Мне жарко. Камин горит, наполняя гостиную неестественным для этого времени года теплом. И мое тело лоснится от проступающей влаги. Алкоголь играет со мной свои злые шутки, и я чувствую напряженное возбуждение во всем теле, и знаю, что щеки мои полыхают.
Сашенька рядом. Мягкая, ласковая, по-прежнему обнаженная, лишь в накинутой на плечи моей рубашке, манящая и прекрасная. Вино взбодрило беспутных бесов в ее зеленых глазах, и нам стоит усилий, мне и ей, сдерживать этот натиск. Хватит ли нас на долго? И хватит ли вообще?..
С выставленного в центр комнаты высокого барного стула, подсвеченная фоновым светом, сверкающая свежими линиями и штрихами, в лунном свете и отблесках огня смотрит на нас Сашкина альтер-эго. И как-то так получается, что взгляд ее, изумрудный, недобрый и пронзительный, кажется нам совершенно, пугающе живым.
Саша обнимает меня за шею, кладет голову мне на плечо и внимательно рассматривает свое демоническое отражение.
- Значит, вот как ты меня видишь, - произносит она негромко.
- Нет, - качаю головой. – Это то, что в тебе скрыто. Что не видит никто. И о чем никто не знает. Даже ты…
Она слизывает капельку пота, стекающую по моей груди.
- Как ты догадался?.. – спрашивает она.
- Я это знал…
- Откуда?
- Когда-то… Очень давно… Ты мне приснилась. И я просто ждал… Тебя…
Сашенька смотрит на меня, и по ее грустной улыбке я вижу, что она поняла все…
Она – ангел моей темной души, низвергнутый на грешную землю…
И она же – ангел души моей светлой, явившийся на землю благословенную…
Я закрываю глаза, и, не в силах больше сдерживаться, зарываюсь лицом в ее густые, темные волосы. Беззвучным рыданием слезы выкатываются из-под моих век.
- Только не уходи, - шепчу я. – Не покидай… Не бросай меня…
Она кладет свою ладонь мне на грудь, и сухой жар ее тепла проникает мне прямо в сердце.
- Я буду с тобой… - говорит она. – Пока это в моих силах… Пока не переменится ветер…
Луч солнца, первый, утренний, робко крадется в незашторенное окно, разгоняя полумрак.
И нам тепло и грустно в этом маленьком мире.
Ангел падший… Ангел сошедший…
Укрой нас своими крыльями…
Если вы не знали этого раньше – открою страшный секрет. Только не говорите никому. На самом деле, все, что вы видите по телевизору под названием «Шоу «Ледниковый период» - это одна большая профанация. Точнее, шоу – это все, что там есть настоящего. Все остальное – постановка и договорняк. Никакого соревнования не существует. Мы все катаем заученные программы по несколько раз, чтобы операторы могли снять наиболее удачные ракурсы. Естественно, все непредвиденные падения и ошибки перекатываются и в эфир не идут. Судьи, пять человек, из которых в фигурном катании понимают в лучшем случае двое или трое, тоже играют свои роли. Какие баллы и какой паре поставить они знают заранее, и от них требуется только с вдохновенным видом повосхищаться увиденным, обсыпать выступившую пару комплиментами и оправдать ту оценку, которую они озвучили. Право на импровизацию имеет разве что Шуба, Татьяна Вячеславовна Тихонова, патриарх, символ и тотемное животное нашего шоу, которой вообще позволяется говорить и делать все, что угодно. Ну и, само собой, никаких зрителей тоже нет. Попробуйте найти и купить билет на шоу. Ага, сейчас! Пять рядов кресел вдоль одной стенки в общей сложности человек на пятьдесят статистов – вот и все зрители. Аплодисменты, охи-вздохи и смешки – строго по команде режиссеров. Каждый участник имеет право пригласить на шоу не более двух друзей, знакомых или членов семьи. При чем, только по личному согласованию с Семеном Мирославовичем. И что-то мне подсказывает, что захоти я пригласить, скажем, Катьку, то послан буду так далеко, что за год не дойду.
Ну, и ведущие… Леха Жигудин и Танька…
С Лешей мы регулярно созваниваемся, да и на наших репетициях он часто бывает, приезжает размять кости, забрать домой свою жену Таню и чисто поржать с наших потуг…
- Серёг, ну что ты держишь ее как вазу? – глумливо комментирует он нашу с Сашкой очередную, между прочим, весьма неплохо выполненную поддержку. – Возьми ты Александру крепко, по-мужски, прижми как следует… Мне что тебя учить?
- Вот если ты такой умный, - огрызаюсь я, - выйди и покажи, как нужно.
- И вышел бы. С такой-то партнершей пообниматься, - он нахально пялится на обтянутые лосинами и узким свитером соблазнительные Сашкины округлости. – А, Сашуль, пообнималась бы, с дядей Лешей? Нафига тебе тот Ланской, ни рыба, ни мясо, интеллигент недобитый…
Сашка хитро щурится и, сморщив носик, качает головой.
- Не-а, - в тон ему говорит она. – Вы, дядь Леша, женаты. С вами пообнимаешься – костей потом не соберешь… У Татьяны Ивановны рука тяжелая…
Удар под дых. Но Леха держит его стоически, продолжая ехидно усмехаться. Конечно, попробовал бы он рыпнуться. Его супруга, Таня, тут же, с нами, на том же льду. Рассекает с Кириллом, дрессирует его в хвост и в гриву, но при этом зорко следит за своим благоверным, чтобы тот не выкинул чего.
Приняв поражение, Леха из последних сил пытается отыграться на непричастных.
- А что же ты, Серега, - елейно произносит он, - не приглашаешь сюда свою любимую, а? Познакомил бы тут со всеми, показал бы все…
Вот ведь гаденыш.. Ну ладно. Думаешь, я не найдусь, что тебе ответить? Тем более, что так удачно у входа на трибуны показывается знакомая, стремительно летящая, рыжеволосая фигурка…
- Зачем приглашать, - пожимаю плечами я, - если за меня это уже сделали?
Киваю ему на трибуны, лучезарно улыбаюсь, и пока Леха удивленно смотрит на приближающуюся к нему Таньку, утаскиваю Сашеньку докатывать нашу программу…
В первый же день своей работы в «Ледниковом», Танька умудряется влюбить в себя всю мужскую половину проекта, по меньшей мере, всех тех, кто до этого не знал ее лично. Авер официально представляет ее всем нам как Лехину соведущую и выпускает на лед знакомиться. Но рыжая, сделав пару кругов и вежливо полулыбавшись в ответ на восхищенные взгляды, решительно заруливает в нашу сторону.
У рыжей ни тормозов, ни комплексов, уж я-то знаю. Поэтому ожидать от нее можно чего угодно.
Заложив крутой вираж, Танька лихо подлетает к нам и резко тормозит, взрезая ребром лезвия лед.
- Привет…
Она протягивает ко мне руку, подставляет щечку для поцелуя, но при этом не сводит взгляда с Сашки.
Я не успеваю ни слова произнести, ни хоть что-то сделать.
- А вы еще красивее, чем на фотках, - нагло заявляет Танька, разглядывая ее с головы до ног.
Сашка смущенно краснеет, не зная, как реагировать. А Танька отъезжает от меня и, подкатившись к ней, берет ее за руки. Две пары зеленых глаз встречаются. Я вижу, как рыжая, едва шевеля губами, что-то говорит. И Саша, в ответ улыбается и слегка кивает. А ведь и правда, они очень похожи… Только одна выглядит более утонченной и совершенной версией другой…
- Не слушай ее, Сашенька! – подаю голос я. – Эта ведьма совратит кого-угодно.
Но, похоже, я опоздал, потому что девчонки весело смеются в ответ на мои слова. А Танька, бросая хитрый взгляд на меня, еще и целует Сашу в уголок губ. После чего, показав мне кончик язычка, радостно укатывается на противоположный конец катка, купаться во всеобщем обожании.
Проводив ее взглядом, Саша подъезжает ко мне и, положив руки мне на грудь, заглядывает в глаза.
- Сереж, расслабься…
Я легонько щиплю ее за бочок и поглаживаю по круглой попе.
- Могла бы мне и сказать, что тебе девочки нравятся, - ворчливо произношу я.
Сашка смеется, склонив голову набок и не отводя взгляда.
- Во-первых, ты не спрашивал… - она поводит плечами и поднимает бровь. – А во-вторых, это что?.. Мы ревнуем?
Она мягко берет меня за подбородок.
- Да неужели? Ух ты!..
Я не выдерживаю взгляда ее глаз, русалочьих, беспутных и манящих. Прижимаю ее к себе и вдыхаю запах ее волос.
- Чертовски ревную… - признаюсь я шепотом. – К мужикам так не ревную, хотя вижу, как они на тебя пялятся. А к этой рыжей стерве…
