноте, может, на собственные свидания с юностью, лишь улыбались, глядя, как двое, укрывшись в сумраке, куда почти не достает фонарный свет целуются. В этом черно-сером весеннем воздухе было толком не определить ни возраста, ни положения. Двое влюбленных. И ничего больше.