Окинув безразличным взглядом обстановку за моей спиной, мужчина концентрирует внимание на моем лице.

– Доктор Льюис Грант проживает по этому адресу? – спрашивает он глубоким низким голосом, в котором так и сквозит авторитетность.

– Да, – произношу едва слышно, потому что моя уверенность скрылась в неизвестном направлении, предательски поджав хвост.

– Эмили, кто там? – доносится до нас голос папы, который, судя по всему, спускается по лестнице.

Вопросительно смотрю на мужчину перед собой, ожидая, что он представится, но грубиян, потеряв всякий интерес к моей персоне, включает игнор и вновь переводит внимание мне за спину, где уже через пару секунд появляется папа, а после встает рядом со мной.

– Доктор Грант? – уточняет мужчина.

– Верно, – спокойно отвечает папа. – Позвольте узнать, кто вы?

– Меня зовут капитан Джаред Купер, – соблаговоляет представиться он, а потом добавляет не терпящим возражения тоном. – Вы должны пойти с нами.

С неприязнью смотрю на военного, а это определенно он, ведь не зря же назвался капитаном. Я понимаю, он выполняет свою работу, но ведь необязательно вести себя… так. Дядя, без сомнения, не послал бы за нами непрофессионала, но можно было бы подобрать кого-то подружелюбнее. Уже в красках представляю, что ответит человек, стоящий передо мной, если я попрошу его съездить за мамой. Плевать, надо хотя бы попытаться. Открываю рот, но сказать ничего не успеваю, папа опережает меня.

– Хорошо, – говорит он. – Мы уже собрали вещи и готовы ехать.

На лице военного появляется озадаченное выражение. Он окидывает меня равнодушным взглядом, потом смотрит на папу.

– Мы? – уточняет капитан.

Краем глаза замечаю, что папа хмурится, непроизвольно копирую его действие.

– Вы прибыли от полковника Майкла Гранта? – вместо ответа спрашивает папа.

– Нет, – мгновенно отвечает Купер.

И у меня внутри все холодеет от тона, которым было сказано это короткое слово.

– Тогда позвольте узнать, кто же вас прислал? – папа задает вопрос максимально спокойным тоном, но от меня ему не удается скрыть озабоченность.

Беспокойство и плохое предчувствие заливают меня от макушки до пяток.

Что все это значит?

– Это закрытая информация, – безэмоционально сообщает капитан Купер. – Узнаете все, когда мы доставим вас на место. И, мистер Грант, – следующие слова военный произносит с нажимом, – только вас.

Сразу после этого ледяная глыба в человеческом обличье коротко смотрит на меня, пытаясь глазами прожечь дыру в моей голове. Отвечаю ему таким же взглядом. Вся робость перед ним исчезает. Сейчас он меня бесит.

– Простите, капитан Купер, но без дочери я никуда не поеду, – уверенно заявляет папа.

Купер тут же переводит внимание на него, лицо военного – маска отрешенности и безразличия.

– Тогда мы вынуждены будем применить силу, – холодно сообщает он, а приспешники, стоящие у него за спиной, подбираются, словно готовятся броситься в атаку.

Папа серьезно смотрит на меня, вижу в глубине его глаз беспокойство, которое несколько слабее моего собственного. Без дальнейших слов понятно, что эти люди не шутят. Их больше и силы явно неравны. Ну и что делать?

– Эмили, – чересчур серьезно говорит папа, и мне становится не по себе, – похоже, выбора нет. Я должен пойти с ними.

Усиленно моргаю, прогоняя внезапные слезы. Понимаю, папа прав. Но расставаться с ним в такое неспокойное время невероятно страшно.

– Зачем вам профессор термоядерной физики? – спрашиваю у Купера.

Тот игнорирует вопрос. Вместо этого говорит:

– Доктор Грант, прошу следовать за нами.

– Могу я взять свои вещи? Или они мне не понадобятся? – сдаваясь, спрашивает папа.

– Берите, – кивает капитан.

Папа утягивает меня в гостиную, где на диване лежит рюкзак с его вещами.

– Оставайся дома, – приказывает он, обхватив руками мои плечи, – дождись людей дяди Майка, а потом расскажи ему, что произошло. Уверен, Майк найдет способ нам встретиться. Ни в коем случае не покидай дом! Поняла?

– Да, – киваю, глубоко вдыхая, чтобы прогнать чертову панику, которая грозит свалить меня с ног. – Да, я поняла.

Папа обнимает меня напоследок, после чего подхватывает свой рюкзак и уверенно шагает в сторону прихожей. Плетусь следом за ним.

Четверо военных уже надели свои маски, и один из них протягивает такую же папе.

– Это обязательно? – уточняет он.

– Да, – говорит Купер.

Папа надевает респиратор и смотрит на меня из-за защитного стекла.

Капитан отступает в сторону, пропуская его вперед. Люди Купера покидают дом первыми, затем папа, военный, оставшийся последним, внимательно смотрит на меня.

– Не советую выходить из дома, – роняет он, надевает свою маску и покидает пределы нашего жилища, захлопнув при этом дверь прямо у меня перед носом.

Смотрю на деревянную поверхность прямо перед собой, не в силах сдвинуться с места. Развитие событий, где нам с папой придется расстаться, даже мельком не появлялось в моей голове. И сейчас я чувствую себя как никогда беззащитной.

Не знаю, сколько уже стою перед дверью, не имея никаких сил сдвинуться с места. Мне кажется, что если я уйду, то больше никогда не увижу папу, а если продолжу стоять здесь, то все это окажется большой ошибкой, и его просто вернут домой.

Но проходит пять… семь… десять минут, и ничего не происходит.

Делаю шаг вперед, закрываю дверь на замок и медленно пячусь в сторону гостиной. Захожу в комнату и чувствую невероятное одиночество и непреодолимую тоску в сердце. Не могу найти в себе сил, чтобы просто сесть на диван и покорно ждать, когда люди дяди придут за мной. А что, если они не придут? Я ведь не смогу сидеть здесь вечно.

Единственное решение, которое посещает мой лишенный отдыха мозг, – я подожду до завтра. Если через сутки ничего не изменится, тогда я оставлю записку папе, дяде и его людям, а после этого отправлюсь к маме, которая живет в соседнем городе. Очень надеюсь, что с ней все в порядке, и я смогу найти ее. Так я хотя бы буду не одна. Да, мне придется проехать больше сотни километров в одиночку по дорогам, на которых меня наверняка не ждет ничего, кроме опасности. Но сидеть на месте и не делать ничего я не в силах.

Сбрасываю рюкзак с дивана на пол и ложусь на краешек, свернувшись при этом калачиком. Беру телефон с журнального столика, чтобы уже, кажется, в сотый раз попробовать дозвониться до дяди, мамы и Бриттани. Получив предсказуемый результат, долго смотрю на еще один номер, но отбрасываю желание позвонить папе. Он уехал всего минут двадцать назад, что я ему скажу? К тому же это будет невероятно глупо позвонить, чтобы просто услышать его голос. Да и позволит ли Купер, олицетворяющий собой яркий пример ледяного безразличия, вообще ответить на звонок? Кажется, я знаю ответ на этот вопрос.

Прикрываю глаза и незаметно проваливаюсь в беспокойный сон, наполненный слезами и криками, летучими тварями и захваченными людьми, а также кровью и болью. А над всем этим стоит капитан Купер и говорит, что я следующая.

С трудом поднимаю веки, выпутываясь из самого странного сна за всю историю человечества, и глубоко дышу, чтобы восстановить сбившееся дыхание, будто я бежала от всего этого ужаса не во сне, а по-настоящему. Едва не подпрыгиваю, ощутив знакомую вибрацию под боком. Ее я не спутаю ни с чем другим. Телефон звонит! Мой телефон!

Резко сажусь, из-за этого смартфон подскакивает и улетает на пол. Чертыхаясь, опускаюсь на колени перед журнальным столиком и достаю из-под него жужжащую трубку. Хмурюсь. Номер мне незнаком, но я сейчас не в том положении, чтобы игнорировать звонки. Тут же принимаю вызов, ожидая услышать дядю, но впадаю в ступор, когда слышу тихие всхлипы на том конце провода.

– Эм? Слава богу, ты ответила.

– Брит, это ты? – шепчу севшим голосом, не в силах поверить, что действительно слышу ее.

– Да, – всхлипывает она, после чего я слышу сдавленные рыдания. – Я ни до кого не могу дозвониться, Эм. Никто не отвечает.