— Ну, хватит.

Зедд и Кэлен повернулись к нему, словно только что вспомнили о его существовании. Не меньше получаса он, сидя у огня, слушал их спор и уже порядком утомился. Ужин кончился, и следовало немного поспать, но они все никак не могли решить, что делать завтра, в Тамаранге. Теперь они перестали спорить и принялись излагать свои соображения Ричарду:

— По-моему, когда мы туда придем, мне надо будет заняться Джиллером. Он мой ученик, и я заставлю его все объяснить. Как-никак, я Волшебник первого ранга. Меня он послушается. Он отдаст мне шкатулку.

Кэлен вытащила из мешка платье Исповедницы и показала его Ричарду.

— Вот как мы управимся с Джиллером. Он — мой волшебник и сделает, как я скажу, потому что последствия ему известны.

Ричард тяжело вздохнул и потер глаза.

— Вы оба делите шкуру неубитого медведя, которая к тому же неизвестно кому принадлежит.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросила Кэлен.

Ричард наклонился вперед. Наконец они стали его внимательно слушать.

— Начнем с того, что Тамаранг сейчас потянулся к Д'Харе. И хуже всего, что где-то поблизости Даркен Рал. Так что, если мы придем туда и сразу скажем, что нам нужно, им это может не понравиться. У них в распоряжении целая армия, чтобы показать нам, насколько им это не нравится. И что тогда? Мы втроем будем сражаться с целой армией? Разве мы получим так шкатулку? Мы можем даже не увидеться с этим Джиллером. Если уж придется драться, то лучше на обратном пути, а не сразу по приходе. — Так как слушатели явно были недовольны, Ричард подождал возражений, но их не последовало, и он продолжил:

— Может быть, Джиллер сам ждет, чтобы кто-нибудь пришел и забрал шкатулку. Тогда он поможет нам. Может, он и сам не захочет с ней расставаться. Откуда мы все это можем сейчас знать? Ты, Зедд, говорил, что шкатулка эта волшебная, и узнать ее может только волшебник или сам Рал. Однако ты говорил еще, что волшебник может набросить на нее чары так, что ее нельзя будет узнать. Может, королеве Милене волшебник для того и потребовался, чтобы укрыть шкатулку от Рала и выиграть на этом что-нибудь. Если мы перепугаем Джиллера, что бы он сам обо всем этом ни думал, он попросту сбежит. А может, и сам Рал выжидает первого хода, чтобы нанести ответный удар.

Зедд повернулся к Кэлен.

— По-моему, в словах Искателя есть свой резон. Возможно, имеет смысл прислушаться к ним. Что ты предлагаешь, Ричард?

— Раньше вы, кажется, сталкивались с королевой Миленой? Что она из себя представляет?

Кэлен ответила не задумываясь:

— Тамаранг — небольшое и не очень значительное государство. Однако королева Милена не менее тщеславна и полна амбиций, чем другие королевы.

— Маленькая змея, которая, однако, может нас убить, — заметил Ричард.

Кэлен кивнула.

— Но у этой змеи — небольшая голова.

— Маленькие змеи должны вести себя осторожно, когда не знают, с кем имеют дело. Первая наша задача — заставить ее беспокоиться. Надо, чтобы она побоялась укусить нас.

— Как ты это себе представляешь? — спросила Кэлен.

— Значит, королева уже тебя знает, — продолжал Ричард. — Исповедницы ведь ходят по разным странам, принимают исповеди, осматривают тюрьмы и все такое. Королева ведь не решится не пустить в Тамаранг Исповедницу?

— Нет, если она хоть что-нибудь соображает, — хихикнул Зедд.

— Ну так вот что мы сделаем. Надевай это платье и выполняй свой долг. Делай то, что полагается обычно делать Исповедницам. Пусть ей это не понравится, но ей придется отнестись к тебе с почтением и постараться угодить тебе. Она захочет, чтобы ты поскорее осмотрела все, что нужно, а потом убралась отсюда. Больше всего ей захочется избежать лишнего шума. Так что ты будешь осматривать темницы, улыбаться или хмуриться, как там полагается, а перед уходом скажи, что тебе надо поговорить со своим бывшим волшебником.

— Ты считаешь, она должна пойти туда одна? — поинтересовался Зедд.

— Нет. С Кэлен нет волшебника, и королева воспримет это как соблазнительную незащищенность. Ни к чему вводить ее в искушение.

— Я буду ее волшебником, — заявил Зедд.

— Тебе нельзя. Даркен Рал убивает всех, охотясь за тобой. Если убрать сеть волшебника и дать им понять, кто ты такой, нам несдобровать прежде, чем мы сумеем выбраться оттуда со шкатулкой. Ты будешь ее защитником, но защитником безымянным. Ты будешь... — Он задумчиво потрогал рукоять меча.

— Ну, скажем, гадателем по облакам, доверенным советником Матери-Исповедницы в отсутствие мага. Я уверен, что ты справишься с такой ролью, — заявил Ричард, заметив неудовольствие Зедда.

— Ты тоже спрячешь меч и скроешь, кто ты такой? — спросила Кэлен.

— Нет. Появление Искателя Истины даст королеве еще один повод для беспокойства, чтобы она тем вернее не выпускала когтей до нашего ухода. Главное здесь — появление Исповедницы, знакомого ей лица, чтобы она сразу не подняла тревогу. А если ты придешь в сопровождении Искателя и гадателя по облакам, это доставит ей достаточно беспокойства, чтобы поскорее сплавить нас, пока мы чего не учинили. Поступать так, как хотели вы, значит втянуть нас в драку, которая еще неизвестно, чем закончится. То, что предлагаю я, таит в себе меньше опасности, драка если и будет, то уже на обратном пути, когда мы получим шкатулку. Вы ведь не забыли о шкатулке? Я только хотел напомнить, что мы охотимся за шкатулкой, а не за Джиллером. На чьей он там стороне, не так уж важно. Главное, заполучить шкатулку.

Кэлен сосредоточенно сдвинула брови. Зедд потер подбородок, глядя на огонь. Ричард понимал, что им нужно немного подумать. Но они и сами поймут, что путь, который он предлагал, безопаснее.

Зедд повернулся к Ричарду.

— Конечно, ты прав. — Он вопросительно посмотрел на Кэлен. — Что скажешь, Мать-Исповедница?

Та сначала посмотрела на Зедда, потом обратилась к Ричарду:

— Я согласна. Но вам с Зеддом придется разыгрывать роль приближенных Матери-Исповедницы. Зедд знает все церемонии, а ты — нет.

— Я надеюсь, это ненадолго. Ты просто скажи, что мне надо знать, пока мы с этим не закончим.

Она глубоко вздохнула.

— Ну, самое главное — казаться членом моей свиты и быть... почтительным. — Она старалась не смотреть на Ричарда. — Просто веди себя так, словно я для тебя — самая важная персона в мире, и ни у кого не возникнет сомнений. Исповедницы всегда позволяют своим приближенным некоторые вольности, и если ты будешь почтительным, никто ничего не заподозрит, даже если ты случайно что-то сделаешь не по правилам. Даже если ты сочтешь мое поведение... ну, странным, подыграй мне. Хорошо?

Ричард с минуту молча смотрел на Кэлен. Потом встал и поклонился ей.

— Сочту за честь, Мать-Исповедница.

— Кланяйся чуть пониже, мой мальчик, — сказал Зедд. — С тобой не просто Исповедница, но сама Мать-Исповедница.

— Ладно, — вздохнул Ричард. — Сделаю все, что в моих силах. А сейчас пора спать. Я пойду караулить. — Он направился к деревьям.

— Ричард, — окликнул его Зедд, — в Срединных Землях много волшебных созданий, много разных опасных чар. Трудно предугадать, какими приспешниками могла окружить себя королева Милена. Всегда внимательно слушай, что будем тебе говорить мы с Кэлен, и старайся ни с кем не ссориться. Ты можешь и не знать, кто и как служит королеве.

Ричард поплотнее закутался в плащ.

— Главное, поменьше суеты по пути туда и обратно. Если все пойдет хорошо, то завтра к этому времени у нас уже будет шкатулка, и у нас останется единственная проблема: найти укромное местечко, чтобы спрятать ее до зимы.

— Верно сказано, мой мальчик. Спокойной ночи.

Ричард нашел место, где деревья росли пореже, и сел на поросшее мхом бревно так, чтобы видеть стоянку и ближайшую часть леса. Прежде чем сесть, он убедился, что мох сухой. Не хватало еще намочить штаны и тем сильнее продрогнуть. Тучи закрыли луну, и если бы не огонек их стоянки, было бы темно, как в погребе. Ричард погрузился в невеселые размышления. Ему не нравилось, что Кэлен придется надеть это платье и подвергнуть себя опасности. Хуже всего, что это была его собственная идея. Он также беспокойно гадал, что это за «странное поведение» и почему Кэлен просила ей подыгрывать. Не нравились ему и слова насчет «самой важной персоны». Он всегда привык относиться к ней по крайней мере, как к другу. Сейчас ему нельзя будет ни на минуту забыть, что она — Мать-Исповедница, а именно это их разъединяло. Он даже боялся смотреть на нее глазами простых людей.